Одила и Зеркало

Отсняла на балконе. Конечно, фон получился жуткий, и надо бы все это переснять на природе, но когда я еще до той природы доберусь...

Смотреть

@темы: кукольное, драконоведение, иллюстрации

---

О красивом

У меня лежат две упаковки светлого сарана: золотистый и блондинистый. Заказывала для допрошива Горна, но не понадобилось.

Абстрактно размышляя, я подумала, что было бы здорово прошить этим сараном темнокожую куклу. Золотые волосы при темной коже - это так красиво и экзотично.

Примерила на Одилу... и обнаружила, что золотые волосы ей вообще не идут. Ну да, экзотично, но не так чтобы красиво. Удивилась.

Интересно, это свойство лично Одилы, или светлые волосы действительно не идут темнокожим?

@темы: кукольное

---

Текущее

Вчера устроила Одиле и Зеркалу головомойку. У Зеркала волосы как-то потускнели и стали жестче... слишком много я его гладила по голове, а руки перед этим не мыла, что ли? А у Одилы растрепалась прическа, нужно было переплести, а это лучше делать на мокрые волосы, они глаже лежат. Заодно постирала Одиле платье, а то оно как-то поменяло оттенок. Сейчас опять ярко-голубое.

Линша и Горн уехали на перепрошив. Я по ним уже скучаю... но надо, наконец, довести образы до ума. Пока что заказала Горну кучу аксессуаров, а Линше - новый наряд и украшения. Она, в конце концов, жена правителя и должна иметь красивые вещи. Горну нужна одежда... а девушка, которая шьет куклам на заказ, освободится только после майских. Хоть сама шей. А у меня во-первых, ткань в гараже, во-вторых, новая швейная машина, с которой я еще не умею обращаться, а в-третьих, руки не тем концом вставлены. Но что-нибудь придумаю. Или дождусь.

Захотелось увеличить поголовье. Решила, что хочу Синего - Рейзора. Из кого его делать, неочевидно. Шаттец из общих соображений посоветовал Джереми Восса первого выпуска. Фото у него ужасные, но я посмотрела у Шаттеца на Восса вживую - вполне подходящий молд, просто стандартная прическа и мейк ему кошмарно не идут, а их всяко переделывать. Нашла на ебэе, играю. Нервничаю. Пока жду конца аукциона, пришло в голову, что у Рейзора вообще-то была жена. Так зачем он будет один. Стала смотреть на доллпленете, какие есть тоннерки. Сначала показалась симпатичной Анжелина - на фото она выглядела действительно как женщина-воспоминание, женщина-мечта. Но я посмотрела другие ее фото и отказалась. Тупая и вялая, как большинство белокожих тоннерок. Просто фото удачные. В результате выбрала Жак. Я давно хотела Жак, просто не знала, к чему ее приспособить. Теперь знаю. Мулатки для того мира - норма, а Жак красивая и в меру агрессивная. Можно сделать ей ярко-синие глаза и яркий макияж в синих тонах, одеть в синее платье, и будет то, что надо. Правда, они будут ругаться с Одилой - обе темнокожие и обе в сине-голубом.

А теперь философский вопрос - брать ли Жак, пока неясно с Воссом? Вроде бы без него она и ни к чему... с другой стороны, ну не будет Восса, можно взять другую базу, просто работы будет больше... с третьей стороны, Жак очень красивая сама по себе... даже не знаю.

@темы: кукольное, драконоведение

---

Думаю писать здесь о куклах... в ЖЖ какое-то гробовое молчание на эту тему, видимо народ нервно относится. Будете читать?

---

Time to say good-bye

Ну вот, я и прощаюсь с сервером дайри.

Как я уже не раз говорила, тут у меня Внешний План, на котором я временно. Тема известных братьев для меня исчерпана, я сказала и сделала по ним все, что хотела. Я благодарю за внимание всех читателей, которым чтение моего дайри-блога принесло некоторый интерес.

Технически "закрывать" этот блог я не буду. Но новых публикаций здесь больше не будет.

Но это не значит, что я прощаюсь с теми, с кем я здесь познакомилась. Потому что ваше существование и ваши интересы, безусловно, выходят за пределы дневника и узких тематик.

С некоторыми из вас я общаюсь по аське. С кем-то переписываюсь по почте. И, конечно, всех желающих я приглашаю в гости в свою пещеру, т.е. к себе в ЖЖ. Там я известна как просветитель, автор научно-популярных статей по астрономии, понятных всем желающим, плюс курса звездной астрономии для начинающих. Кроме астрономии, в ЖЖ я пишу об интересных исторических личностях и местах - таких как Исидор, господарь Дрэгуля, шахиншах Хосров, забытый мегаполис Ктесифон и многих других; а также о любимом мной хорошем вокале - опере и оперных певцах. И обязательно о драконах, конечно - тег "Драконология" у меня там на почетном месте. А также у меня идет юмористический сериал о некоем атолле, не нанесенном ни на одну карту, где в трактире сидит морской дьявол Дэви Джонс, а в лагуне стоит корабль с красными парусами.

Адрес ЖЖ - у меня в инфо, но вообще все просто, там у меня точно такой же ник. :-)

Ну, а тем, с кем мы больше не увидимся - счастливого пути!

@темы: плановедение

---

Пересматривая "Нотр-Дам"

Я поняла!!! Déchiré - это про Таниса!!!

Насладиться

@темы: юмор, музыка

---

Какой мир, такие и спасители...

Все-таки выкладываю тут то, пародией на что является "Конклав" из "Последнего испытания".

Понимаю, что ярко выраженная музыкально-текстовая параллель тут одна, но... :-)

Я специально спрашивала у Елены Ханпиры, случайно это или нет - нет, не случайно.

Выкладываю в русском варианте.

Нам надо решить этот вопрос фундаментально...

А это ссылка на ютуб в оригинале. Кто понимает язык, рекомендую именно ее, т.к. и исполнено лучше, и становятся понятными голосовые параллели.

I see blood and destruction, our elimination because of one man!

У кого похожее на меня чувство юмора, тот поймет, почему я валялась под столом от смеха, когда слушала этот самый "Конклав".

Заодно будет здесь кусочек хорошей музыки.

А фильм чудесный. Надо пересмотреть.

@темы: юмор, музыка

---

Восемь. Перевод. Мой

Ну вот, я выкладываю свой последний перевод в этом блоге.

Мэри Херберт

ВОСЕМЬ

Рассказ из сборника Dragons of Time

Перевод мой. Без спросу не тырить!

К чему приводит праздник непослушания по-драконьи

Эпоха Смертных, 425 г. После Катаклизма

Линша лежала на спине, смотрела в потолок и считала трещины. Снова получилось пять. Пять больших трещин рассекали камень у нее над головой. Вообще-то ее интересовало не столько количество трещин, сколько тот факт, что они становились все шире. Эти трещины появились совсем недавно. Крупные обломки камней, которые валялись вокруг Линши и придавливали ее к полу, еще несколько часов назад были частью свода. А потом гора икнула, туннели задрожали от землетрясения, и вот Линша лежит под завалом, и никто не знает, что она здесь.

Точнее, одно создание знало, где Линша, но она не слишком-то надеялась, что это создание отправится за помощью, даже если поймет, что случилось. Он иногда бывал хуже кендера. Вот отвлечется он на что-нибудь или на кого-нибудь, а когда вспомнит, что нужно рассказать о ней Горну, трещины, наверно, уже соединятся, обвалится еще один кусок полуразрушенного свода, и на этом все кончится. Ее душа отправится в иной мир вместе с душой гвардейца, который вытолкнул ее из-под обвала и теперь лежит где-то недалеко от ее ног. Ему не повезло.

Линша старалась дышать медленно и осторожно. Ей повезло: падающие обломки придавили ей только ноги. Она знала, что у нее сломано бедро и несколько ребер, все тело было в синяках, но легкие, сердце и голова еще работали. С помощью мистической силы сердца - единственной магии, которая была ей доступна - Линше удалось уменьшить боль в ногах и груди, но у нее не было сил, ни таланта, чтобы срастить кости, поднять камни и выбраться.

Лежа совершенно неподвижно, Линша попыталась своей аурой нащупать еще чью-нибудь ауру поблизости. Хоть чью-нибудь! Но пещеры и туннели вокруг были пусты. А почему нет? Никто в здравом уме сюда не придет. Даже тенежители старались сюда не соваться.

- Дети! - Слово вырвалось из ее глотки раздраженным шипением.

Боги, когда она слышала, как кто-нибудь - слуги, горожане, офицеры, рыцари, торговцы, купцы, да кто угодно - жалуются на детей, ей хотелось запереть их в дворцовом подземелье со своими детьми, со всеми восемью сразу. Люди просто не могут себе представить, что такое для человеческой женщины быть матерью восьми четырехлетних латунных дракончиков. У кого еще есть дети четырех-пяти футов длиной, которые едят все, что видят, летают, дышат огнем, обладают безграничным любопытством и такими длинными языками, что могли бы уговорить солнце спуститься с небес?

Да, каждый из них обладал собственными чертами характера и особенностями поведения, но в отличие от большинства драконьих детенышей, они были почти неразлучны. Куда шел один, шли и все остальные... как правило.

Линша повернула голову набок, чтобы не смотреть на трещины в потолке. Мощная головная боль колотилась в висках и мешала думать. Из трещин и щелей в завале тянуло запахом серы - похоже, маленький каземат Линши наполнялся вулканическими газами. Ее фонарь каким-то чудом не разбился при падении и теперь стоял в двух футах от ее головы. Пламя приобрело странный голубоватый оттенок, но не гасло, а значит, в туннеле еще можно было дышать.

В глазах у Линши помутилось, и она опустила веки. Горн, пожалуйста, приходи! - взмолилась ее душа.

"Он не придет. Он в шахтах", - сердито сказала себе Линша. Отчаянно пытаясь заставить себя соображать, она опять открыла глаза, увидела красноватый отсвет и услышала нечто вроде скрипа когтей о камень. Линша прищурилась, пытаясь разглядеть, кто там.

- Восемь? Это ты? Пожалуйста, позови Горна!

Что бы это ни было, оно исчезло. Наступила тишина. Тени сгущались и подбирались к Линше. Где-то вдалеке опять забормотала гора, и Линша почувствовала, как камни слегка задрожали. Послышался стук каменных обломков, поднялась пыль.

Линша застонала. Голова, казалось, налилась свинцом; кожа была холодной и липкой, несмотря на горячий воздух. Ну надо же, подумала Линша: пережить чуму, войну, рабство, нападения, предательство, дуэль, смертный приговор и морское путешествие только для того, чтобы умереть в заброшенном туннеле около развалин Храма Луэрхизис в недрах Громового Рога. А все потому, что разобиженный дракончик решил...

- Но, госпожа Линша, я не виноват!

Линше показалось, что она снова слышит его высокий детский голос. Веки опустились, и она услышала свой собственный ответ:

- Виноват! Я видела, как ты гонялся за Пеплопадом по залу. Вы же знаете, что летать во дворце нельзя! Вы для этого слишком велики. Для полетов у вас есть целая долина и три горы. Почему вам обязательно надо заниматься этим во дворце? - Линша знала, что ее голос звучит раздраженно и сварливо.

- Но на улице дождь, а к нам обещал приехать сэр Хью, - заметил Восемь таким тоном, как будто ответ был совершенно очевиден.

Линша молча выругала своего друга, сэра Хью Бронана. Дракончики всегда с нетерпением ждали визитов рыцаря, потому что он рассказывал им разные истории о Войне Душ, о Горне и о великой латунной драконице Ийэсте. Слушая его, дети сидели тихо, но если он опаздывал или вынужден был отменить визит, они вымещали свое разочарование на чем попало.

Линша посмотрела на нахальную физиономию Восьми, потом опустила взгляд. На полу валялась изорванная тряпка, которая еще недавно была бесценным эрготским гобеленом. Но после яростного воздушного боя, который начался в большом зале собраний и закончился в дворцовых коридорах, уникальный гобелен был безвозвратно испорчен. Пеплопада, второго нарушителя, нигде не было видно.

- Это был любимый гобелен лорда Байта. Он будет очень недоволен, - Линша увидела, как съежился Восемь, и поняла, что сказала что-то не то. Хоган Байт - так называл себя в человеческом облике бронзовый дракон Горн, Лорд-Губернатор Санкции и наставник восьми латунных малышей. Дети его безгранично уважали и слушались беспрекословно.

А Линша драконом не была, и хотя между ней и латунными дракончиками существовала исключительно сильная связь, время от времени они демонстрировали ей высокомерие и самодовольное пренебрежение. Линша знала, что она никогда не должна обращаться к авторитету Горна, если хочет сохранить уважение дракончиков. Нужно самой суметь справиться с ситуацией.

- Я хочу, чтобы ты отнес этот гобелен в гильдию ткачей и спросил, нельзя ли его починить. Потом вы с Пеплопадом извинитесь перед гвардейцами, которых вы сбили с ног, и соберете осколки стекла, потому что вы ухитрились еще и выбить окно в северной стене зала.

Маленький дракон отвернулся от нее и что-то пробормотал. Линше удалось разобрать только одно слово - "потхок", что по-драконьи означало "глупо". Общаясь с Горном, она достаточно хорошо выучила древний драконий язык, чтобы понимать это слово и еще множество других.

Она швырнула разодранный гобелен в дракончика и рявкнула:

- Гетхрисдж! Иди!

Восемь закатил свои желто-карие глаза, как будто хотел возразить, но вместо этого развернул и свернул крылья, схватил гобелен в зубы и повернулся к Линше спиной.

Линша смотрела, как Восемь тащит гобелен, направляясь - как она надеялась - к главным воротам замка. Гобелен был больше дракончика и волочился по полу слева и справа от него. Когда Восемь доберется до ткачей, гобелен будет весь в грязи. Не то чтобы это имело какое-то значение. Все равно восстановить его было нельзя. Важно было заставить Восемь хотя бы попытаться исправить то, что он натворил.

Линша покачала головой и отправилась на поиски остальных детей. Поскольку молодые драконы сами выбирают себе имена, Линша и Горн для начала просто пронумеровали их от Одного до Восьми. Только Восемь еще не выбрал себе постоянное имя, а остальные взяли себе имена в честь Повелителей Рока - трех вулканов, по которым они обожали лазать. Пеплопад был самым старшим и, как правило, самым благонадежным. Линша намеревалась побеседовать и с ним.

Линша слегка пошевелилась и вспомнила, где она. Бедра и спина заболели сильнее, разболелся бок, заныла шея. Под камнями ее кожа была холодной и потеряла чувствительность, рот и глотка пересохли. Линша попыталась заставить себя не думать о навалившихся на нее сотнях фунтов камней и благословила бога Кири-Джолита за то, что один большой обломок прикрыл ее от основной массы обвала. К сожалению, этот обломок был все-таки недостаточно велик, чтобы спасти ее, если свод туннеля опять обвалится.

Она попыталась сосредоточиться на мистических способностях, чтобы еще ненадолго унять боль в сломанной ноге и в ребрах, но почувствовала, что слабеет. Развивался шок. Скоро уйдут последние силы, тело расслабится, и она потеряет сознание - если сначала не обрушится потолок, или воздух не испортится окончательно, или...

Линша заставила себя об этом не думать. Она должна была оставаться в сознании - вдруг опять появится Восемь, или ее найдет Варья, или, возможно, вернется Горн.

Она вздохнула. Горн не вернется, по крайней мере не успеет вернуться вовремя. Он отправился в шахты на южном краю Долины Санкции, где недавно обнаружили несколько новых серебряных жил. Горн придет в ярость, когда узнает о гобелене. Он ценил его выше большинства своих сокровищ.

Линша опять закрыла глаза и вернулась мыслями к утренним событиям. Она принялась разыскивать остальных дракончиков, которые могли оказаться где угодно во дворце или поблизости. Ни в их любимой песчаной куче во внутреннем дворе, ни в подвалах, где хранились съестные припасы и вино, их не оказалось. И тут один из губернаторских гвардейцев, сменившийся с поста, сообщил ей, что видел, как Восемь идет по холму к северным воротам.

Северные ворота, подумала Линша, ведут отнюдь не в Санкцию. Она также заметила, что полдень уже прошел, а погода ухудшается. Что за фантазия пришла Восьми в голову - отправиться прочь из города по такой погоде, и куда он собрался? Линша подумала, не разбудить ли Варью и не отправить ли ее за Горном, но наконец решила дать птице поспать. Ветер с каждой минутой становился все сильнее, маленькая сова с ним бы не справилась.

Кипя от злости, Линша приказала седлать коня. Конечно, можно было оставить Восемь в покое - пусть сходит куда хочет и вернется - но она не собиралась позволять ему ее ослушаться. Это был вопрос принципа.

Два губернаторских гвардейца поехали вместе с ней под проливным дождем. На мягкой мокрой земле следы дракончика были отчетливо видны, и, как ей и сказали, он отправился прямиком к северным воротам, за которыми начиналась дорога к северному перевалу. У небольших ворот стражник показал Линше мокрые грязные остатки гобелена, которые Восемь бросил у стены.

- Он отправился туда, госпожа, - сказал стражник, указывая на восток, в сторону Громового Рога. - Он бросил эту тряпку и стрелой помчался к горе.

Громовой Рог, подумала Линша и похолодела от неприятного предчувствия. Дракончики часто играли на склонах огромного вулкана, но Горн запретил им лазать в тайные проходы. Зачем Восемь отправился туда в одиночку?

Линша и двое гвардейцев пустили коней рысью вдоль восточной стены города и приехали в укрепленный лагерь, в котором тренировалась городская стража, и соламнийские рыцари постоянно наблюдали за перевалами. После Войны Душ рыцари Нераки больше не угрожали Санкции, но врагов у города оставалось предостаточно, так что лорд Байт держал все окрестные дороги под постоянным наблюдением. На главных укреплениях солдаты и гвардейцы подтвердили, что Восемь пролетел мимо, перелетел лавовый ров и направился к горе.

Линша посмотрела на вулкан. Над вершиной гигантского пика клубились облака и пар. Дракончика нигде не было видно. Линша пробормотала несколько слов, которые выучила, когда притворялась наемницей; затем, оставив лошадей в главных укреплениях, она с двумя гвардейцами торопливо перешла по мосту через лавовый ров. Капли дождя, падавшие на поверхность медленно текущего потока лавы, шипели и немедленно превращались в пар.

По неровной тропе Линша с гвардейцами поднялась к уступу на склоне горы, где находился вход в огромную пещеру - собственное логово Горна. Он не слишком часто приходил сюда, в основном для того, чтобы работать с мощными магическими силами, с помощью которых он управлял Повелителями Рока, но пещеру считал исключительно своей собственностью и латунным дракончикам даже нос туда совать запретил. Линша знала, что из этой пещеры ведет туннель в недра вулкана, и что через нее можно попасть в лабиринт пещер, туннелей, проходов и потайных мест, пронизывавший землю под городом и под всей долиной.

Когда три человека добрались до уступа, они промокли и устали. Линша мрачно заглянула в пещеру и увидела на сухом полу мокрые грязные следы маленького дракона. В глубине пещеры пол прорезала глубокая расщелина, по которой тек подземный лавовый поток. Из расщелины шел тусклый свет, достаточный для того, чтобы Линша могла убедиться, что в пещере дракончика нет.

- Сообщите лорду Байту, - велела она. - Я пойду следом за Восемью.

- Госпожа, может быть, лучше будет подождать Лорда-Губернатора? - спросил один из гвардейцев.

- Вероятно. Но на это потребуется довольно много времени. Я не знаю, куда направился Восемь, но ему совершенно незачем туда лезть. Это слишком опасно.

Гвардейцы раздосадованно переглянулись. Они знали, что если пещеры слишком опасны для дракончика, то для людей они еще опаснее. Но гвардейцы ничего не сказали, потому что слишком хорошо знали Линшу и не собирались вступать в бессмысленные препирательства. Один из гвардейцев поклонился госпоже рыцарю и поспешил обратно в укрепленный лагерь за лошадью. Второй гвардеец вытащил меч и с готовностью кивнул.

Линша глубоко вдохнула прохладный, полный дождя воздух и широким шагом направилась в пещеру. А над ней бормотал и шипел Громовой Рог, исходя паром в непогожее небо.

* * * * *

Меньше чем в миле от каменного каземата, где томилась Линша, Восемь настороженно поднял голову. Кто-то шел по темному коридору следом за ним. Дракончик секунду послушал, потом развернулся и направился к проходу, который должен был вывести его ко входу в пещеру. Надо было выбраться и привести помощь. Ему даже в голову не приходило, что Линша пойдет за ним, вообще не приходило. Зачем она это сделала? Теперь она в ловушке, и ему надо спешить за помощью, прежде чем на нее обрушится гора. Восемь боялся даже думать о том, что сделает Горн, если с Линшей что-нибудь случится.

Дракончик шел, забыв о том, что что-то угрожает ему самому, потому что мысль о горестном гневе Горна была гораздо страшнее, но больше всего он сам боялся, что Линша может умереть. Этот жаркий, одуряющий ужас выжег его первоначальные планы, поглотил его внимание и затмил чувство самосохранения. Восемь мчался по темным проходам и наконец увидел тусклое красное свечение, исходившее из расселины в пещере Горна. Он выбежал под дождь, не зная, что его выследили.

* * * * *

В большой комнате на самом верхнем этаже самой высокой башни губернаторского дворца, уютно свернувшись, спали семь латунных дракончиков, убаюканные воем ветра и шумом дождя за окном.

Один из малышей, зеленовато-коричневый, поднял широкую голову и обеспокоенно посмотрел куда-то на восток. Потом зажмурился и сразу же испуганно открыл янтарные глаза.

- Восемь в беде, - сказал Пеплопад.

- Опять? - зевнула Кальдера.

- Где он? - прорычала Дымка.

Пеплопад внимательно смотрел в окно.

- На Громовом Роге. Я чувствую опасность.

- Ну конечно. Это же Восемь. Что он там делает по такой погоде? - вздохнула Фумарола, зная, что ей сейчас придется вылезать под дождь.

Пока остальные шестеро разворачивались и поднимались на лапы, Пеплопад подошел к высокому стрельчатому окну, когтями распахнул ставни и уставился в бурю и мрак. Там, под ветром и дождем, изо всех сил летел ко дворцу кто-то маленький и темный. Через несколько минут Восемь устало влетел в окно и плюхнулся на пол. С него тут же натекла целая лужа воды.

- Что ты на этот раз натворил? - спросила Фумарола высокомерно-раздосадованно.

Восемь не стал ей отвечать. Его темно-желтые глаза были полны тревоги. Он рассказал братьям и сестрам все, что произошло.

- Я знал, что она идет за мной! Я просто не хотел останавливаться. А потом гора затряслась, и свод обрушился!

Лавовый Поток фыркнул.

- Зачем тебя понесло в пещеры? Почему бы тебе просто не...

- Потому что, - торопливо перебил его Восемь и затараторил, - я вспомнил, как сэр Хью рассказывал про храм и про красную драконицу, которая когда-то там жила, и подумал, а вдруг там остались еще какие-нибудь сокровища, которые Горн не нашел. Я просто хотел найти ему что-нибудь взамен того гобелена. Он же будет в ярости.

Пеплопад смутился, а остальные закивали с симпатией и пониманием. Они все отлично знали, что такое разъяренный Горн.

- А теперь ты натворил дел еще хуже, - самодовольно заметила Дымка, явно не желавшая оказаться на месте Восьми.

Молния прочертила облака, и башню сотряс гром.

- А ты уверен, что она жива? - спросил Базальт, встревоженно глядя на Восемь.

- Да, я ее слышал! - крикнул тот. - Мне и в голову не приходило, что она пойдет за мной!

- Может, найти Горна? - спросила Кальдера.

Восемь встряхнулся и подошел к окну.

- Времени нет. Мы не знаем, где он. Линшу надо вытаскивать немедленно.

- Но храм Луэрхизис и логово Горна? - сказала Фумарола. - Нам же запрещается туда ходить. Там всякие твари.

- Линша-то за ним пошла, - заметил Пеплопад таким тоном, что все сразу перестали спорить. Не дожидаясь остальных, он забрался на подоконник и поднялся в воздух. Восемь и Кальдера сразу же последовали за ним. Остальные пятеро полезли в окно одновременно и тут же перепутались шеями, лапами и крыльями. Наконец они разобрались, кто где, взлетели и помчались за Пеплопадом через бурю к огромному пику Громового Рога.

* * * * *

Линша моргнула и опять уставилась на потолок затуманенными глазами. Это что, шестая трещина? Их же было пять. Или шесть? Она не могла вспомнить. Ей вообще уже с трудом удавалось сосредоточиться на трещинах. Пламя в фонаре потускнело, и когда оно погаснет, она останется в непроглядной тьме. Тьма притаилась совсем рядом, за слабым облачком света. И мрачно ждала, когда ей дадут возможность по праву занять принадлежащее ей место.

И еще кто-то ждал. Сначала Линша не обращала внимания на шорохи, потому что эти существа не решались приближаться к ней, пока фонарь ярко горел. Но когда пламя потускнело, она услышала, как они подходят все ближе и ближе. Сухие, шуршащие звуки шагов пробудили горькие воспоминания. Линше невольно вспомнилось тело Ийэсты, огромной, великолепной латунной драконицы. От мертвой драконицы за несколько дней остались только изгрызенные кости и кучи чешуек - благодаря таким же существам, как те, что негромко шуршат по камням всего в нескольких футах от ее тела...

Жуки-падальщики. Линша почувствовала, как несколько жуков ползут мимо ее ног под упавшими камнями, пробираясь к телу погибшего гвардейца. Вздрогнув, она подтянула фонарь поближе и подкрутила фитиль. Фонарь загорелся ярче - мерцание светлячка превратилось в пламя свечи. Но из-за этого масло и фитиль сгорят быстрее, а их уже и так осталось немного. Линша подумала - может, стоит вернуть фитиль обратно - но тут один из жуков пробежал по ее лицу. С полузадушенным криком она попыталась прихлопнуть крупное насекомое, оно свалилось на пол и исчезло в трещине. Шелест стал громче.

- Восемь! - закричала Линша. - Где ты? - Ее голос превратился в жалобный шепот. - Где ты?

О боги, подумала Линша, слушая, как колотится ее сердце. Решив стать соламнийским рыцарем, она с самого начала знала, что когда-нибудь окажется лицом к лицу со смертью, и скорее рано, чем поздно. За двадцать семь лет в соламнийском ордене Линше столько раз приходилось оказываться на волосок от смерти, что она уже и не все помнила. Но каждый раз рядом с ней кто-то был. Может быть, этот кто-то пытался ее убить, но, по крайней мере, там были лица, на которые можно было смотреть, опасности, которых нужно было избежать, друзья, которые прикрывали ей спину, или живые существа, которые были ей небезразличны. Никогда еще Линша не была так близка к смерти и так безгранично одинока.

Слезы выступили на глазах. Горн. Линша подумала о пустых проходах и пещерах. Он сумел найти ее в открытом Курренском Океане. Неужели он ее не найдет в своей собственной горе?

Не найдет, если не будет знать, что ее надо искать, подумала Линша. Сердце заболело от тоски по нему, по человеку, которым он решил быть - человеку с сильными руками и глубокими золотыми глазами, полными мудрости и любви. Линша представила себе, как он уверенным шагом входит в туннель, в котором она лежит, с легкостью отодвигает в сторону тяжелые камни, поднимает ее на руки и выносит наружу.

Она опять закрыла глаза. "Горн", - прошептала она.

Жуки-падальщики зашелестели ближе.

* * * * *

Усталые и вымокшие, восемь дракончиков приземлились на уступе перед логовом Горна и с облегчением спрятались от дождя и ветра в теплой пещере. Пещера примерно на сто шагов уходила в глубину горы, где переходила в глубокую расщелину, в которой светилась красновато-оранжевым светом раскаленная магма. Справа от расщелины начинался туннель, через который Восемь выбрался из подземелий - туннель, по которому им надо было пройти, чтобы добраться до Линши.

Восемь поспешил вперед. В его больших глазах отражался тусклый красный свет магмы. Остальные дракончики последовали за ним. Восемь так сосредоточился на необходимости поскорее спуститься на нижние уровни, что не заметил странную тварь, поднявшуюся из расщелины у него за спиной.

Остальные заметили. Громко завопив, Пеплопад и Лавовый Поток бросились следом за братом и толкнули его вперед - и в то же самое мгновение на том месте, где он только что был, сомкнулась пасть большого огненного дракона. Промахнувшись мимо Восьми, зубы огненного дракона сомкнулись на кончике кожистого крыла Пеплопада. Прежде чем тварь успела утащить перепуганного дракончика к себе, Лавовый Поток развернулся и схватил Пеплопада за хвост. Восемь схватил его за лапу, и оба дракончика отчаянно потянули брата к себе. Пеплопад завизжал от боли и ужаса.

На мгновение Пеплопад завис на грани жизни и смерти между двумя латунными дракончиками и огненным драконом. Потом горячие зубы огненного дракона прожгли крыло дракончика насквозь, и Пеплопад свалился к ногам братьев. Они потащили его за собой в туннель, а тварь вернулась в расселину и злобно уставилась на них.

Остальные дракончики вернулись к выходу из пещеры и столпились под дождем. Пять голов выглянули за край обрыва.

- Вы видели это чудовище? - выдохнул Базальт.

В пещере повисло напряженное молчание. Дракончики уставились на огненного дракона и друг на друга и попытались решить, что делать. В раскаленных недрах Повелителей Рока огненным драконам жилось очень уютно, и хотя эти прожорливые злобные твари встречались редко и опасались Горна, для таких малышей, как латунные дракончики, они представляли серьезную угрозу. Кроме того, убить их было исключительно трудно.

Пеплопад тяжело дышал от боли. Ожоги на крыле ужасно болели.

- Откуда взялась эта тварь? - прошипел он. - Ты знал, что она там?

- Нет! - взвыл Восемь. - Огненные драконы обычно стараются держаться подальше от логова Горна. Когда я уходил отсюда, его тут не было. - Он заколебался - ему в голову пришла неожиданная мысль. Ведь кто-то шел за ним к выходу? Огненные драконы умели проплавлять насквозь сплошную массу камня или пробираться через недра горы по лавовым потокам. Может быть, именно этот огненный дракон крался за ним в темноте? Но если так, почему тварь еще здесь?

Чудовище, засевшее в расщелине, злобно смотрело на них глазами, пылавшими, как угли. Даже латунным дракончикам оно казалось странным, потому что хотя огненные драконы и напоминали внешне живых драконов, их создал из из расплавленного камня Хаос, Отец Всего и Ничего. Их крылья обтягивала обугленная кожа; их чешуя состояла из вулканической магмы, застывшей на воздухе. Между чешуйками, стучавшими при каждом движении огненного дракона, пробивалось слабое красное сияние - отсвет внутреннего жара. По его спине шел гребень из каменных осколков, голова была увенчана каменными рогами. Он сидел на краю расщелины, вцепившись в камень длинными жуткими когтями, черными и блестящими, как обсидиан.

- Как же нам пройти мимо этой твари? - спросила Кальдера у трех дракончиков в туннеле.

Пеплопад закрыл глаза. Хотя некоторые взрослые драконы при желании могли общаться телепатически, из восьми малышей этому успел научиться только Пеплопад. Он еще не умел читать чужие мысли, но воспринимал сильные эмоции своих братьев и сестер, мог передавать им свои мысли и часто ощущал на расстоянии, когда им нужна была помощь. Не обращая внимания на боль, он сосредоточился на своей сестре и передал ей беззвучное сообщение. Не пытайтесь. Мы пойдем к Линше. А вы идите за помощью.

- Где ее взять-то, эту помощь? - крикнула она в ответ. - И как мы вас найдем?

Не знаю! Придумайте что-нибудь.

- Что он сказал? - прошипела Дымка. Кальдера повторила сообщение Пеплопада.

- Но нам необходимо пройти мимо этого дракона, - настаивала Дымка. - Мы им нужны!

- Мы не можем с ним драться, - сказала Фумарола, отшатываясь от взгляда огненных глаз чудовища. - Он же длиной по меньшей мере двадцать пять футов, а проход слишком узок, чтобы мы могли туда протиснуться одновременно. Надо делать, как говорит Пеплопад, и идти за помощью.

Кальдера неуверенно пригнулась.

- За какой помощью-то? Кто может драться с огненным драконом?

- Тенежители? - предложил Сера.

Последовало короткое задумчивое молчание. Потом остальные четверо разом заговорили:

- Это что, шутка такая?

- Они не станут с нами разговаривать.

- Нам нельзя!

- Горн не разрешает...

- Линша лежит под обвалом, - заметил Сера. - Если мы не сумеем ее быстро вытащить, она умрет. Можно спуститься вниз через развалины старого храма Дуэргаста.

Дети опять переглянулись.

- Откуда ты знаешь про вход в развалинах? - спросила Дымка.

Сера пожал крыльями.

- Нам Линша говорила. Когда рассказывала, как они с Горном ходили разговаривать с Соболь.

- Неправда, - фыркнула Дымка.

- Правда, правда!

Неожданно в мокром воздухе вспыхнул, озарив пещеру золотистым светом, огненный шар и взорвался на скалистом уступе у них за спинами. Потом из темноты вырвалась еще одна огненная бомба и ударила по краю входа в пещеру рядом со сбившимися в кучку дракончиками. От неожиданного взрыва их тряхнуло. Огненный дракон выл, как газовая вытяжка.

Надо отсюда убираться, - передал Пеплопад Кальдере. - И побыстрее.

Пятеро маленьких латунных дракончиков, как один, развернулись и полетели в ненастное небо. Они летели на юго-восток вдоль изгибающегося горного хребта, пока не добрались до поросших травой развалин, еле видимых в сгущающихся сумерках. Один за одним малыши приземлились и протиснулись в полуразрушенный вход. Сера нашел проход, ведущий в лабиринт подземных туннелей, и дракончики отправились на поиски тенежителей.

* * * * *

- Идите сюда, - крикнул Восемь, ныряя в еще один проход, чуть пошире трещины. Лавовый Поток последовал за ним, но Пеплопад заколебался и, оглянувшись, вгляделся в темноту, оставшуюся позади. Действительно ли от камней отражается красный свет, или это ему просто показалось? Где огненный дракон? Он поплотнее прижал к телу обожженное крыло и протиснулся в трещину за братьями.

Тяжело дыша от боли, Пеплопад заметил, что воздух сильно пахнет сернистым газом. Восемь говорил, что тут произошло небольшое землетрясение, которое и обрушило свод туннеля над Линшей. Может быть, из-за этого землетрясения где-нибудь рядом со старым храмом открылась новая трещина, и огненный дракон пробрался через нее туда, куда эти твари обычно не суются?

Восемь и Лавовый Поток ждали Пеплопада у конца узкой трещины. Проход открывался в широкий, слегка понижающийся туннель. Он выглядел обжитым - с ровным полом и следами обработки на стенами.

- Ты можешь идти дальше? - спросил Лавовый Поток.

Пеплопад ухитрился кивнуть.

- Прожжена только перепонка крыла. Кости целы. Я могу идти.

- Ах, это хорошо, - нервно сказал Восемь, - потому что стена у тебя за спиной начинает плавиться.

Три дракончика испуганно оглянулись на желто-оранжевый круг расплавленного камня, медленно стекавшего на пол большими каплями, и помчались дальше по туннелю. Через расплав просунулась голова огненного дракона. Заметив дракончиков, он заревел от гнева, протиснулся в туннель полностью и тяжело пошел следом за ними.

Дракончики помчались в темноту. Их тонкие чувства - слух, зрение, обоняние, вкус и осязание - работали согласованно, улавливая точную информацию о пещерной системе вокруг них: слабые воздушные течения, перемены глубины, присутствие стен, трещин и пещерных формаций и отдаленное движение магмы. Это позволяло им быстро продвигаться по проходам, так что всего за несколько секунд они оторвались от огненного дракона... по крайней мере на данный момент. Но все трое чувствовали грозное дрожание камня и точно знали, что огненный дракон по-прежнему следует за ними.

- Что же нам делать? - прорычал Восемь. - Не можем же мы привести эту тварь к Линше.

Стараясь не обращать внимание на боль, Пеплопад принял командование на себя.

- Надо от нее оторваться, - сказал он.

* * * * *

Пять маленьких латунных драконов столкнулись с проблемой. Они все глубже и глубже спускались по каменным туннелям и коридорам под Долиной Санкции, и вдруг им неожиданно закрыла путь стена. Стена явно не была естественной: она была гладко отполирована, и до недавнего времени в нее был вставлен вырезанный из более легкого камня дверной карниз, образовывавший изящную, красивую арку. Но теперь от арки остались только обломки, а в каменной двери зияла огромная дыра. Края дыры обуглились, а на полу лежали застывшие капли расплавленного камня.

- На этой двери были охранные заклинания, - в ужасе сказал Сера.

Дракончики настороженно пробрались через поврежденную дверь и вошли в пещеру - огромную, судя по эху их шагов. В ноздри им ударил запах пепла, дыма и горячего камня. Несколько куч расплавленного камня еще светились внутренним жаром и медленно остывали в задымленном воздухе. Дети плотной группой направились к центру огромной пещеры.

- Я думаю, это Зал Теней, где собирается клан, - сказал Сера, глядя на высоченный свод пещеры.

- Тут кто-нибудь есть? - позвала Кальдера. - Пожалуйста, нам надо только поговорить с вами. Нам нужна ваша помощь.

Тишина.

- Как вы думаете, они умерли? - шепотом спросила Кальдера у остальных.

Базальт склонил голову набок и принюхался, раздувая ноздри.

- Я думаю, кто-то из них здесь есть.

- Они не любят чужаков, - сказал Сера. - И сердятся. Дайте-ка я попробую. - Он протолкался вперед и громко сказал: - Почтенные Старейшины, мы воспитанники Горна, дракона-правителя и губернатора Санкции. Мы просим вашего совета. Нам надо спасти Рыцаря Розы, госпожу Маджере, которая попала под обвал, а нас преследует огненный дракон. Пожалуйста, мы не хотим причинить вам вред.

Вы не можете причинить нам вред, детеныши, - прозвучал сразу во всех пяти головах мощный, гневный голос. Сверху послышались скрипящие звуки - словно когти скребли по камню - и по стенам пронеслись несколько темных теней. Совсем рядом раздалось рычание, а потом перед дракончиками из темноты возникла странная фигура.

Дети сбились в кучу и с почтением склонили головы. Для них тенежители были созданиями из легенд. Дракончики знали, что клан этих необщительных и странных созданий заключил договор с Горном и живет в подземельях под Санкцией, но малышам никогда не позволялось видеть их или встречаться с ними.

Тенежитель, стоявший перед ними, обладал почти человеческим телом и был ростом не выше Линши, но его тело было покрыто гладким темным мехом, а на руках, ногах и торсе вздувались мощные мышцы. Руки и ноги соединяла толстая перепонка, а из-за нижней губы торчали клыки. Тенежитель уставился на дракончиков огромными глазами, светившимися яростным, мерцающим зеленым светом.

Мы видели огненного дракона. Буря выгнала его через новую трещину в склоне горы. Он причинил много разрушений нашему залу и туннелям. Несколько членов нашего клана погибли.

- Мы сочувствуем вашей беде, - сказала Кальдера.

Мы не можем вам помочь.

Сера поднял голову и посмотрел в сердитые глаза тенежителя.

- Пожалуйста! Пусть с нами пойдет кто-нибудь из вас, хотя бы один или двое, чтобы помочь нам освободить госпожу Линшу, прежде чем ее найдет огненный дракон.

Тенежитель внимательно оглядел их и ответил:

Вас восемь. Этого достаточно для ваших нужд.

- И все? Это все, что вы можете нам сказать? - спросил Базальт.

Тенежитель отступил на шаг.

Вот что я вам скажу: буря нагнала много воды в подземный пруд около обвалившегося туннеля. Его замыкает хрупкая дамба из обломков камней. Если вы ее разрушите...

- Мы знаем, что огненные драконы ненавидят воду, - сказал Сера. - Но как это может нам помочь?

Ответа не было. Тенежитель исчез мгновенно, оставив только тишину.

- Откуда он знает, что нас восемь? - спросила Фумарола.

- Это их владения. Наверно, как только Восемь сюда пришел, они сразу же узнали о его присутствии.

Дымка раздраженно фыркнула.

- Им бы следовало выкинуть его обратно на поверхность. Что же нам теперь делать?

- Найти остальных, - сказал Базальт. - Освободить госпожу Линшу. Вернуться во дворец до того, как туда вернется Горн.

- Но мы не знаем, где она.

- Восемь сказал, что во время обвала он находился где-то рядом с остатками Храма Луэрхизис. Можно начать оттуда, - предложил Сера.

Пятеро дракончиков, недовольные и разочарованные своей неудачей у тенежителей, опять поспешили через подземный лабиринт на северо-восток, к Громовому Рогу и к руинам храма темной богини, находившимся под склонами горы.

* * * * *

Четырьмя годами раньше, во время драматического рождения дракончиков, в старом Храме Луэрхизис произошло событие, изменившее судьбу Кринна. Вернулись боги, погибла богиня, и многие законы мира безвозвратно изменились в результате монументального переворота, который произошел в этом храме. Вскоре после своего возвращения Горн сделал все, что мог, чтобы уничтожить остатки пропитанной кровью арены, храмовых помещений и залов. Остались только обломки стен, несколько мелких туннелей и одно-два помещения.

Вопреки надеждам Восьми, там не осталось никаких древних сокровищ - ни единой брошки, усыпанной драгоценными камнями, ни золоченых чаш, ни монет. Ничего, кроме нескольких ненадежных проходов, древнего запаха зла и жуков-падальщиков.

Первым колонну жуков-падальщиков, тянувшуюся в узкий проход, заметил Пеплопад. Убегая от огненного дракона, три дракончика случайно сошли с того пути, который запомнил Восемь. В панике они принялись искать в темном пустом лабиринте какие-нибудь признаки Линши и не нашли ничего, даже ее запаха. Землетрясение, обрушившее туннель на Линшу и ее телохранителя, повредило и другие проходы, отчего поиски стали гораздо труднее. Осложнял дело и огненный дракон, который настойчиво следовал за малышами по пятам. Они слышали, как он рычит где-то недалеко.

- Восемь, иди за этими жуками-падальщиками, - приказал Пеплопад. - Мы отвлечем огненного дракона.

Самый маленький дракончик посмотрел в проход, куда с очевидными намерениями тянулись жуки-падальщики. На вкус они были отвратительны и годились только для того, чтобы сжигать их огненным дыханием. Но если они приведут его к Линше...

- А как я дам вам знать, что я ее нашел?

- Воспользуйся своей головой, - рявкнул Лавовый Поток. - Должна же она для чего-то пригодиться.

Восемь посмотрел вслед братьям и юркнул в проход, в который тянулась колонна жуков. Яростный рев и красноватый отсвет заставили его замереть на месте - это огненный дракон погнался за двумя латунными малышами. Когда чудовище прошло мимо, Восемь поспешил дальше. Следуя за насекомыми, он наконец протиснулся в полуразрушенный проход, знакомый на вид. Дракончик огорченно огляделся. Кучи каменных обломков усеивали пол вокруг него, свод выглядел опасно хрупким. Восемь поднял голову. Принюхавшись, он уловил очень знакомый запах, а также запах крови. Жуки решительно направлялись на эти запахи. По жилам маленького латунного дракона пробежали облегчение и ужас. Он помчался по проходу, остановился у кучи обломков под обрушенным сводом и заметил слабое голубоватое свечение фонаря. Это был фонарь Линши, но Восемь ее не видел и не слышал. В туннеле стояла полная тишина, только шелестели ноги жуков-падальщиков.

- Линша? - решился шепотом позвать Восемь. Он прошел еще несколько шагов и обнаружил, что она по-прежнему лежит в своем каменном каземате, без сознания, но еще живая. - Линша, я тут, - тихо сказал он. - Пожалуйста, не теряйте сознания. Я здесь, и помощь уже идет.

По крайней мере он надеялся, что помощь идет. Осмотрев камни, лежавшие на Линше, дракончик понял, что один он их сдвинуть не сможет. Нужно было дождаться братьев и сестер. Но как они узнают, где его искать? Поблизости бродило не так уж много жуков-падальщиков.

Воспользуйся головой, сказал Лавовый Поток. Хорошо ему было говорить - сам-то он обычно сначала пользовался своими мускулами, а потом уже головой. Но он был прав. Восемь еще не научился передавать телепатические сообщения, как Пеплопад, но у него было нечто, чем обладали и часто пользовались все латунные дракончики: его голос.

Восемь не хотел кричать - здесь это было без толку. Нужен был какой-то звук, который пронизал бы темноту и разнесся по окрестным туннелям и коридорам. Если его зов услышит хоть один из дракончиков, он передаст остальным. Присев около Линши, Восемь принялся напряженно размышлять. Каких еще существ он знает - кроме латунных драконов и Варьи - которые могли бы издать такой звук? И тогда ему вспомнился Сероспин.

Латунные драконы любят собак, а во дворце их было немало - охотничьих, служебных, охранных. Восемь знал всех дворцовых собак по голосам и вспомнил одного пса по имени Сероспин, у которого в жилах текла доля волчьей крови. Этот пес издавал особенно пронзительный вой, который в тихую ночь был слышен на мили вокруг. Стоило попробовать. Подняв нос, Восемь начал на низких нотах, заставлявших кости дрожать, быстро спел гамму и перешел к высоким, резким звукам, достигавшим самых дальних углов темного лабиринта.

* * * * *

Странный вой разнесся по туннелям и пещерам, по тесным закуткам и проходам, как расходятся по воде круги от брошенного камня. Во влажном туннеле уровнем выше, недалеко от того места, где находилась Линша, пять дракончиков услышали этот вой и узнали его. Они нашли проход, ведущий вниз, и помчались к источнику звука.

Пеплопад и Лавовый Поток его тоже услышали, но сразу же пойти на зов они не могли. Огненный дракон проник глубже в гору, нашел какой-то поток магмы и пробрался по расплавленному камню в другую часть лабиринта, где и появился перед двумя дракончиками, отрезав их от остальных. Братьям пришлось развернуться и бежать, а огненный дракон мчался за ними по пятам и ревел от голода. Дети не видели, как огненный дракон остановился, повернул голову и прислушался, и не сразу поняли, что чудовище за ними больше не следует. Оно повернуло в другую сторону и, ведомое своими инстинктами, отправилось на звук, говоривший, что кто-то попал в беду.

* * * * *

Восемь все выл, надеясь, что кто-нибудь его услышит. Через некоторое время его прервал слабый звук, и что-то легко коснулось его лапы. Дракончик сразу же замолчал.

Линша, моргнув, посмотрела на него с тенью улыбки на губах.

- Ты вернулся, - прошептала она.

Восемь наклонился и посмотрел ей в лицо.

- Мы пришли вас вытащить.

Линша кивнула. Глаза у нее опять закрывались.

- Только не уходи. Не оставляй меня одну.

Маленький дракон удивленно посмотрел на Линшу. Мысли беспорядочно толкались у него в голове, и он не мог найти слов. Он-то ожидал обвинений, упреков, гнева, а не радости и облегчения. Неужели она сомневалась, что он вернется?

- Восемь! Ты где? - донеслись до него слабые голоса из-за завала.

Дракончик вскочил на лапы, его глаза радостно заблестели.

- На той стороне! - крикнул он. - Мы тут.

Из-за кучи камней и грязи послышались скребущие звуки.

- А Линша? Она жива? - крикнула Кальдера.

- Да! Скорее.

Восемь опять присел рядом с Линшей, чтобы прикрыть ее от катящихся обломков и пыли, и слушал, как его братья и сестры раскапывают кучу с другой стороны. Слышно было, как гремят и катятся камни, как осыпается гравий и падают на пол крупные обломки.

Раздался особенно громкий звук, и Восемь, подняв голову, увидел, как в дырку у потолка просунулась голова дракончика - стройной сероватой Дымки. Драконочка посмотрела вниз на Восемь и Линшу, потом, оттолкнувшись сильными задними лапами, пролезла через дыру и спустилась по обломкам. Дыра еще немного расширилась, через нее пробрались оставшиеся четверо дракончиков и подошли к Восьми и Дымке.

Фумарола отряхнулась.

- Мне после этого мыться придется.

- Это ты тут завывал? - спросил Базальт у Восьми. - Совсем как Сероспин.

Кальдера, самая заботливая, внимательно посмотрела на Линшу, оглядела ее бледное лицо и проверила пульс на шее.

- Она близка к смерти, - сказала драконочка. - Нам надо ее вытащить и согреть, иначе шок от ран ее убьет.

- А что ты сделал с Пеплопадом и Лавовым Потоком? - спросил Сера.

Пока дети сдвигали камни и обломки, придавившие Линшу, Восемь рассказал про огненного дракона и жуков-падальщиков.

- А вы куда ходили? - спросил он.

Они ему рассказали про тенежителей и поврежденный Зал Теней.

- Старейшина сказал, что где-то тут есть подземная запруда. Кажется, мы знаем, где она может быть, но ты позвал, и мы пошли сюда, - сказал Сера.

Все шестеро малышей сосредоточенно разбирали каменный завал, чтобы освободить Линшу. Дракончики, хотя и маленькие, были сильнее людей, и совместными усилиями они смогли выдернуть, вывернуть, сдвинуть и вытащить достаточно камней, чтобы приподнять большой обломок и осторожно вытащить Линшу из каменного каземата. Она один раз вскрикнула от боли и очнулась - настолько, чтобы успеть ласково улыбнуться; потом она опять потеряла сознание и неподвижно лежала у их ног.

Кальдера еще раз осмотрела Линшу.

- Плохо. У нее сломано бедро. И несколько ребер. Она в шоке.

- А как же мы ее понесем? - спросил Восемь с явной тревогой в голосе.

Кальдера склонила голову набок и задумалась.

- У нее есть плащ; это поможет. Кроме того, у нее есть короткий меч, из которого можно сделать шину для ее ноги. А может, у гвардейца есть что-нибудь полезное?

Дымка печально посмотрела вниз.

- Сержант Сэмюэльс лежит слишком глубоко. Нам до него не добраться.

- Сержант Сэмюэльс? - повторил Восемь. Он не знал, кто именно из гвардейцев последовал за Линшей в пещеры. Малыш печально повесил голову, поняв, что из-за него погиб гвардеец, который ему нравился.

Восемь? Где ты? - прозвенел в голове у Восьми телепатический зов Пеплопада, и дракончик от удивления резко вскрикнул. Пеплопад и Лавовый Поток, должно быть, очень близко.

- Мы тут! - закричал Восемь, заставив остальных вскрикнуть от неожиданности; потом опомнился, поднял голову и снова завыл голосом Сероспина.

Вместо Пеплопада на его вой ответил огненный дракон, и, к ужасу дракончиков, его рев раздался из открытого прохода прямо перед ними. Отчаянно торопясь, дети вытащили меч Линши из ножен и сделали из него самодельную шину для сломанной ноги. Потом они крепко завернули Линшу в плащ, и четыре дракончика осторожно понесли ее наверх к дыре в завале и протолкнули на другую сторону.

Последний дракончик пролез через дыру как раз в ту секунду, когда в туннеле появился огненный дракон - его силуэт обрисовывали мерцающие промежутки между чешуями. Чудовище зарычало и выплюнуло огненный шар прямо в пролом. Остатки свода обвалились, и туннель обрушился полностью.

Шестеро дракончиков с облегчением переглянулись. Они слышали, как на той стороне завала рычит огненный дракон, и знали, что он там надолго не останется. Но они выиграли несколько секунд.

- А теперь куда идти? - спросил Базальт.

Сера пошел впереди, Базальт - позади, а остальные подняли завернутую в плащ Линшу и понесли ее по проходу. Дети не знали точно, где находится выход на поверхность, поэтому пошли обратно по тому же пути, по которому спустились с верхнего уровня. Время от времени им встречались боковые коридоры, и тогда Восемь издавал все тот же вой, надеясь, что Пеплопад и Лавовый Поток где-нибудь рядом.

- Мы, должно быть, уже недалеко от пещеры Горна, - умудрилась сказать Дымка, державшая в зубах уголок плаща.

- Недалеко, но ведь огненный дракон может туда вернуться, - заметила Кальдера. - И мы не знаем, как туда отсюда попасть.

Впереди мелькнул темный неотчетливый силуэт, и в мыслях дракончиков прозвучал странный рокочущий голос:

Несите женщину в туннель справа от вас. Идите по тропе. Вы пройдете мимо запруды и пересечете ручей. Когда перейдете, идите по первому же туннелю. Оттуда вы найдете дорогу.

- Что это было? - воскликнул Восемь, чуть не выпустив плащ изо рта.

Сера внимательно посмотрел в темноту, но больше ничего не увидел.

- Тенежитель. Должно быть, по меньшей мере один из них шел за нами. - Он громко поблагодарил невидимого наблюдателя.

Следуя указаниям тенежителя, дети торопливо свернули направо в неровный туннель и начали подниматься по крутому склону. Там было что-то вроде тропы, по которой они перешли неглубокую расселину и прошли по черной, гулкой пещере в еще одну узкую извилистую пещеру с низким сводом, с которого свисали сталактиты. Со свода пещеры на пол безостановочно капала вода. Во время ливней большая часть воды переполняла реки и стекала по горным склонам в Залив Санкции. Но иногда, если дождь был особенно сильным, вода просачивалась в подземелья и наполняла подземные реки и озера, которыми пользовались тенежители. Дракончики видели, что обычно через эту пещеру текла речка, но недавнее землетрясение обрушило слабо державшийся кусок потолка и несколько сталактитов, которые упали прямо в русло и образовали невысокую дамбу совсем рядом с дракончиками. За дамбой вода образовала глубокую запруду, которая росла с каждой минутой.

Дракончики секунду разглядывали новое озеро большими задумчивыми глазами, потом опять взяли в зубы уголки плаща и поспешили дальше по влажному полу.

- А вы побыстрее пошевелиться не хотите? - послышался сзади крик Лавового Потока.

Шестеро обернулись и увидели, как двое пропавших братьев бегут к ним со всей скоростью, какую только могли выдать их короткие лапки. За ними в глубине туннеля виднелось тусклое свечение.

Восьмерка наконец собралась вместе, и в ту же секунду из туннеля выскочил огненный дракон. Тварь при виде добычи взвыла от удовольствия и бросилась на них.

- Лавовый Поток, держи плащ. - Восемь, не спрашивая позволения, сунул брату угол плаща и помчался прочь. Лавовый Поток вынужден был забрать плащ, чтобы не уронить Линшу.

- Восемь! Дурак, куда тебя несет? - закричал Пеплопад.

- Идите! Тащите ее наружу! Я догоню, - отозвался Восемь, подпрыгнул, взмахнул крыльями и взлетел.

Лавовый Поток, Фумарола, Сера и Базальт секунду поколебались, но поняли, что в первую очередь они отвечают за жизнь Линши и мало что могут сделать еще, а у Пеплопада ранено крыло. Они впятером помчались к отверстию, видневшемуся в дальней стене пещеры. Остались только Дымка и Кальдера.

Две латунные драконочки вспорхнули, словно куропатки, и подлетели к брату, кружившемуся над непрочной каменисто-песчаной дамбой.

Восемь вроде бы хотел им что-то сказать, но сестры сердито посмотрели на него - мол, только попробуй нас прогнать - и он вместо этого приветственно взмахнул хвостом. Трое малышей сложили крылья и спикировали на огненного дракона.

Тварь, сосредоточившаяся на группе, убегавшей по полу пещеры, не видела троих оставшихся, пока они не спустились сверху, хлопая крыльями прямо у чудовища перед носом. Огненный дракон взвыл и попытался их схватить, но латунные дракончики ловко увернулись, осыпая громоздкую тварь оскорблениями. Они очень сильно рассчитывали на бешеный нрав огненного создания и на отсутствие у него серьезного интеллекта.

Огненный дракон их не разочаровал. Он встал на задние лапы и выплюнул огненный шар, который пролетел сквозь влажный воздух и врезался в непрочную дамбу, где только что сидели малыши. Вся конструкция содрогнулась. От воды поднялся пар.

Дымка и Кальдера отлетели подальше от дамбы и поднялись к своду пещеры, чтобы посмотреть, что будет, но Восемь решил действовать наверняка. Он опять спустился вниз и выпустил поток раскаленного добела пламени в морду дракона. Дыхание дракончика не могло ранить огненного дракона, но очень легко могло его взбесить. Дракон ответил очередным огненным шаром. Восемь метнулся в сторону, ударился крылом о дамбу, перелетел через нее и плюхнулся в воду. Огненный шар с глухим стуком врезался в дамбу и проделал в ней глубокую дыру.

Неожиданно из дыры вырвался пар, а за ней мощный поток воды, который скрыл Восемь из виду. Камни задрожали и начали сдвигаться. Еще больше воды полилось через дыру, все сильнее размывая ее края. И внезапно дамба обрушилась.

- Восемь! - закричала Кальдера. Они с Дымкой спикировали к бурлящей воде.

Огненный дракон слишком поздно увидел свою ошибку. Он попытался убежать, но водяной поток, вырывавшийся из-за разрушенной дамбы, его настиг. От раскаленного тела чудовища поднялось огромное облако пара, в котором скрылись из виду две драконочки. Напор воды был не так уж силен, но его хватило, чтобы сбить огненного дракона с ног и вынести его, корчащегося и беснующегося, из пещеры. Его протащило по подземной реке почти целую милю, прежде чем он смог выбраться.

Пятеро дракончиков в ошарашенном молчании выглядывали из туннеля.

- Вот они! - крикнул Пеплопад, и все увидели, как из пара и тумана поднимаются две драконочки и тащат в когтях крыло и хвост, прикрепленные к очень мокрому и грязному Восьми. Они подлетели к отверстию туннеля и уронили брата к ногам остальных. Он посмотрел на них глазами, полными смеха, и отрыгнул целую лужу грязной воды.

Фумарола с отвращением закатила глаза.

Довольная своим успехом троица присоединилась к остальным, и они ввосьмером отправились дальше, неся Линшу к пещере Горна. Если им повезет, думали дети, то они успеют вернуть Линшу во дворец и позвать целителя, прежде чем Горн вернется домой. Дракончики понимали, что Горн все равно все узнает, но надеялись, что, если к его возвращению Линша будет мирно лежать в постели и выздоравливать, то его гнев будет не так страшен.

Пока малыши бегали по подземельям, в долину спустилась ночь, и уступ у выхода из пещеры был еле виден в густой непогодной темноте. И только выбравшись из пещеры, дракончики поняли, что они не одни.

Кто-то огромный тяжело опустился на каменный уступ прямо перед дракончиками и пристально посмотрел на них глазами, огнем пылавшими в темноте. Свет молнии отразился от блестящей бронзовой чешуи. Все восемь дракончиков испуганно съежились. Большой бронзовый дракон ничего не сказал, что по мнению дракончиков было чуть ли не хуже отповеди. Он подхватил Линшу передними лапами и взлетел с обрыва, оставив латунных дракончиков позади.

* * * * *

Полночь уже миновала, когда восьмерка наконец устало вошла в дворцовые ворота. Семеро из них могли бы рискнуть, полететь через бурю и добраться домой гораздо быстрее, но никто не бросил бы Пеплопада одного. Усталые и полные смятения, дракончики отряхнулись, счистили грязь с лап и брюшек, молча вошли во дворец и плотной группой поднялись по лестнице к личным покоям губернатора.

Лорд Байт сидел в мягком кресле у большой кровати под балдахином, служившей им с Линшей супружеским ложем. На прикроватном столике горела одна-единственная лампа. Варья несла дозор на своем насесте, оглядывая комнату своими большими темными глазами. Увидев в дверях дракончиков, она негромко ухнула.

Восемь заглянул в комнату и увидел губернатора, сидящего в кресле. Потом он посмотрел на кровать и чуть не вскрикнул от облегчения, заметив Линшу, спящую под несколькими одеялами.

- Она будет жить, - прозвучал суровый голос.

Восьмерка опасливо вошла в комнату и столпилась перед креслом. Восемь склонил голову. С помощью Пеплопада он рассказал историю событий этого дня и с глубоким раскаянием принял на себя вину за все происшедшее, включая смерть гвардейца.

Лорд Байт молча выслушал его. Когда дракончик закончил, дракон-правитель кивнул, поднялся на ноги и открыл дверь, показывая, что встреча окончена. Когда дракончики выходили, лорд Байт сказал:

- Вам много над чем нужно подумать после сегодяшнего дня, но я хочу, чтобы вы запомнили: в подземельях для меня было только одно сокровище, и вы ее оттуда вынесли. За это я вас благодарю. - И он тихо закрыл за ними дверь.

Обернувшись, он увидел, что Линша смотрит на него с кровати. Она сонно улыбнулась и подмигнула ему.

@темы: драконоведение, переводы

---

Эпизод из детства Линши

Взрослая Линша, когда ей объяснили, что у нее есть особый талант к эмпатии с драконами, вспомнила, что в детстве ей даже эпически замкнутый Кобальт позволял такое, за что он обжег бы других детей. Интересно, что он ей такое позволял? Разговаривать с ним? Но при жизни Сары Кобальт был вполне адекватным собеседником не без чувства юмора. Кататься на нем? Очень вряд ли - дракон это не маршрутное такси. Что же тогда?

И вот нарисовалось...

И вот нарисовалось....

@темы: драконоведение, юмор, иллюстрации

---

Кобальт...

Пока я искала Ская для персонажного флешмоба, наткнулась вот на такую картинку.

По-моему, Очень-Обидевшийся-На-Такхизис Кобальт выглядел примерно так:

Не злите синего дракона...

Понятия не имею, кто автор.

А если и нет, то это все равно просто очень красиво.

@темы: драконоведение, иллюстрации

---

Флешмоб персонажный

Какой хороший флешмоб!

Вы называете персонажа, а я показываю вам картинку (рисунок или фото), который, по моему мнению, лучше всего его изображает.

(Персонажей - НЕ только по DL, а то скучно.)

Как обычно, перепощивать никого не обязываю - только желающих.

Понятно, что я далеко не всех персонажей на свете знаю :-), но попробовать можно.

Поехали.


Верес Шаккарский (О.Громыко, "Верные враги") от Тазисса

Сложно. Потому что есть много хороших картинок, но они все с акцентом либо на Шелене, либо на взаимоотношениях Вереса и Шелены. Найти такую, которая отражала бы в первую очередь именно личность Вереса, трудно. Но вот тут, я думаю, эффект достигнут.

Верес и Ко

Автор - Барда Трудная


Дриззт До'Урден (Р.Сальваторе, "Темный эльф") от ILLanthan

Еще сложнее. Потому что художники почему-то считают своим долгом рисовать какое-то чудо-юдо со скимитарами. А главное в Дриззте - совсем не скимитары. Поэтому предлагаю неожиданную картинку с девианта.

И совсем он тут не о скимитарах думает...

Автор - svahna.deviantart.com


Ринсвинд (Т.Пратчетт, "Плоский мир") от Alcyon

Ни в Плоском мире вообще, ни в Ринсвинде в частности я не разбираюсь, знакомство не ушло дальше ознакомления с первыми двумя книгами, так что сказать "это изображение идеально соответствует персонажу" я не могу. Но в пратчеттовском диафильме Итейн Морриган был вот такой очаровательный кадр:

В роли Ринсвинда - Мортимер Мерридук

Кадр из диафильма "С днем рождения, Смерть!" Итейн Морриган


Барти Крауч-младший (Дж.Роулинг, "Гарри Поттер") от Ассиди

Тоже нестандартная задачка, потому что в основном предлагаются кадры из фильма, а это не уимблдон. Художники в основном подчеркивают жестокое безумие Крауча-младшего, но я знаю, что ты не это в нем видишь (ибо я же читала "Чертополох"). Поэтому вот тебе Барти из "Чертополоха":

У кого-то схожие идеи...

Косплейное фото gilbertbraginski.deviantart.com


Скай (М.Уэйс и Т.Хикман, Дж.Рейб, Dragonlance) от Кэссэн

Та же проблема, что и с Вересом - Ская обычно изображают с Китиарой и делают акцент на Китиаре. Или же он рисуется как абстрактно-антуражный синий дракон. Поэтому предлагаю для Ская-Хеллендроса вот такую картинку. Я думаю, она отображает вредный характер Ская и факт его нездравой поблеклости после нездравого вырастания за счет окружающих драконов:

А зубы-то, зубы!

Понятия не имею, откуда и кто автор.


Горн (М.Уэйс и Т.Хикман, М.Херберт, Dragonlance) от Кэссэн

Я в свое время нашла ровно одну картинку, изображавшую собственно Горна, и она мне не понравилась. Но задачка все равно решается. Потому что Горн очень похож вот на этого человека:

Просто так, что ли, я с него так тащусь?

Виктор Вагнер. Фото мое, ессно.

запись создана: 23.05.2011 в 10:29

@темы: плановедение, иллюстрации

---

Дневник легионера. Перевод мой. Часть II

Дневник легионера, часть II

28 день месяца Х'рармонт

Я мало что могу рассказать о том, как мы двигались на юг по следам темных рыцарей. Вспоминаются, как в тумане, только несколько отдельных моментов - как падал снег, и как Кобальт несколько раз будил меня, чтобы уточнить, куда идти. Пробудившись, он отправился на север, но старался никому не попадаться на глаза и держался в безлюдных холмах на востоке. Только голод и безысходность привели его к подножию гор в поисках пищи.

Около полуночи мы добрались до того луга, где на меня с товарищами напали темные рыцари. Еще через три часа Кобальт остановился в темноте. Снегопад почти утих, только сильный порывистый ветер с юга время от времени осыпал нас твердыми снежинками.

Я резко проснулась и села прямо.

- Мы пришли? - тихо спросила я.

Кобальт не ответил, только качнул головой вперед и назад и раздул ноздри, как будто сделал глубокий вдох. Безо всякого предупреждения он повернул налево и нырнул в глубокий снежный сугроб. За сугробом находился небольшой холм, поросший соснами. Дракон остановился у одной из сосен и посмотрел вверх.

Я сначала не поняла, на что он смотрит, но снегопад ненадолго прекратился, и между деревьями пронесся порыв ветра. Я увидела что-то длинное и бледное, свисающее с нижней ветви дерева, словно огромный плод.

- Твоя пленная легионерша была женщиной со светлыми волосами? - спросил Кобальт.

У меня вырвалось несколько слов, которым меня никогда не учила мать. Кобальт осторожно перекусил веревку и опустил Фалиану на землю. Ее почти полностью раздели, повесили за запястья и оставили умирать от холода. Окоченевшее тело, запорошенное снегом, уже покрылось маленькими сосульками.

- Она умерла несколько часов назад, - прошептала я. Юная Фалиана, хороший легионер и верный друг, была достойна лучшего, чем эта медленная, одинокая смерть.

- Даже если бы мы вышли сразу же, мы бы не успели ее спасти, - заметил Кобальт.

- Я знаю, - сказала я, удивившись, что он пытается избавить меня от чувства вины.

- Поскольку она уже умерла, темные рыцари, конечно, знают, где находится ваш лагерь.

- Наверное. - Я еще раз посмотрела на Фалиану и сказала Кобальту: - Заверни ее вот в это одеяло и оставь здесь.

Жизнь легионера имеет ряд недостатков, и один из них состоит в том, что далеко не всем легионерам удается упокоиться в могилах. Кобальт выполнил мою просьбу, и мы оставили Фалиану покоиться на холоде. Я окончательно проснулась, и мои прежние страх и тревога удвоились. Мы уже были совсем недалеко от лагеря, и я, узнав, что случилось с Фалианой, отчаянно боялась за остальных.

- Столовый утес должен остаться справа, - сказала я Кобальту. - Потом нужно будет перейти широкую открытую поляну, перебраться через высокий кряж, и на той его стороне будет долина, в которой находится лагерь.

Он так и сделал, и скоро мы уже спускались по кряжу в узкий извилистый каньон, немногим шире лощины, глубоко уходивший в горы.

Кобальт глубоко вдохнул.

- Здесь были лошади. И люди. Эльфов твоих я не чувствую. - Он фыркнул, ударившись раненым крылом о какой-то каменный выступ, невидимый в темноте. - Как бы я хотел через все это перелететь.

Я бы тоже этого хотела, но у меня хватило такта промолчать. Искалеченному дракону, не способному взлететь, постоянно грозит смертельная опасность. Я знала, что, если Кобальту не удастся как-нибудь вылечить крыло, его существование будет мучительным и недолгим.

В долине Кобальту сразу же пришлось замедлить шаг. Долина представляла собой глубокий овраг с отвесными стенами и неровным дном, по которому текла мелкая речушка, перекатывавшаяся через обломки скал, гравийные насыпи и валуны. В этом узком пространстве огромному дракону было тесно. Последние пять миль перед зарослями, в которых прятался лагерь, мы преодолели лишь немногим быстрее лошади.

Зато у меня нашлось время подумать. Поскольку мы не догнали и не обогнали рыцарей Нераки, оставалось только предположить, что они уже нашли наш лагерь. Я надеялась напасть на рыцарей на открытом месте, но теперь нам предстояло драться с ними в узкой каменной расщелине. И еще я осознала, что шаги пятидесятифутового дракона, который скользит на камнях и протискивается через лесную поросль, невозможно не услышать. Если темные рыцари еще в лагере, на них следовало напасть без предупреждения.

По-моему, я пыталась все это объяснить Кобальту. Но он думал только об одном: поскорее покончить с рыцарями и отправиться в Санкцию искать Сару. Ему было совершенно не до тактики.

Уже почти рассвело, когда мы добрались до последнего поворота перед лагерем. Выглянув из-за шеи Кобальта, я узнала знакомый скальный выступ, где мы обычно ставили часового, и березовую купу, скрывавшую лагерь от посторонних взглядов. Сразу за ними речка изгибалась, обтекая большую скалу. За излучиной, все еще еле заметный, мерцал огонь.

- Вот ваш часовой, - Кобальт кивком указал на тело, лежавшее ничком на обледенелом берегу речки. Остановившись, он посмотрел на отражение костра в скальной стене. Я почувствовала, как дракон переступает с лапы на лапу. Он задышал все чаще и чаще, хлеща хвостом по снегу и по ближайшим деревьям.

- Ненавижу темных рыцарей, - прорычал Кобальт. - Со времен господина Ариакана они совсем испаскудились. Непорядочные, бесчестные. Не следуют кодексу. Ничем не лучше своей подлой, вероломной богини. Сначала она нас бросает, а потом возвращается и превращает наших мертвецов в своих рабов. Сара у нее в плену! И Винцит, мой первый всадник. И Сондер. Ты это хоть понимаешь? И Марика с Агратоном. И драконы, которых я знал до войны. Они все еще заперты в этом мире, как в ловушке. Так не должно быть! - все громче и громче кричал он, выплескивая яд, двадцать с лишним лет копившийся в его искалеченном разуме.

Слушая, как его голос громом разносится над долиной, я оставила надежду на внезапное нападение. Мне оставалось только низко пригнуться, вцепиться в гриву дракона и морально приготовиться к неминуемому взрыву. Сердце у меня отчаянно колотилось. Меня затошнило.

- Стоять, - прозвучал голос из березовой рощи. - Кто вы, и что вам нужно?

Кобальт ответил ослепительной молнией, осветившей узкий каньон вспышкой сверкающего света и взорвавшейся среди деревьев. Потом он ринулся в речку и побежал по излучине, разбрызгивая во все стороны воду и расшвыривая мелкие осколки льда.

Я в ужасе взглянула в сторону лагеря, надеясь увидеть хоть какие-то признаки присутствия своих. В свете огня, пылающего в кронах деревьев, я с ужасом увидела горящие хижины. В снегу лежали несколько тел. На фоне пламени вырисовывался одинокий силуэт темного рыцаря. Полуобернувшись, он смотрел в нашу сторону.

В колеблющихся отсветах пламени, сквозь падающий снег, я не могла разглядеть выражение лица часового, но увидела, что он сначала растерялся, а потом приготовился удирать. Появления разъяренного синего дракона он явно не ожидал.

Кобальт прыгнул.

- Не убивай его! - завизжала я.

Дракон в прыжке слегка изменил положение тела и вместо того, чтобы размазать рыцаря по мерзлой земле, вдавил его в снег и аккуратно прижал к земле несколькими тоннами напряженных мускулов, костей и чешуи.

- Где остальные рыцари? - заорала я.

- Не скажу! - ответил пойманный рыцарь.

Я закатила глаза. У некоторых рыцарей совершенно отсутствует воображение.

- Наступи на него, Кобальт. Мы сами их найдем.

- Нет! - завопил темный рыцарь. - Когда мы сюда пришли, эльфы бросились наутек. Рыцарь-Офицер Торрейн последовал за ними. Дальше по каньону.

Кобальт, в своей решимости поскорее нагнать эльфов, все-таки наступил на рыцаря. Я почувствовала укол сожаления и сразу же забыла о нем. В конце концов, синие драконы непредсказуемы. А у меня и без того было полно проблем.

Мысленно я представила себе каньон, как будто нарисованный на карте. Узкая речная долина вилась среди гор еще мили две-три, потом ее стены переходили в склоны, а русло реки исчезало под землей. Там начиналась извилистая тропа, которая вела на высокогорные пастбища, укрытые первым снегом.

Но пока Кобальт ходил по пустому лагерю и принюхивался, ко мне пришла еще одна жуткая мысль. Мои легионеры знают все здешние тропы, а воины Вороньего Когтя знают все здешние опасности, но что, если эльфы оказались одни? Они бежали в темноте, в снегу, по незнакомым им местам, а за ними по пятам мчались два когтя верховых рыцарей, жаждавших крови. Знал ли командир когтя, что находится впереди? Если он настиг их на открытом месте, убил ли он их сразу же или выгнал на скальный уступ, обрывавшийся в глубокую пропасть? На ветру, под снегопадом, они бы даже не успели понять, какая опасность им грозит.

- Кобальт, пойдем дальше по каньону, - попросила я.

- Угу, - пробормотал он. - Там еще больше снега, льда и камней.

- И лошади, - добавила я. Изголодавшемуся дракону двух лошадей явно было мало, тем более после такой пробежки.

Кобальт принял мое напоминание близко к сердцу и сразу же направился обратно к реке. Увидев следы на берегу, я убедилась, что погибший рыцарь сказал правду. Здесь промчались два десятка лошадей.

Каньон стал еще уже, его дно по-прежнему оставалось неровным, так что Кобальту пришлось идти по руслу реки. Прыгая, карабкаясь и изгибаясь, он пробирался вперед, а я цеплялась за его спину, словно блоха, и молилась, чтобы не упасть с него в этой ледяной темноте. Если бы я упала, он бы вряд ли это заметил. Река стала уже и мельче; стены каньона постепенно перешли в покрытые лесом склоны. Теперь Кобальт мог идти быстрее, и он рванулся вперед.

Внезапно река закончилась. Русло исчезло в горных недрах, каньон перешел в расселину между крутыми горными склонами. Здесь негде было укрыться от ревущего ветра, и мне в лицо горстями посыпались острые, нещадно жалившие кожу снежинки. Ветер исхлестал все вокруг, и никаких следов - ни эльфийских, ни конских - на замерзшей земле не осталось.

Я опустила капюшон пониже.

- Направо, - крикнула я Кобальту. Ветер выл так, что я сама себя слышала с трудом. - Там низкий уступ над отвесным обрывом. Иди туда.

Пригнувшись под ветром, синий дракон пошел в указанном мной направлении. Неожиданно его уши развернулись вперед, а глаза странно, тускло замерцали, как угли в темноте.

- Такхизис, ах ты злопамятная сука, - прорычал он.

Я выпрямилась.

- Что? Что такое?

- Она там.

- Кто? Богиня? - Я тоже услышала какие-то звуки, доносившиеся из обманчивой мглы, но они скорее были похожи на отдаленные крики и визг. - Кобальт, послушай. Это беглецы. Их догнали темные рыцари. Им нужна наша помощь.

Кобальт, казалось, меня не услышал. Он зашагал быстрее. Его шейный гребень встопорщился, а глубоко в груди гремело яростное рычание.

О, нет, подумала я. Только не это.

У дракона вырвалось еще несколько слов, сочившихся горем, которое жило в его душе больше двадцати лет:

- Я служил тебе и исполнял твои законы, а ты позволила моему всаднику умереть! Ты бросила наше дело. Теперь ты держишь в плену моего друга.

Я прислушивалась изо всех сил, но слышала только рев ветра и звуки сражения. О боги, подумала я, а вдруг он действительно слышит голос злой Королевы? Если она вернулась на Кринн, вернулись ли с ней остальные боги?

Я признаю, что за прошедшие тридцать лет моя религиозность пошатнулась. Тяжело сохранить веру, когда боги, которым ты поклонялся, больше не слышат тебя. Тем не менее той ночью я молилась от всей души и от всего сердца, чтобы нашелся какой-нибудь другой бог, который бы меня услышал. Кто-нибудь, кто угодно, кто пожалел бы этого синего дракона, избавил бы его от безумия... и помог бы горстке окруженных врагами эльфов, если им еще можно было помочь.

Звуки боя стали громче и отчетливее: звон клинков, крики и ржание лошадей. Как я и боялась, беглецы оказались у утесов, но там они остановились и сражались с напавшими на них рыцарями. У меня появилась крохотная надежда: мне показалось, что я слышу боевой клич моего друга Вороньего Когтя и крепкое ругательство Талита. Если они там, то понятно, почему беглецы, не сумев в темноте оторваться от преследователей, стали сражаться с ними.

Я по старой привычке ударила дракона пятками в бока, как будто сидела на коне. Кроме кинжала на поясе, никакого оружия у меня не было. Был только Кобальт, чей разум, похоже, находился в другом измерении. Но и этого могло хватить.

- Молния, Кобальт, нам нужна молния! - заорала я.

Он ответил со всей яростью воина, одержимого жаждой мести. Из пасти вырвалась тройная молния, раскаленная, ослепительно-белая, ударила в исходящее снегом небо и разорвала ночь оглушительным громовым ревом.

В этой вспышке я увидела на уступе темные фигуры, рассеянными группками прижавшиеся к скале. Почти все сражались пешими, только несколько еще сидели на лошадях. Все изумленно замерли, когда молния расколола темноту у них над головами. Кто-то в ужасе закричал:

- Дракон! Синий! Мы пропали!

Кобальт выплюнул еще одну молнию, и на этот раз я разглядела рыцарей в черных плащах, коже и доспехах. Кажется, я успела заметить Вороньего Когтя с одним из его воинов, эльфа и Талита, прежде чем Кобальт бросился в самую гущу сражения. По инерции он промчался к самому краю обрыва и только там остановился, уперевшись лапами в землю и скинув в пропасть огромную кучу снега, камней и льда. Развернувшись, дракон набросился на ближайшую группу темных рыцарей. К сожалению, он забыл, что я сижу у него на спине без упряжи, и когда он стремительно разворачивался на месте, я беспомощно соскользнула у него со спины и тяжело свалилась в снежный сугроб.

Мне понадобилось несколько минут, чтобы отдышаться и убедиться, что у меня все кости целы. Воздух наполнился криками и визгом вперемешку с ревом дракона и воем ветра. Я слышала, как командир темных рыцарей выкрикивает приказы своим людям. Они пытались одновременно напасть на синего.

Потом я услышала еще один голос, тихо прозвучавший из-за сугроба - знакомый голос, который я очень рада была услышать.

Я села и позвала:

- Талит!

Из темноты появились двое - мой заместитель и эльф Марилик. Увидев меня, Талит был вне себя от радости. Им сказали, что я умерла вместе с моими спутниками.

- Откуда взялся этот дракон? - спросил Талит с испугом и удивлением. - Почему он сражается за нас?

- Это Кобальт.

Даже эльф узнал это имя и изумленно уставился на дракона.

- А что здесь делает Вороний Коготь? - в свою очередь спросила я.

Талит дрожал от холода. Он выглядел измученным.

- Вороний Коготь со своими людьми пришел к нам в лагерь и вовремя предупредил нас, что вот-вот появятся темные рыцари. Мы успели уйти оттуда, но рыцари последовали за нами по пятам. Мы надеялись, что в темноте сумеем от них ускользнуть. - Он сухо, невесело засмеялся. - Но не удалось.

Я поняла его досаду и гнев.

- Соберите своих людей. Принесите раненых. Выведите сюда всех, чтобы они не путались у Кобальта под ногами.

Талит и Марилик послушались меня. Талит нашел тяжело раненого Вороньего Когтя и перенес его ко мне. Остальные пришли сами, решив, что действительно не стоит мешать дракону. Я с облегчением улыбнулась, увидев Трессу - одного из оставшихся в лагере легионеров - и трех людей Вороньего Когтя. Из эльфов недоставало почти половины.

Из-за всего этого гвалта и неразберихи я только сейчас смогла рассмотреть, что делает Кобальт. Он в ярости ворвался в бой и напал на врага, которого никто, кроме него, не видел и не слышал. У меня было такое ощущение, что темные рыцари были для Кобальта просто удобными материальными предметами, на которых он мог выместить свой гнев. Я невольно тревожилась, что он может бросить нас в разгар боя, если его разумом овладеют другие видения.

К счастью для нас, Кобальт сражался, как тот воин, каким я знала его когда-то. Он уже сшиб с коней всех рыцарей, кроме командира когтя, и с полдюжины убил. Остальные рыцари настороженно окружили дракона и не спешили на него нападать. Я думаю, они бы с удовольствием удрали в темноту, если бы командир не приказал им остаться. Он как-то сумел справиться с драконьим страхом и избавить от него своих людей.

Быстро посоветовавшись, мы с Талитом начали уводить беглецов. С помощью варваров Вороньего Когтя и двух раненых эльфов унесли подальше от обрыва и темных рыцарей. Маленькими группками они исчезали в снежной мгле, направляясь обратно в долину. Талит и мне предлагал уйти с ними, но я ждала Кобальта. Дракон пришел сюда по моей просьбе. Я не могла его оставить.

Талит тоже не ушел. Он сел на снег рядом со мной, и мы стали смотреть, как Кобальт убивает рыцарей одного за другим. Нескольким рыцарям удалось ранить дракона мечами, а один из них пробил синюю чешую копьем. Еще один рыцарь успел несколько раз ударить мечом по раненому крылу, пока синий не завопил от бешенства, не схватил человека и не разорвал его пополам. Дракон и рыцари кружили по скользкому уступу, покрытому истоптанным снегом, кровью, грязью, льдом и обломками камней. Только Рыцарь-Офицер, похоже, не спешил вмешиваться в драку с драконом. Он сидел на своем перепуганном коне и смотрел на Кобальта, как хищник смотрит на свой будущий обед. Я поняла, что он что-то задумал.

Я также осматривалась вокруг, надеясь, что сумею разглядеть кого-нибудь из беглецов, которых не нашли Талит и Марилик. В основном я искала эльфийского мальчика - среди тех, кто ушел с обрыва, его не было. Прислонившись спиной к сугробу, я подняла голову, пытаясь оглядеть весь уступ целиком.

И тут я заметила, что небо вроде бы чуточку посветлело. Далеко на востоке, за великой пустыней, вставало солнце. Эта мысль меня немного развеселила. Длинная страшная ночь заканчивалась, и над измученным миром зарождался рассвет.

Может быть, эта искорка оптимизма обострила мое зрение, а может, просто стало светлее. Так или иначе, я разглядела в одной из снежных ям что-то, чего не заметила раньше - точнее, кого-то. Даже в утренних сумерках было видно, что лежащий одет не в черное. Он вроде бы слабо шевелился.

Я схватила Талита за руку и указала ему на фигурку в снегу. Талит кивнул. Оставшимся темным рыцарям было совершенно не до нас, а тело было совсем близко, так что мы решили рискнуть и посмотреть, кто там. Я решила, что надо спасать всех беглецов, остававшихся в живых. Мы перебрались через сугроб и поползли к снежной яме.

Лежавший, должно быть, нас услышал - он поднял голову и уставился на нас затуманенными глазами. Я так обрадовалась, что мне даже стало немного теплее. Это был маленький эльф.

Мы с Талитом почти добрались до него, когда до нас донесся яростный крик. Я подняла голову и увидела, что на нас мчится Рыцарь-Офицер. До сих пор не знаю, почему он оставил своих людей и Кобальта и отправился за нами. Может быть, он надеялся взять нас в заложники и заставить Кобальта остановиться. Может, он меня узнал и был в бешенстве, что мне удалось бежать. А может, он просто был сбит с толку. Но чем бы тот рыцарь ни руководствовался, его намерения были очевидны. Он поднял руку, указывая на нас, и в моем мозгу внезапно вспыхнуло понимание. Это был Рыцарь Черепа - чародей, владеющий самыми отвратительными сторонами новой магии.

Но в последние несколько лет эта магия угасала. Все, кто обращался к ней раньше, обнаружили, что заклинания почти не действуют. Насколько я знаю, никто так и не выяснил, почему. Я вспомнила, как Кобальт жаловался мне, что ему не удается творить заклинания, потому что вокруг него толпятся духи мертвых. Вот бы у этого рыцаря были те же проблемы.

Но вряд ли я могла на это рассчитывать. Кое-кто другой был ближе.

- Кобальт! - завопила я.

Рыцарь-Офицер мчался к нам, из ноздрей его лошади вырывался пар. Я видела, как в ладонях рыцаря мерцает магическая энергия.

Мы с Талитом упали на мальчика-эльфа и закрыли его своими телами.

Из этого положения я не видела атакующего нас рыцаря, но Кобальта видела. Он резко поднял голову, прислушиваясь. Его уши и шейный гребень встопорщились.

- Сара! - взревел дракон. Моментально развернувшись на заснеженной земле, он огромными прыжками помчался за Рыцарем-Офицером. Двое оставшихся пеших рыцарей изумленно уставились на него.

- Сара! - опять взревел Кобальт. - Подожди!

Черный конь Рыцаря-Офицера обезумел от ужаса. Взвившись на дыбы, он сбросил всадника и ускакал в бурю.

Темный рыцарь вскочил на ноги, вытащил меч и с похвальным мужеством обернулся к мчащемуся на него дракону.

Кобальт не замедлил бега. Он схватил рыцаря зубами, развернул единственное здоровое крыло и прыгнул за край обрыва. Его огромное тело изогнулось на ветру и упало вниз. Падающий снег и серый туман поглотили его.

Не знаю, долго ли я смотрела на обрыв и ждала, что Кобальт поднимется из пропасти. Я знала, что этого не будет, но все равно надеялась.

- Где он? Куда он делся? - спросил Талит. - Почему он не возвращается?

Я тяжело поднялась на ноги и заковыляла к обрыву. Талит подошел и поддержал меня. Мы посмотрели вниз. В клубившемся тумане не было видно никаких признаков синего дракона.

- Он не мог летать, - сказала я. - У него было сломано крыло.

Сквозь слезы я увидела, как лицо Талита исказилось от горя.

- Но я не слышал, как его тело ударилось о камни, - печально сказал он. - Ты уверена, что он не мог пережить этого падения?

Я прислушалась, пытаясь уловить какой-нибудь звук снизу. Я тоже не слышала удара, но ветер по-прежнему завывал вокруг, а до дна ущелья было больше двухсот футов. Даже если Кобальт не разбился насмерть и лежал раненый на камнях, я не знала, как спуститься вниз и помочь ему. Если он был еще жив, он мог и сам выбраться наверх.

- Не знаю, - сказала я.

Помолчав, Талит спросил:

- А почему он звал Сару?

Я подняла голову и посмотрела на тучи, на снег, на слабый утренний свет. Кобальт говорил, что Сара уже являлась ему. Может быть, этим утром она к нему тоже пришла? Действительно ли он увидел ее, или спутал ее голос с моим? Не знаю. И никогда не узнаю - до тех пор, пока мы не встретимся с Сарой за гранью жизни. Может быть, тогда я снова увижу большого синего дракона и смогу его поблагодарить.

Пора было позаботиться о беглецах. Двух темных рыцарей, оставшихся в живых, нигде не было видно, и я поняла, что они убежали. Кроме них, из двух когтей не осталось никого, и теперь им еще предстояло по жуткой непогоде пройти сорок миль, чтобы добраться до своего крыла. Понятно, что счастливого пути я им не пожелала.

Поскольку ноги у меня по-прежнему ничего не чувствовали, Талит оставил меня с маленьким эльфом и отправился в каньон. Там он нашел выживших эльфов, варваров и Трессу, а также двух рыцарских коней, дрожащих, перепуганных и очень обрадовавшихся людям. С одним из коней Талит вернулся за нами, а на втором коне один из воинов-варваров отправился в зимнее поселение своего племени за помощью. К полудню нас уже благополучно доставили в поселок. Эльфийский мальчик выжил. Мой друг Вороний Коготь умер от ран. Мы потеряли четырех легионеров, шестерых эльфов и Кобальта.

По моей просьбе варвары отправили в горы поисковую группу - попытаться найти тело Кобальта. Но через два дня группа вернулась и сообщила, что вход в ущелье, в которое бросился Кобальт, завалило лавиной. Теперь туда можно будет попасть только летом. Если Кобальт действительно там, желаю ему покоя и долгого сна. Надеюсь, он нашел Сару.

Конец отчета.

Подписано:
Келена Ателен.

Постскриптум для Высшего Старейшины

Мой господин, я счел, что мне следует сообщить вам о том, что после благополучного прибытия легионеров и беглецов в Дунтоллик эльфийские целители были вынуждены ампутировать Келене Ателен почти все пальцы на ногах из-за гангрены, вызванной сильным отморожением. Они смогли сохранить ей ноги, отчасти благодаря отличному уходу, который она получила в племени Квалнар перед возвращением на равнины. Келена Ателен согласилась отказаться от полевой работы и поправляется в Дунтоллике. Она попросила меня отправить вам прошение о позволении вернуться в Утеху и работать в штабе Легиона. Позвольте мне вам сказать, господин, что если вы ей откажете, то вы дурак.

С честью, ваш
Центурион Хеальд Би'тар

@темы: драконоведение, переводы

---

Дневник легионера. Перевод мой. Часть I

Мы все знаем, что такое любовь синего дракона. Знаем по истории Ская и Китиары. Но что, если она - не знаменитая красавица-воительница, а просто пожилая женщина с несложившейся судьбой, а он - не гигантский правитель-полубог, а просто боевой дракон? И что, если их обоих есть кому вспомнить добрым словом?

Мэри Херберт

ДНЕВНИК ЛЕГИОНЕРА

Рассказ из сборника Bertrem's Guide to the War of Souls, v. 2

Перевод мой. Без спросу не тырить!

(Размещаю рассказ в двух постах - в одном он не поместился)

Дневник легионера, часть I

Серебряному Когтю, Высшему Старейшине
Штаб, Легион Стила
Утеха

Направляю вам копию полевого отчета, присланного мне легионером Келеной Ателен во время второй недели месяца Феникс прошлого года. В течение двух последних лет она несла службу у подножия Харолисских гор и хорошо знает эту территорию. Большинство фактов из ее отчета подтверждены несколькими другими членами Легиона и семьей эльфов Квалинести.

Как вы, вероятно, помните, легионер Ателен служила в Легионе с самого его основания и является последним действующим представителем первоначального состава. Поэтому, я считаю, она обладает достаточными знаниями, чтобы опознать дракона, которого она встретила во время своей миссии.

Я счел, что вам стоит ознакомиться с содержанием отчета Келены Ателен из-за его исторической и сентиментальной ценности для Легиона.

С уважением,
Центурион Хеальд Би'тар
Командир, Пыльные Равнины

Полевой журнал Келены Ателен

Месяц Х'рармонт, третья неделя

Прошлой ночью подморозило. Теплая осенняя погода в наших краях уже заканчивается. Снега спускаются с гор, словно белый прилив, и даже глубокие долины больше не защищают нас от сильного холода. Воронье Крыло - один из наших разведчиков - предупреждает, что снег может выпасть в любой день, и к концу месяца перевалы в горах, вероятно, станут непроходимыми. Времени слишком мало, но нам необходимо успеть.

Лагерь беглецов находится в маленькой, поросшей лесом долине в трех днях верховой езды на север от Обнадеживающего и в четырех днях верховой езды на юг от Торбардина. Здесь есть дрова, вода и возможность укрыться от непогоды. Мы построили несколько хижин, а также навесы для лошадей. Больше тут почти ничего нет. После того, как зеленая драконица Берил захватила Харолисские горы, почти все жители бежали из этих мест. Остались только два племени кочевников. Одно из этих племен предоставило нам бесценную помощь и советы. Второе не обращает на нас внимания. Мы не думаем, что они помогают врагам - они, похоже, вообще не хотят общаться с чужаками - так что мы их не трогаем, просто поглядываем на них.

Вчера Барсук и его охотники привели с собой еще троих беглецов, так что теперь у нас в лагере их семеро: четверо мужчин различного возраста, две женщины и мальчик. Трое новичков страдают от голода, лишений и изнеможения. Хуже всех чувствует себя мальчик, раненый стрелой во время бегства от патруля темных рыцарей. Боюсь, рана гноится, но эльфы ее сами обрабатывают, и я подозреваю, что отдых и немного хорошей пищи будут ему полезнее любых наших лекарств.

Мы получили весточку от Вороньего Когтя, что сюда движется еще одна группа эльфов с Бондарского Ручья. Если повезет, то они скоро до нас доберутся, и мы сможем вывести их всех отсюда до того, как выпадет снег.

21 день месяца Х'рармонт

Хоть боги и оставили наш мир, я от всей души благодарю их за смерть этой кошмарной твари, Берил. О небеса, какое же ужасное несчастье сопутствовало ее гибели.

Сегодня вечером один из наших агентов привел еще одну горстку эльфов. Их пятеро - последние остатки беглецов из разрушенного Квалиноста. Я редко видела кого-либо в таком ужасном состоянии. Как объяснил их предводитель, молодой эльф по имени Марилик, они шли единым боевым подразделением и сражались с армией захватчиков - наемников и рыцарей Нераки - пока большая их часть не погибла. Они медленно двигались на восток, надеясь со временем найти основные силы эльфов Квалинести. Они не знали, что самая большая группа выживших эльфов пересекла Пыльные Равнины три месяца назад, торопясь добраться до Сильванести. Большинство эльфов, которых мы нашли и которым помогли уйти на восток, знали об этом исходе, но эти пятеро с товарищами прятались и сражались с самой гибели Берил и понятия не имели, куда ушли их сородичи.

Я немного поговорила с ними и понимаю, что нам нужно дать им немного времени, чтобы прийти в себя, прежде чем мы сможем отправить их в Дунтоллик. Там они смогут решить, уходить ли им в Сильванести или остаться недалеко от своей родины.

24 день месяца Х'рармонт

Прошлой ночью в нашей долине выпал легкий снег. Холод идет с южных ледников и собирается на перевалах и у вершин. Ясени и березы уже полностью опали и стоят, как вестники быстро приближающейся зимы. Я отозвала наших разведчиков и следопытов. Пора собираться, пока мы не оказались в ловушке.

Эльфы мне сказали, что они немного отдохнули и смогут идти. Может быть, для самых слабых удастся сделать носилки или какой-то фургон. Это значит, что придется искать еще лошадей, но я попрошу Барсука. У него такой талант к поискам снаряжения и припасов, что я могу только изумляться. Я не спрашиваю, где он все это добывает, а он сам пока что нам не сказал.

25 день месяца Х'рармонт

Сегодня утром прибыл Барсук и сообщил, что нашел еще одну стоянку эльфов. Их там четверо, говорит он, и они в таком плохом состоянии, что не могут передвигаться без помощи. Он нашел их в долине к северу отсюда, недалеко от Пастбищ Прекси.

Я поговорила с Талитом, моим заместителем, и мы решили, что надо отправляться за ними. Поскольку нас только семеро, трое останутся в лагере, а четверо возьмут лошадей и кое-какие припасы и отправятся за беглецами. Нужно торопиться. Теперь нам не только о погоде придется беспокоиться, но и о новых больных эльфах. Сегодня мне надо будет поговорить с Барсуком и Ворньим Когтем насчет лошадей и носилок. Я велела Талиту разобрать все постройки в лагере, кроме самых необходимых, и предупредить эльфов, чтобы они готовы были выступать как можно скорее.

Я знаю, что мы делаем все, что можем, но испытываю какое-то необъяснимое беспокойство. Я знаю, что близится зима. Я знаю, что территории к западу от нас кишат наемниками, темными рыцарями и бандитами, ищущими, чем бы поживиться. Я знаю, что эльфы, как и мы, готовы уходить... но есть и что-то еще. Меня беспокоит какая-то мелочь. Что я забыла? Может, я что-то пропустила? В моем возрасте есть одна опасность - забывчивый и иногда излишне тревожный разум. Остается только надеяться, что я сумею понять, что же это такое, прежде чем окажусь в неудобном положении.

Примечание: здесь заканчиваются записи, датированные по дням. Остальное было дописано позже в качестве отчета о миссии.

Ночью небо заволокло облаками, пошел мелкий дождь, в долинах залег туман. Вершины хребта исчезли в непроницаемой массе облаков и дождя. Хотя ехать было неприятно, дождь и ветер предоставили нам преимущество, скрывая наше передвижение от любых посторонних глаз. Кортет, Фалиана, Томарк и я оседлали лошадей до рассвета - или до того, что можно было бы так назвать. Мы взяли с собой немного припасов и, ведя в поводу запасных лошадей, уехали из лагеря на север на поиски эльфов.

Барсук поехал с нами в качестве разведчика. Он знал все дороги, звериные тропы и тайные ходы по эту сторону Харолисских гор. Он уверенно и безошибочно вел нас через горные отроги к последней стоянке беглецов. Он сказал, что до них миль двадцать, и что нам понадобится на всю поездку четыре-пять часов. К сожалению, из-за погоды и неровных троп мы двигались довольно медленно, и когда мы добрались до того места, где должны были быть эльфы, уже стемнело.

Мы хотели их поискать, но небо полностью заволокло низкими облаками, и пошел град, так что поиски стали практически невозможны. Безошибочное чутье Барсука, похоже, его подвело, и он предложил остановиться на ночь. Поскольку поблизости не нашлось ни одного подходящего укрытия, а под деревьями мы опасались останавливаться, потому что на ветвях намерзал лед, то мы разбили небольшой лагерь на открытом лугу у ручья, текущего с гор. Барсук помог нам установить палатки и развести костер под навесом. Мы знали, что ночь будет долгой и неприятной, но он пообещал, что утром мы найдем эльфов и к закату вернемся в основной лагерь. Становилось все холоднее, и мы знали, что град вот-вот сменится снегом.

Барсук. Хороший человек. Мы ему доверяли. Он много раз служил нам проводником. Он никогда не давал нам повода заподозрить его в чем-то, кроме склонности брать не принадлежащие ему вещи и любви к местной выпивке. Он был не хуже любого кендера и заметно более полезен. Его соплеменники за него ручались.

И все же среди ночи Барсук ускользнул из нашего лагеря. В темноте, которую он называл слишком опасной для передвижения, он сумел добраться до условленного места и встретиться там со своим знакомым. Я не знаю, что там было сказано, и какую цену предложили Барсуку за предательство. Я знаю только, что на рассвете он выскользнул из ледяного тумана и перерезал горло нашему часовому, Кортету. Не успели мы осознать, что происходит, как больше дюжины хорошо вооруженных рыцарей Нераки (два когтя) ворвались в наш лагерь и захватили нас троих в плен раньше, чем мы схватились за оружие.

Мы попытались отбиться, но в холодном мареве рассвета нам не слишком хорошо удавалось справиться с превосходящими силами. Они не стали убивать нас сразу. Избитых и покрытых синяками, нас заставили встать на колени в полузамерзшей грязи. Один из рыцарей разжег костер и подкладывал в него дрова, пока яркое пламя не осветило всю сцену желтым светом.

Перед нами встал командир когтя. На его лице появилось омерзительное выражение удовлетворения. Он был молодым человеком, явно не из первоначальных рыцарей, переживших Войну Хаоса. Его поношенные, но ухоженные доспехи ярко блестели в свете костра. На нем был длинный, подбитый мехом плащ, который он перебросил через правое плечо.

- Легионеры, - сплюнул он. - Предатели, никчемные сплетники, лезущие не в свои дела. И зачем вы решили рискнуть своими жалкими жизнями, чтобы спасти еще более жалких и грязных эльфов? Их дни все равно сочтены, сколько бы вы ни пытались их спасать.

Никто из нас не сказал ни слова. А что мы могли сказать?

Он отдал приказ одному из рыцарей, и тот вытащил вперед Барсука.

- Она среди них? - спросил он, хотя по его тону я догадалась, что он уже знает ответ.

Варвар отвел взгляд в сторону. Его темные глаза смотрели куда угодно, только не на нас и не на рыцарей, стоявших вокруг нас. Он стоял, ссутулившись, в своих кожаных и меховых одеждах, плотно сжав губы, и только кивнул. Темные глаза офицера оглядели нас и остановились на мне.

- Мы нашли последнего из Дезертиров, - сплюнул он. Его лицо было мрачнее туч над горами.

Я закрыла глаза и попыталась унять дрожь. Я промокла и замерзла, меня избили, я боялась. Из четверых молодых рыцарей - тогда рыцарей Такхизис - которые дезертировали вместе с Сарой Дунстан и помогли ей создать Легион Стила, в живых осталась я одна. Все мои друзья и товарищи погибли на службе в новом ордене, один из них умер под пытками в подземельях крепости темных рыцарей. Рыцари Такхизис - а теперь рыцари Нераки - так и не простили нам нашего предательства. Я знала, что на быструю или милосердную смерть от их рук мне рассчитывать не приходится.

Рядом со мной сердито зашевелился Томарк.

- Откуда ты знаешь? - спросил он, и я поняла, что он обращается к Барсуку. - Никто из нас тебе никогда не говорил.

Любопытство заставило меня открыть глаза. Он прав. Откуда бы одному из местных варваров знать, кто я такая?

За него ответил темный рыцарь:

- Ее описание знает весь орден. Генерал Абрена назначила большую цену за ее голову. Поэтому я спрашиваю о ней у всех подряд. Никогда не знаешь, когда тебе повезет.

- Генерал Абрена умерла, - заметила я, - а Лорд Таргонн щедростью не прославлен. Вряд ли он захочет выдавать награду, назначенную тридцать лет назад.

Рыцарь пожал плечами.

- Лорд Таргонн тоже умер. Убит несколько месяцев назад, и никто о нем не плакал. Но это не имеет значения. С тобой разберутся Адьюдикаторы. А когда они покончат с этим делом, Ее темное величество, Такхизис, будет судить твою душу.

Я невольно рассмеялась.

- Такхизис! Она ушла с остальными богами - и никто о ней не плакал.

Ему моя насмешка не понравилась, но спорить со мной он не стал, только посмотрел на меня со странным выражением на лице, наклонился ко мне и прошипел:

- А я так не думаю.

Потом рыцарь улыбнулся - злобно-презрительной усмешкой - развернулся на пятках и отошел, раздавая приказы своим людям. И про варвара тоже не забыл.

- Барсук, - сказал он, - пойдем со мной. Мне нужно, чтобы ты мне показал на карте, где их лагерь. Сегодня вечером мы захватим всех остальных.

В этот момент, когда командир раздал приказы и неожиданно собрался уходить, рыцари немного растерялись и отвлеклись от нас. Барсук невидяще оглянулся и пошел следом за командиром когтя.

Томарк, молодой, ловкий и пылающий истовой злобой, вырвался из хватки своего охранника и вскочил на ноги. С яростью загнанного оленя он вытащил из сапога спрятанный там кинжал и прыгнул на Барсука. Он успел дважды вонзить свой клинок в горло Барсука, прежде чем мечи рыцарей остановили его навсегда.

Командир когтя вернулся и в ярости посмотрел на два тела, лежащие у его ног. Барсук был еще жив. Он слабо протянул руку за помощью, другой рукой попытался зажать располосованное горло и дикими глазами уставился на рыцарей, собравшихся вокруг него. Никто даже не попытался ему помочь.

Я тоже смотрела на него, пока он не вздрогнул и не умер в дымящейся луже собственной крови. Возможно, его смерть должна была бы огорчить меня, но мое сердце было слишком полно горя из-за Томарка и Кортета. Они были хорошими товарищами и верными легионерами. Я посмотрела на Фалиану и увидела слезы у нее на глазах.

- Идиот, - прорычал темный рыцарь. Я не знала, имел ли он в виду Барсука или Томарка, или их обоих. Но он пояснил свою мысль, вытащив из ножен свой меч, крепко схватив рукоять обеими руками и с мощного замаха отрубив голову рыцарю, который держал Томарка. Голова упала на ледяную землю перед нами раньше, чем тело повалилось вперед. В лагере настала такая тишина, что я слышала, как ревет ветер в далеких соснах.

- Они, конечно, мразь, - сказал командир своим людям, - но все равно они воины. Не спускайте с них глаз. Эти двое нам еще нужны.

Поскольку Барсук и двое мужчин погибли, местоположение нашего основного лагеря и укрытия эльфов знали только двое из присутствующих - Фалиана и я. Я решила обойтись без глупостей вроде "Вам не удастся заставить меня заговорить" или "Мы вам ничего не скажем", потому что я действительно не знала, долго ли мы сможем сохранить тайну. Темные рыцари применяют на допросах самые чудовищные методы, а когда узнают то, что хотят, обычно не оставляют пленных в живых.

Фалиана это тоже знала и испуганно посмотрела на меня.

Командир когтя тратить время не стал. Он схватил Фалиану за густые светлые волосы и поднял на ноги.

- Обыщите ее. Убедитесь, что у нее нет оружия. Мы заберем ее с собой.

Трое рыцарей схватили мою подругу и потащили к лошадям. Она отчаянно вырывалась, но против трех мужчин мало что могла сделать.

Командир когтя заметил выражение моего лица и засмеялся.

- Ты мешала нам тридцать лет, Дезертирка. Теперь ты заплатишь за это на виселице. - Он злобно посмотрел на меня. Его ястребиное лицо покраснело на холодном утреннем ветру. - Тебе что, нечего сказать?

У меня в голове пронеслось с полдюжины ответов - от холодно-вежливых до горько-саркастичных - но я промолчала. Что я могла сказать? Он был прав - по крайней мере на данный момент - и я не собиралась давать ему удовлетворение, признав его правоту.

Остаться в живых. Не терять бдительности. Ситуации меняются, и новые возможности появляются, когда их меньше всего ждешь. Благодаря Саре я прожила с этим кредо тридцать лет, и оно меня никогда не подводило. Никогда не сдавайтесь, говор ила она нам, пока тело в состоянии удержать душу.

Поэтому я посмотрела в полные ненависти глаза офицера и просто улыбнулась.

Он взмахнул затянутой в перчатку рукой и ударил меня по лицу. В правом глазу и в носу у меня вспыхнула боль. Я упала на бок в грязь и почувствовала вкус крови во рту.

- Рыцарь Цензориан, крыло Субкомандира Алтриуса по-прежнему находится к северу отсюда на Встречном Перекрестке. Возьмите двоих людей и отконвоируйте эту женщину к нему с моими поклонами. Попросите его подержать ее до моего возвращения.

Рыцарь торопливо отдал честь и подозвал еще двоих. Вместе они связали мне руки и заставили подняться на ноги. К этому времени я насквозь промокла, вымазалась полузамороженной грязью и адски замерзла. На мне не было плаща, и они не дали мне возможности забрать его, сразу потащив к стреноженным лошадям. Я успела заметить Фалиану, связанную, словно убитый олень, и привязанную к покрытой попоной лошади, прежде чем со мной проделали то же самое. Они набросили попону на одну из наших запасных лошадей, швырнули меня к ней на спину и связали мне руки и ноги у нее под брюхом. Это было ужасно неудобно, но по крайней мере лошадь была теплой.

Град перешел в снег. Пока они разбирались со мной, остальные погасили костер и сели на своих коней. Всех наших лошадей они забрали с собой, оставив четыре трупа под снегопадом. Ни слова ни говоря, они пришпорили лошадей и рысью поехали через луг на юг, к долине, в которой нашего возвращения ждали оставшиеся легионеры и несколько несчастных эльфов-беглецов. Я не сомневалась, что к тому времени, когда они туда доберутся, они пытками вырвут у Фалианы информацию и будут знать, где находится наш лагерь. Я в отчаянии посмотрела им вслед.

Встречный Перекресток

Я думаю, они увезли меня миль на пятнадцать к северо-востоку от того луга, где нас захватили в плен. Это был перекресток двух весьма важных дорог, одна из которых вела с гор к западным поселкам Дунтоллика, а вторая - в подземный город гномов, Торбардин. Новость о том, что этот перекресток захватило целое крыло темных рыцарей во главе с субкомандиром, меня не обрадовала. С тех пор, как несколько месяцев тому назад умерла Берил и пришли вести об исчезновении Громобоя (*), темные рыцари и их наемники все глубже вторгались на восточную сторону Харолисских гор, обращая в бегство последние жалкие остатки эльфийского народа. На восток новости с Пыльних Равнин приходили очень редко. Мы не знали, что там происходит, не знали, остался ли там кто-нибудь, способный остановить продвижение темных рыцарей.

Поблизости, похоже, определенно не было никого, кто мог бы остановить этих рыцарей. Коготь уже давно исчез в пурге, заметавшей горные отроги, и увез с собой Фалиану. Мои конвоиры весь день ехали на север, не думая ни о своих лошадях, ни обо мне. Остаток того дня я помню смутно. Становилось все больнее и холоднее. От лошади, на которой меня везли, шло тепло, поэтому я не замерзла насмерть. Я боялась, что к вечеру отморожу себе ноги, если мне не дадут как-то переменить положение. Снег по-прежнему сыпался на нас, прихотливо кружась под ветром. Тучи, набухшие от снега, опустились на вершины гор и заполнили высокогорные долины, ветер дул все сильнее и сильнее.

Ближе к вечеру я поняла, что больше не могу терпеть; мне надо было пошевелиться. Нужно было как-то восстановить кровообращение в ногах. И отозваться на очень требовательный зов природы.

Сначала рыцари делали вид, что не слышат моих просьб. Я им напомнила, что их кони тоже нуждаются в отдыхе и давно не ели. Они по-прежнему не обращали на меня внимания. Когда я наконец взмолилась и напомнила им, что мокрую попону зимой стирать нелегко, они неохотно направили коней в тенистый еловый лесок и развязали меня.

Лишенная их помощи, я соскользнула с лошади и повалилась в снег бесформенной кучей. Ноги онемели до самых колен и не держали меня. Стараясь не думать о том, что я увижу, если сниму сапоги, я забралась в гущу густого кустарника, надеясь обойтись без физиологических демонстраций. Рыцари отпустили несколько насмешек, но останавливать меня не стали. Было ясно, что бежать я не попытаюсь. Один из рыцарей прошел несколько шагов вслед за мной и держал руку на рукояти меча, пока я пыталась облегчиться в кустах. Остальные привязали лошадей к дереву и решили, что можно и перекусить.

Беседуя и смеясь, они нашли сухое дерево, нарубили дров и развели костер. Они так шумели, что я услыхала другой звук только тогда, когда его источник не оказался совсем рядом. Я скорее почувствовала, чем услышала, ровный пульсирующий гул, от которого слегка затряслись кусты вокруг меня и задрожала промерзшая земля. Я еще ниже пригнулась в своем жалком укрытии. Этот гул могло издавать только нечто очень большое, а от такого большого ничего хорошего ждать не приходилось.

Очень скоро звук стал громче, от него задрожали деревья. Лошади подняли головы и испуганно заржали. Даже рыцари наконец что-то услышали, перестали шуметь и выглянули из зарослей, вглядываясь в снежную мглу. Новый звук стал совсем отчетливым - задыхающийся, хриплый шум, как будто кто-то большой с трудом дышал, и тихий, почти кожистый скрип...

О боги.

На нас всех одновременно обрушился драконий страх - ослепляющая, выкручивающая кишки волна ужаса. В самой гуще страха из снежной мглы возникло нечто очень большое и очень синее.

- Где она? - проревел оглушительный голос. - Где эта сука? Я хочу ее немедленно!

Не дожидаясь ответа, большой синий дракон схватил челюстями одну из лошадей. Двое других, охваченных паникой, сорвались с привязи и галопом умчались в метель. Четвертая лошадь попыталась убежать, но дракон бросил свою мертвую добычу и сжал челюстями ее шею. Лошадь взвизгнула, ее шея хрустнула, и она повалилась на землю рядом с предыдущей.

Рыцари опомнились и сердито закричали на дракона. Он, в конце концов, был синим, то есть традиционным союзником всех темных рыцарей. Он не должен был угрожать им и убивать их лошадей.

Но дракон, похоже, этого не знал - или не задумывался. Он так взмахнул хвостом, что один из рыцарей с размаху врезался в дерево, его череп раскололся, а доспехи обогнули ствол.

Двое оставшихся вытащили мечи. Я выглянула из кустов. У двоих людей против здорового синего дракона не было бы шансов. Синий бы победил. Но тело этого дракона изгибалось среди еловых стволов, и все видели, что он не может летать. Одно из его крыльев торчало под неправильным углом, тонкие кожистые перепонки были разорваны. Шею и плечо исполосовали полузажившие раны, а чешуя поблекла - это было видно даже в пасмурной сумеречной полутьме. Кроме того, дракон выглядел истощенным.

- Скажите мне, где она, - повторил он. - Я должен ее найти.

Два темных рыцаря осторожно спрятались за деревьями и начали заходить дракону с боков.

- Найти кого? - спросил один из них. - Может быть, мы сможем тебе помочь.

Я увидела, как дракон поднимает голову среди ветвей и глубоко вдыхает, и ничком бросилась на снег. Один из рыцарей попытался нырнуть в бурелом, но дракон выдохнул ослепительную молнию, которая ударила в поваленные стволы и настигла рыцаря, успевшего упасть наземь. Огонь взвился над спутанными ветвями и затанцевал вокруг дымящегося тела, неподвижно лежавшего на обожженной земле.

Последний рыцарь не стал выяснять, сможет ли он договориться с этим драконом. Низко пригнувшись, он попытался юркнуть в еловую чащу. Дракон его увидел и с разгневанным ревом выплюнул в убегающего человека еще одну молнию, но промахнулся и попал в большое дерево. Громко бормоча, синий рванулся следом за беглецом, и оба исчезли в снежной пелене. Через секунду я услышала визг и поняла, что третий рыцарь ничего не сможет доложить Субкоммандиру Альтиусу. Ну что ж, уже хорошо.

Но что дракон будет делать со мной? Я была уверена, что он вернется за убитыми лошадьми. Синий выглядел слишком голодным, чтобы отказаться от подобной еды. Может, он меня убьет просто потому, что я оказалась здесь? Он определенно вел себя достаточно невменяемо, чтобы поступить именно так, хоть я и не представляла угрозы. И убежать я не могла. Дракон был достаточно силен, чтобы догнать здорового мужчину, а я не держалась на ногах.

Может быть, если я буду тихо сидеть в кустах, он меня не увидит. Поест, пойдет своей дорогой и даже не узнает, что я тут вообще была. Если я смогу столько просидеть не шевелясь и не замерзнуть насмерть. Я услышала, как он возвращается, и затаилась в снегу. Меня трясло от холода и напряжения. Я прислушалась.

Когда, судя по звуку шагов, дракон дошел до убитых лошадей, я выглянула из-за куста и увидела, как он схватил зубами одну из них. В одном я оказалась права: дракон изголодался. Он разорвал лошадь на куски, забрызгав кровью всю полянку, и глотал эти куски целиком - с костями, копытами, шкурой и всем остальным. Доев первую лошадь, дракон тут же принялся за вторую, только стащил с нее громоздкое седло.

Я наблюдала за драконом со смесью отвращения и трепета, и через некоторое время что-то в нем показалось мне знакомым. Я заинтересовалась. Это был тощий, голодный, злобный, непредсказуемый синий дракон, и все же память упорно твердила мне, что я его где-то видела. Я попыталась представить себе, как он выглядел, когда был сыт, здоров, без этих недавних ран. Клиновидная голова, шипастый гребень вокруг шеи, густая грива и толстый хвост с тупым кончиком. Под свежими ранами его спину и плечи пересекали старые шрамы, к тому же он хромал на переднюю лапу, как будто она много лет тому назад была сломана и срослась. Последние следы драконьего страха исчезли.

Дракон казался мне все более и более знакомым. Сломанная лапа, шрамы на спине... Я еще раз оглядела его и почувствовала необъяснимое удовольствие. Его цвет. Будь он здоров, цвет у него был бы ярче, глубже, роскошного оттенка...

- Кобальт? - Я не хотела кричать, но мой голос разнесся над полянкой.

Дракон фыркнул, и из его ноздрей вырвались струи дыма. Не выпуская из когтей лошадиную ногу, он обернулся и посмотрел в мою сторону. Он меня еще не видел, и пока он меня не узнает, я не собиралась ему показываться.

- Кто знает мое имя? - взревел он.

Я была ошарашена.

- Кобальт, это я, Келена. Подруга Сары. Помнишь?

Он опять фыркнул - мои слова его совершенно не убедили.

- Сара умерла. Келена умерла. Они все умерли. Я их видел, - злобно произнес он, рассыпая слова гневными искрами.

Я слушала его и ощущала, как его чувства глубоко проникают ко мне в память и пробуждают образ, спящий уже много лет - образ Сары, светловолосой, стройной и сильной, как пастушеский кнут. Она была мне наставницей, матерью и другом. Даже двадцать три года спустя после ее смерти я очень сильно скучала по ней. Когда она уговорила Марику, Сондера, Агратона и меня уйти из ордена Такхизис и вступить в ее новый Легион, я и представить себе не могла, какое влияние она окажет на мою жизнь.

Но я знала, что любовь и уважение, которые я испытывала к ней, были ничем по сравнению с чувствами этого огромного существа. Он тоже когда-то был союзником темных рыцарей и служил темной богине. Он потерял своего всадника и сам чуть не умер. После Войны Хаоса Сара нашла Кобальта умирающим в одиночестве. Она выходила его и заполнила пустоту, которая образовалась в его разуме после смерти его всадника и ухода его богини. Дракон был неразлучен с Сарой до того дня, как она упокоилась на легионерском кладбище в Утехе. После ее смерти он, не сказав никому ни слова, ушел из Утехи и исчез. За прошедшие с тех пор двадцать три года я ничего о нем не слышала. До нынешнего дня.

- Я не умерла, Кобальт, - сказала я. - Я жива.

Он зарычал и сгорбился, чтобы развернуть крылья. К сожалению, весь эффект был испорчен сломанным крылом, висевшим, как тряпка.

- Тогда покажись, женщина. Дай мне тебя увидеть.

Я заколебалась. Синие вообще-то далеко не самые благонадежные из драконов, даже в самом лучшем настроении. А этот дракон голоден и искалечен, и хотя он всегда был верен Саре, всех остальных он всего лишь терпел.

- Кобальт, я Келена. Сара несколько раз спасала мне жизнь. Помнишь деревню на перекрестке? Переулок в Гавани? Тебя не было в городе, но я тебе рассказывала. Сара разоружила минотавра и сломала ключицу.

С полянки донеслось раздраженное бормотание.

- Кобальт, я не умерла. Пожалуйста, позволь мне подойти к костру.

- Келена, - прорычал он, перекатывая на языке мое имя. - Если ты Келена, скажи мне, что произошло в Солантусе.

В Солантусе? Его вопрос меня озадачил. Последние вести, полученные из Солантуса, так потрясли нас, что затмили все, связанное в моей памяти с этим городом.

- Солантус захватили темные рыцари. Наша ячейка была почти полностью уничтожена, гарнизон соламнийских рыцарей разбит. Новая Повелительница Ночи отправила в атаку на город души мертвецов.

Яростный вой раздробил снежную тишину и привел меня в ужас своей мощью. Испугавшись, что сказала не то, я судорожно принялась искать в памяти все, что имело отношение к Солантусу. И нашла то, что нужно: воспоминание об одной ночи в солантусском подвале, вскоре после того, как мы создали там ячейку. Как я могла забыть об этой ночи?

Я сердито крикнула, стараясь перекричать драконий рев:

- Сондер признался мне в любви, и я обещала Саре, что назову в ее честь нашу старшую дочь.

Наступила абсолютная, мрачная тишина. На миг я подумала, что Кобальт меня не услышал, но потом он спросил более нормальным тоном:

- И что произошло потом?

Я вздохнула. Со временем боль почти не утихла.

- На следующий день Сондер отправился вместо Сары на встречу с несколькими новыми рекрутами. Их выдал темный рыцарь, и они попали в засаду. Сондера убили. У меня никогда не было дочери.

Я услышала, как что-то большое и тяжелое рванулось ко мне, и внезапно увидела над собой злые глаза Кобальта. Он схватил меня за тунику окровавленной лапой и выдернул из снега. Мощные когти обхватили меня за пояс.

Кобальт поднес меня к глазам и злобно оглядел. Я в упор, не моргая, посмотрела в его мерцающий глаз.

- Что происходит? - яростно спросил он. - Что ты делаешь у этих разбойников? Где Сара?

Я почувствовала, как холод глубже проникает в мои кости. Его глаза ярко, раздраженно мерцали, как будто его мысли были слюдяными осколками, готовыми треснуть и сломаться от малейшего давления.

- Кобальт, отпусти меня, - ласково сказала я. - Позволь мне посидеть у огня. Я расскажу тебе все, что знаю.

В моем отчаянии зародилась мысль, вспыхнула надежда. Да, этот дракон казался больным и неуравновешенным, но все равно он был моим единственным союзником.

Он выпустил меня так же резко, как подхватил. Мои ноги, все еще онемевшие от холода, держали меня секунду, а потом подкосились. Я упала на снег и лежала, задыхаясь. Боги, как же мне вернуться в лагерь с такими ногами?

Кобальт опустил голову и посмотрел на меня.

- В чем дело?

- Я не могу идти. Кажется, я отморозила себе ноги. Эти люди, которые ты убил - рыцари Нераки, а не разбойники. Они схватили меня и везли в крыло, стоящее к северу отсюда.

- Знаю я, кто они такие, - пробормотал Кобальт. Он опять поднял меня, отнес на полянку и посадил на бревно у костра, который развели три рыцаря перед тем, как он появился. Я огорченно посмотрела на тоненькую струйку дыма - все, что осталось от огня. Когда Кобальт напал на лошадей, он наступил на костер, и огонь угас, оставив только черное пятно на истоптанном снегу.

Кобальт уселся поблизости на окровавленном снегу и принялся жевать лошадиную ногу. Помогать мне он не стал, но следил за каждым моим движением.

Я на четвереньках подползла к бурелому, где среди поваленных стволов и упавших ветвей лежало обожженное тело рыцаря. От молнии Кобальта мокрые кучи ветвей и листьев кое-где загорелись, и хотя почти все пламя уже угасло под снегопадом, два крошечных огонька еще теплились. Я перетащила горящую ветку в костер и тщательно развела огонь, достаточно сильный, чтобы не гаснуть под снегопадом, чтобы можно было высушить одежду и немного согреться. Потом я села как можно ближе к костру и почувствовала, как тепло, словно благословение, растекается по моей холодной коже. Я также нашла рыцарский шлем, сделанный из хорошего прочного железа. Вырвав подкладку, я наполнила шлем снегом и поставила его рядом с огнем, чтобы растопить снег и согреть воды.

От всех этих движений мои онемевшие ноги немного ожили, и от колен вниз начало распространяться болезненное покалывание. Только в ступни чувствительность упорно не желала возвращаться. Я поняла, что надо снимать сапоги и как-то спасать ноги.

- Что происходит? - внезапно спросил Кобальт. Он отшвырнул в сторону обглоданную кость и злобно посмотрел на меня.

- Где ты был? - отпарировала я, не глядя на него и сосредоточенно разворачивая промасленную кожу, намотанную на сапоги.

- Я больше не был нужен Саре. Я ушел.

- А ты не подумал, что ты был нужен нам? Ты мог бы оказать неоценимую помощь делу Сары.

- Это было дело Сары, а не мое.

- Ага, понятно. А ее наследие значения не имеет. Тогда, должно быть, твое дело - убегать прочь каждый раз, когда умирает человек, который тебе служил.

Я даже спиной почувствовала, как он впился в меня злобным взглядом. Я надеялась, что не слишком сильно его ударила. С таким-то настроем, он в ответ на мои слова легко мог взбеситься, но я не могла сдержаться. Сара мне как-то сказала, что Кобальту иногда следует отвешивать хорошего пинка. И желательно подкованным сапогом.

- О да, - пробормотал он, - я тебя помню. Язык у тебя всегда был как бритва.

Я обернулась и посмотрела в его мрачные глаза.

- Мы тоже тосковали по ней, Кобальт. Но никто не ушел. Мы выполнили ее желания, продолжили дело, которое она начала, и добились успеха. Куда ты ушел?

Синий дракон посмотрел куда-то в снежную мглу, как будто видел то, что больше никто не мог увидеть.

- В самое пустынное место, какое только мог найти. Я думал, что за несколько веков сумею справиться со своей тоской.

- Но несколько веков еще не прошло. Что случилось? Ты выглядишь так, как будто прошел войну.

Он поднял верхнюю губу, полностью обнажив длинные передние зубы.

- Что-то разбудило меня как раз вовремя, чтобы я успел сразиться с несколькими ледяными призраками, которые нашли мою пещеру.

От этого названия я вздрогнула. Ледяные призраки, жуткие создания Хаоса, иногда бродили по южной стороне Пыльных Равнин. Если бы они нашли Кобальта в глубокой гибернации, он бы не выжил. Ему повезло, что он отделался покалеченным крылом и несколькими царапинами. Сняв промасленную кожу с сапог, я расшнуровала их и один за другим стащила с ног.

- Что же тебя разбудило? - спросила я, ставя сапоги поближе к огню для просушки.

- Сара.

Я обернулась к нему, уронив челюсть.

- Что? Она же умерла.

- Я знаю, - холодно ответил Кобальт. - И все же она пришла ко мне и велела проснуться. Она сказала, что есть опасность, и попросила меня помочь.

Я была потрясена.

- Должно быть, это был сон.

- Нет, не сон. Она была там, рядом со мной. Ее душа не ушла из мира. Что-то не так. Я подумал, может быть, она ждет меня, но она сказала, что с самой Войны Хаоса ни одна душа не покинула Кринн. Что-то их удерживает. - Он поднялся на лапы, сердито, взволнованно зашагал по полянке и быстро, исступленно заговорил: - Вот почему я должен узнать, что происходит. Я чувствую что-то странное. Если я пытаюсь прибегнуть к магии, меня осаждает толпа духов. Я слышу у себя в голове голос, которого не слышал много лет. Я должен найти Сару. Она в опасности! Где она?

Пошатываясь, я выпрямилась и нетвердо встала на онемевшие ноги.

- Кобальт, успокойся, - сказала я, протягивая ему руку. - Я тебе расскажу все, что знаю. Может быть, что-то из этого будет иметь для тебя смысл. Мы можем помочь друг другу.

- Мне не нужна помощь, - сказал он капризным тоном двухлетнего ребенка. - Мне просто нужно найти Сару.

Я проглотила нетерпение и спросила как можно спокойнее:

- Когда ты проснулся? Ты видел ее с тех пор?

Дракон еще несколько раз обошел полянку вокруг, потом сел и все-таки ответил на мой вопрос.

- Она пришла ко мне в пещеру примерно двадцать дней назад. С тех пор я ее не видел. Она исчезла.

- Стало быть, ты проспал больше двадцати лет? - спросила я, опять усаживаясь на бревно.

- Да, - прорычал он.

- Ты действительно много пропустил. - Я посмотрела на свои побелевшие, нечувствительные ноги. Время идет, подумала я, а я сижу тут в снегу и болтаю с неуравновешенным драконом. Немногие видимые тени удлинились. Уже почти стемнело. Пока мы разговаривали, темные рыцари подходили все ближе к нашему лагерю и к ничего не подозревающим эльфам. Я могла только надеяться, что из-за метели они будут двигаться медленнее, что наши часовые будут начеку, что Фалиана будет морочить им головы как можно дольше. Слабые надежды, я знаю, но больше у меня ничего не было. Теперь вот ко мне на помощь пришел дракон, пусть раненый и растерянный. Я решила, что как-нибудь обязательно сумею убедить его мне помочь.

Я осторожно начала растирать голени, ступни и пальцы ног и опустила их в теплую снеговую воду. Я рассказала Кобальту все, что знала о событиях в мире за последние двадцать три года - о растущем могуществе драконов-сверхправителей, о Драконьей Чистке, о появлении нового магического ордена и его недавнем падении, о росте Легиона и о рыцарях Нераки. Я рассказала о нас, о четверых ушедших из ордена Такхизис, и о том, как сложились наши судьбы. Наконец я объяснила, как могла, странные события последних пяти месяцев, включая гибель несколько драконов-сверхправителей и то, почему я оказалась здесь, в горах, так далеко от Утехи.

- К нам приходит немного новостей. В основном из Дунтоллика и от остатков Квалинести. Последнее, что мы слышали - армия Мины направляется к Санкции. Не думаю, что воины лорда Байта против нее выстоят.

Кобальт долго молчал, обдумывая мой рассказ. Его прежнее отчаяние сменилось молчаливой задумчивостью. Я сочла это хорошим признаком. Другим хорошим признаком было то, что мои ступни вдруг ощутили резкую боль. Только пальцы оставались холодными и мертвыми.

- Ты раньше говорила, что она отправила души мертвых сражаться с защитниками Солантуса, - сказал наконец Кобальт. - Она обладает какой-то властью над ними?

- Кто? Мина? Не знаю. Как насчет духов, которые преследовали тебя, когда ты пытался обратиться к магии? Ты их видел?

Он кивнул.

- Недолго. Они выглядели как эльфы, темные рыцари и воины. Вообще-то я их видел только один раз, когда проснулся. Это меня так потрясло, что я не пытался больше прибегать к магии. И духов тоже больше не видел.

- Может быть, они ушли? - предположила я.

- Может быть, они направились в Санкцию. Возможно, они тоже откликнулись на ее зов.

- Чей? Мины? - спросила я, сосредоточившись на том, чтобы опустить правую ногу в котелок с водой, не опрокинув его.

- Такхизис, - прошипел дракон.

Я так изумилась, что чуть не свалилась с бревна. Темной королевы?

- Но она же не может, - пробормотала я. - Ее нет. Она ушла вместе с остальными богами.

Внезапно я вспомнила лицо командира когтя и его упоминание о Такхизис и застонала. Должно быть, он знал.

Кобальт поднялся на лапы и так взмахнул хвостом, что расколол ствол большого дерева.

- Ну что ж, она вернулась. Как-то. Я не знаю. Я слышу, как она меня зовет. Она зовет к себе всех цветных драконов. К северо-востоку отсюда... куда-то. Наверно, в Санкцию, если ты права. И души мертвых тоже призваны туда. Там я найду Сару. Я знаю! Эта сука держит ее в плену.

В этот момент я его чуть не потеряла. Он гневно заревел и зашагал прочь.

- Кобальт, не уходи! Подожди! Пожалуйста, послушай.

Шатаясь, я поднялась на ноги и пошла за ним, намереваясь выйти ему наперерез. Вместо этого я споткнулась о какую-то веточку, резко наступила на отмороженную ногу и с криком боли упала ничком перед обезумевшим драконом. Я очень ясно представила себе, как синяя когтистая лапа опускается мне на голову. Закрыв голову руками - очень бы мне это помогло, конечно - я съежилась на земле.

Я услышала шаги огромных лап и хриплое дыхание совсем рядом. Резко прозвучало слово из древнего драконьего языка, и что-то сильно потянуло за рукав туники, пригвоздив мою руку к земле. Я выглянула из-под руки и увидела когти Кобальта в нескольких дюймах от своего лица. Он резко остановился и наступил на мой рукав кончиком когтя.

- Дура! - раздраженно фыркнул он. - Вас что, в Легионе учат так останавливать идущего дракона?

- Сара учила нас быть изобретательными, - сказала я из-под локтя.

Он поднял лапу, освободив мою руку, и я откатилась в сторону. Все мои суставы болели, все мускулы протестовали. Я подавила стон. Все-таки для подобных упражнений я слишком стара.

Я надеялась, что моя выходка его остановит, но, к моему огорчению, он перешагнул через меня и пошел прочь. Тихонько выругавшись, я поднялась на ноги и захромала вслед за ним по заснеженной земле.

- Кобальт! Ради Сары, пожалуйста, остановись на минутку и послушай меня! - крикнула я. - Мне некому помочь, кроме тебя. Сегодня утром я попала в плен вместе с девушкой-легионером. Она знает, где находится один из наших тайных лагерей. Темные рыцари непременно вырвут у нее эту информацию под пытками. А потом нападут на лагерь и убьют всех. Они уже отправились туда.

Я догнала его у опушки. Он стоял и смотрел куда-то вдаль. Не знаю, почему он остановился. Почти совсем стемнело, и метель не собиралась прекращаться, но даже для дракона нормальных размеров вроде Кобальта метель была всего лишь неудобством.

- Иди назад, Келена, - сказал Кобальт, не оглядываясь на меня. - У тебя есть огонь и вода. Ты сможешь продержаться, пока тебя кто-нибудь не найдет. Я иду в Санкцию.

- Отлично! - заорала я. - Иди в Санкцию! Но прежде чем уйдешь, пойми наконец, что легионерам нужна твоя помощь. Сара сказала тебе, чтобы ты пришел на помощь, так?

- Она имела в виду - чтобы я пришел на помощь ей.

- Она так сказала? Чтобы ты шел помогать именно ей? - Я опять встала перед Кобальтом, сложив руки на груди. Мне хотелось схватить его за уши и заставить меня выслушать, но я не могла дотянуться до его головы.

- Да... - заколебался дракон. - Нет, кажется... она... сказала что-то вроде того, что там опасность, вставай, помоги.

- "Имейте мужество поступать правильно", - сказала я. - Так она говорила. "Познайте самих себя." Да, ты синий дракон, но ты тридцать лет тому назад отрекся от Такхизис, чтобы последовать за основательницей нового ордена. Так вспомни ее мудрость! "Разница между героизмом и злодеянием состоит в том, насколько сильно вашими действиями руководят ваши собственные интересы."

Кобальт злобно посмотрел на меня.

- Хотеть ей помочь - не злодейство. Она заперта здесь.

- Нет, не злодейство. - Я так же злобно посмотрела на него. - Но ты же ее прекрасно знаешь и понимаешь, что она хотела, чтобы в первую очередь ты помог нам. Каждый заслуживает справедливости, помнишь? "Справедливость должна стремиться залечивать раны с такой же энергией, с какой она стремится к мести."

- Можешь не цитировать мне "Наследие". Когда она его произносила, я там был. - Кобальт замолчал.

Я молча смотрела на него и отчаянно надеялась, что влияние Сары окажется сильнее, чем врожденные склонности синего дракона. По крайней мере ненадолго. Я решила, что прежде всего нужно любой ценой спасти лагерь, а потом, если Кобальт захочет отправиться в Санкцию сражаться с Такхизис за душу Сары, я с удовольствием отправлюсь с ним.

Может быть, он увидел решимость на моем лице, а может, мои мольбы наконец до него дошли. Как бы то ни было, он опять поднял меня из снега, отнес к костру и посадил на бревно.

- Заканчивай, что ты там делала, и идем.

Испытывая неимоверное облегчение, я так и сделала. Я снова отогрела свои расцарапанные ноги и смыла с них грязь, кровь и лед. У рыцаря, который врезался в дерево, нашлась вполне приличная льняная рубашка, которую я разорвала на полоски и плотно обернула ступни и голени. Я также взяла его черный плащ и кинжал и сняла у него с пояса пакет с едой. Потом я оттащила его останки туда, где лежал его товарищ.

Я думала, что почти все припасы исчезли вместе с лошадьми, пока не сообразила наконец осмотреть сумки, привязанные к седлу, которое Кобальт не съел. Там я нашла съестные припасы, небольшую фляжку чего-то, пахнувшего ежевичным бренди, трут с огнивом и одеяло - для человека, затерянного в снегу, это были настоящие сокровища.

Кобальт тем временем ходил туда-сюда и что-то бормотал себе под нос.

Наконец я натянула сапоги. По крайней мере, попыталась. Ноги у меня отекли, и мне пришлось разрезать шнуровку, надеть сапоги и завязать их сверху полосками от все той же льняной рубашки. Потом я закуталась в одеяло, надела плащ, погасила костер, перекинула седельные сумки через плечо и попыталась уверенным шагом пройти через поляну. Теперь я знаю, что очень трудно ходить уверенным шагом, если хромаешь на обе ноги. Прямо скажем, получилось у меня какое-то ковыляние.

- Тебе придется ехать у меня на спине, - сказал Кобальт. - Я тороплюсь.

Я не хотела просить его о такой любезности, но была очень благодарна ему за предложение. Поскольку летать он не мог, упряжь была не нужна. Я вскарабкалась синему на спину и уселась, подстелив вальтрап из овечьей шкуры, позаимствованный у мертвого рыцаря. Дракон сильно исхудал. Недозажившие раны у него на плечах при свете угасающего дня выглядели серыми и нездоровыми, но какой же он был теплый! Мне показалось, что я сижу на огромной грелке.

- Иди вдоль подножия гор на юг, пока не увидишь утес, похожий на стол. Там с горных лугов стекает небольшая речка.

Он кивнул и пошел вперед. Драконы не предназначены для дальних пеших переходов. У них есть крылья; они предпочитают летать. Я не знала, как будет двигаться Кобальт, когда мы выберемся из леса. К моему удивлению, он пошел очень ровной и быстрой рысью, в три раза быстрее любой лошади.

Мне стало намного легче, и, довольная, я расслабилась у него на спине и доверилась его решимости довести дело до конца. Я задремала и даже не заметила, как наступила ночь.

Продолжение следует

* Громобой (Thunder) - синий дракон, пытавшийся установить свою власть над Пыльными Равнинами. Убит Линшей Маджере и бронзовым драконом Горном. (Прим. переводчика)

@темы: драконоведение, переводы

---

Новые куклофото

Что-то я все пишу и пишу про драконов. Вот я решила порадовать вас (и себя) Маджере-куклофотосессией:

Навершие Посоха Магиуса и Карамон

Навершие Посоха Магиуса



Фотофанфик "Карамон и кошка". Не знаю, где Карамон так приключался...



Мы с Мухтаром, или Личный боевой слон Карамона



Мы с Мухтаром, или Личный боевой слон Карамона-2



Отдых



Вполне себе иллюстрация к "Трилогии Легенд":



Карамон-гладиатор наконец понял, что братца сколько "Тайдом" ни обрабатывай, все равно не побелеет, и решил поступить как любой приличный борец со Злом

@темы: кукольное, иллюстрации

---

Дальнейшая судьба Кевина и Эррти

Для Kina Inew и тех, кто заинтересовался этими двумя братцами :-)

(Понимаете, что я излагаю в прошедшем времени, но поскольку Кевин и Эррти встретились сейчас, то все последующие события относятся к будущему времени)

Эррти не сумел за год догнать Кевина, чему очень злился. На следующий год он пошел в четвертый класс, но учиться вместе со всеми не сумел из-за своеобразного склада характера и опыта: он не умел совместно жить, умел только выживать, а это означало - пользоваться каждой возможностью достичь чего-то за счет окружающих. Чего ему, конечно, в классе не прощали. Родителям Кевина пришлось забрать Эррти из школы и перевести его на экстернат. Эррти совершенно не огорчался, потому что он успел понять: занимаясь самостоятельно, он усваивает материал гораздо быстрее, чем его предлагают в школе, и имеется гораздо меньше отвлекающих факторов. Он продолжал учиться экстерном и очень увлекался стрельбой.

В 15 лет Эррти поступил в Беркли. Кевин к тому времени стал профессиональным боксером.

Эррти выучился на инженера-конструктора летательных аппаратов. Его своеобразные проекты и своеобразная манера их представления создали ему и окружающим массу проблем, пока кто-то из его начальства не упомянул о нем в разговоре с кем-то из сотрудников частной космической фирмы (молодых конкурентов Элона Муска). Там решили, что инженер-конструктор с оригинальными идеями им подойдет, и пригласили Эррти работать у них.

Эррти стал проектировать межпланетные летательные аппараты для различных исследовательских миссий. Когда встал вопрос о поиске хорошо физически подготовленных людей для экипажей, Эррти рекомендовал своего брата. Кевин сдал необходимые тесты, прошел подготовку и стал космонавтом.

В последующие десятилетия Эррти проектировал космические корабли, а Кевин на них летал. Он совершил более полутора десятков полетов на Венеру, Марс, Луну и в пояс астероидов. Через полтора десятка лет Эррти стал главным конструктором проектов, а Кевин - капитаном.

У Кевина была жена и трое детей. У Эррти была девушка, но они расстались, потому что их брак по очевидным причинам был бы бесплодным.

Когда братья были уже среднего возраста, началось проектирование первого межзвездного земного корабля. Эррти стал главным конструктором института, в котором проектировался этот корабль. Кевин был назначен капитаном экспедиции. Подготовка длилась 10 лет. Когда корабль улетал к Альфе Центавра, братьям было уже за 50.

Прекрасно понимая, что даже если Кевин когда-нибудь вернется на Землю, это будет после смерти Эррти, Эррти подал заявку на участие в экспедиции в технический отдел. Конечно, гениального конструктора никто не хотел отпускать с Земли, но братья сумели настоять на своем. Они улетели вместе, и их дальнейшая судьба неизвестна.

---

Зеркало. Информация из рулебуков

Для любителей драконов и рулебуков:

Серебряный дракон Соломиратниус, он же Зеркало. Он же Мирроар в русском переводе "Войны душ".
Компиляция переводов фрагментов различных рулебуков с комментариями.

Пояснение: в характеристиках часто встречается выражение "Великий Змей". Это перевод словосочетания Great Wyrm - высшая возрастная категория нормального дракона (старше 1200 лет).

ЧАСТЬ1. ДО ВОЙНЫ ДУШ

Из книги "Сеттинг Пятой Эпохи"

Колода Судьбы. Карта 1 масти Драконов - Соломиратниус (Зеркало)

Эксцентричен.

С самого начала пятой эпохи Великий Змей Соломиратниус вынужден был постоянно сражаться с цветными драконами, чтобы просто остаться в живых. Его серебряную шкуру, несколько потускневшую с возрастом, пересекает множество шрамов, которые он приобрел во время Драконьей Чистки. У него отсутствует кончик хвоста - еще один признак того, что дракону пришлось побывать в тяжелых боях. Тем не менее этот грозный дракон выжил, потому что он по-прежнему сильнейший из серебряных.

В его глазах светится огромная мудрость, рожденная столетиями опыта и просвещения. Он испытывает глубокое сочувствие к нелегкой жизни смертных в новую эпоху и помогает им, когда может, но он устал сражаться. Иногда старый дракон думает, сможет ли он сохранить надежду на лучшее в свете бесчисленных неудач.

Примечание меня. По-видимому, это первое появление Зеркала в рулебуках. Он еще не имеет никакого отношения к Цитадели Света, и, в общем, характеристика дана довольно абстрактная. В дальнейшем нигде не встречается упоминание о том, что у него потускневшая шкура; собственно, прозвище Зеркало, как мы увидим дальше, было ему дано именно за исключительные отражательные способности. А вот его характеристика как эксцентричного дракона осталась и, по-видимому, определила дальнейшее развитие.

Из книги "Крылья Ярости"

Соломиратниус (серебряный дракон, мужского пола, Великий Змей, эксцентричное поведение, 1 карта масти драконов), часто называемый Зеркалом, пережил Драконью Чистку благодаря своим размерам и боевой ярости. На его драконьем теле множество шрамов; он часто парит в облике гигантского орла.

Примечание меня. Про орлиный облик больше нигде не упоминается.

Из книги "Цитадель света"

Серебряный дракон

Рассказы Айриль Поющий Ручей, хозяйки гостиницы "Уютный очаг", эльфийки Сильванести

Число учащихся росло, и однажды в Цитадели появился очень необычный мистик. В пятнадцатом году после Второго Катаклизма, когда Золотая Луна возвращалась в Цитадель из города - она присутствовала на открытии гостиницы, которую я содержу - с неба спикировал огромный дракон. Очевидцам сначала показалось, что это красный дракон, потому что он сиял рубиновым светом ярче заходящего солнца. Те, кто не были парализованы ужасом, приготовились напасть на пришельца, сочтя его посланцем Великой Драконицы, обратившейся со своими злыми намерениями к Шолси.

Но Золотая Луна осталась спокойной. Она велела своей страже убрать оружие в ножны, считая, что это существо не желает им зла. Стража мудро послушалась Первую Наставницу. Когда дракон приземлился во внутреннем дворе Цитадели, все увидели, что он на самом деле серебряный, а красным показался, потому что от его блестящей металлической шкуры отражался алый свет заходящего солнца. Из глубоких ран на голове и боках дракона текла кровь, кончик окровавленного хвоста был оторван.

Дракон сказал, что его зовут Соломиратниус, но любезно позволил называть его Зеркалом. Потом он попросил мистиков о помощи. Его преследовала группа черных драконов из владений Соболь - он сумел их опередить только потому, что телепортировался сюда, тем самым истратив последние магические силы. Если мистики согласятся исцелить его раны, сказал он, то он снова сможет защищаться от черных драконов. Если мистики откажутся, он непременно погибнет. Конечно, Золотая Луна быстро собрала всех мистиков с целительскими способностями, и они вылечили серебряного дракона. К сожалению, восстановить ему кончик хвоста они не могли.

Как только последняя рана на теле дракона затянулась, над хрустальными куполами Цитадели появились его черные преследователи. Тем вечером произошло единственное сражение Драконьей Чистки, которое видели на Шолси. И когда оно закончилось, ко дну Нового Моря пошли три мертвых черных дракона.

Потом Золотая Луна обратилась к серебряному дракону:

- Смертные и драконы раньше сражались бок о бок по воле богов. Может быть, теперь смертные и драконы смогут объединить усилия и для того, чтобы хранить мир и распространять мудрость? Ты, Зеркало, прожил бесчисленные столетия и, несомненно, обрел мудрость намного превыше нашей. Не согласишшься ли ты поделиться ею со мной и моими учениками? Для Цитадели Света будет великой честью, если ты согласишься остаться у нас.

Сначала Зеркало посмеялся над этим предложением.

- В этих холмах драконы никогда не знали мирного сосуществования с людьми, - сказал он, зная, что тысячи лет назад здесь, на Шолси, люди из племени вемитовук убили множество серебряных драконов. Но потом, похоже, дракон передумал. - И все же здесь горит малая искра надежды для людей, - сказал он, и мне рассказывали, что он, казалось, принюхался, внимательно разглядывая собравшихся мистиков. - Да. Я помогу вам раздуть пламя из этой искры. Если я этого не сделаю, как бы кто-нибудь другой ее не погасил.

Теперь Зеркало живет в самом большом из куполов Цитадели и помогает Наставникам - особенно тем, кто возвращается из своих странствий с сообщениями об обнаруженных ими сверхъестественных тайнах.

Примечание меня. Как видим, про потускневшую шкуру можно забыть. Правильно - для дракона полторы тысячи лет не возраст.

Логово Зеркала

В самом большом из куполов Цитадели заметная часть крыши открыта небесам. Гномы специально сделали так, чтобы предоставить мистикам возможность наблюдать с верхнего этажа купола новую луну и прекрасную рубиновую звезду в небесах. Но с появлением Зеркала большую часть этого этажа предоставили ему в качестве логова - ему очень удобно греться на солнце, лежа на наблюдательной платформе, а также взлетать с нее.

В одном из помещений на этом этаже Зеркало устроил гостиную, в которой он беседует с Наставниками и другими мистиками, просящими его совета. Он предпочитает общаться с ними в человеческом облике - в образе молодого человека с серебряными волосами, красивого, несмотря на то, что на его лице видны следы шрамов, исполосовавших драконье тело Зеркала. Дракон считает, что такой облик позволяет посетителям успокоиться и быстрее перейти к делу.



Схема Большого Лицея

Великие драконы

Твари, наложившие лапу на огромные территории в Ансалоне, излучают безнадежность, как солнце излучает свет. Однажды Зеркало сказал мне, что какая-то часть его души симпатизирует всем ансалонским драконам, захватившим себе территории - и металлическим, и цветным. Многие драконы считают, что Кринн должен в первую очередь принадлежать им - они были первыми детьми богов и в основном жили мирно, пока смертные не начали сгонять их с их земель.

Хотя я, конечно, почти инстинктивно возмутилилась, услышав, что Лес Сильванести должен по праву принадлежать зеленым драконам, но я не могу не вспомнить легенды, которые так обожала в детстве - древние истории о героях, изгонявших из леса зеленых драконов, чтобы эльфы могли там жить в безопасности. Понятия не имею, как зеленые драконы выращивают детенышей, но подозреваю, что в легендах, которые они рассказывают своим детям на ночь, древние Сильванести вряд ли выступают героями. Я попыталась посмотреть с точки зрения драконов и начала понимать, почему они хотят захватить Ансалон.

Но Зеркало заявил совершенно четко, что большинству Великих Драконов нет места в Ансалоне, и что у них нет никаких прав на захваченные ими территории. Он считает их захватчиками и вандалами, заслуживающими исключительно уничтожения. Когда я его спросила, почему почти никто из металлических драконов не пытался подняться против них, он рассердился и велел мне обуздать нетерпение, такое типичное для смертных.

- Эффективные стратегии требуют долгого планирования, - сказал он. - Подожди и увидишь.

Но пока мы ждем, драконы-сверхправители овладели Ансалоном и выглядят совершенно непобедимыми. Для тех, кому приходится жить в их землях, эти твари кажутся даже могущественнее богов, потому что боги нечасто обозначали свое присутствие в мире так явно и весомо, как это делают Великие Драконы.

Диколесье

Вокруг Цитадели на три мили простирается дикий лес. Кроме Серебряного Пути, разрушенного Замка Вила к северу от Цитадели и крохотной фермерской деревушки Харт-Спринг (снабжающей Цитадель свежими продуктами), на этой территории, густо покрытой ежевикой, подлеском и деревьями, нет никаких признаков цивилизации.

Однажды, возвращаясь из одного из своих путешествий за пределы Шолси, Зеркало принес с собой несколько довольно необычных беглецов - трех дриад, изящных лесных созданий, чья роща недавно была обнаружена и уничтожена слугами Малис. Как объяснили Зеркало и дриады, в Разрушенном Краю все еще существуют клочки леса, хотя их становится все меньше и меньше. С помощью магии - предположительно, той же, которой пользовались злые драконы, чтобы изменить Ансалон согласно своим желаниям - Зеркало разорвал мистическую связь, существовавшую между дриадами и их рощей, и пересадил их на Шолси, где они установили связь с деревьями Диколесья.

Примечание меня. Здесь кончаются рассказы Айриль Поющий Ручей, но перевод из книги "Цитадель Света" продолжается.

Соломиратниус (Зеркало)

Великий Змей Соломиратниус поселился в Цитадели Света, что даровало всему Шолси надежную защиту от большинства разрушительных сил, присутствующих сейчас в Ансалоне. Вряд ли Великие Драконы или Рыцари Такхизис позволили бы организации, занимающейся распространением веры и надежды среди простых людей, обрести такую силу и значение, если бы у нее не было такого могущественного покровителя. Но союз Зеркала с Цитаделью вернул ему нечто, потерянное в Век Смертных - надежду на возможность продолжать сражаться со Злом.

Он оказался в Шолси случайно во время Драконьей Чистки, приземлившись там после того, как попал в засаду, устроенную несколькими черными драконами. Он был измучен, серьезно ранен и истощил все свои магические резервы. Черные драконы легко прикончили бы раненого серебряного, если бы не мистики Цитадели, исцелившие Зеркало, что позволило ему уничтожить или прогнать своих мучителей.

После сражения Золотая Луна попросила серебряного дракона поделиться мудростью и знаниями с ней и, через Цитадель, со всем Ансалоном. Эта мысль сначала позабавила Зеркало, особенно потому, что в прошлом на Шолси шли кровавые войны людей с драконами. Но поскольку Великие Драконы уже захватили огромные территории, Зеркалу стало все труднее находить безопасные базы для своих действий. Чуть-чуть поразмыслив, он решил, что будет лучше всего, если он поселится где-то в одном месте и станет защищать окрестную территорию, неважно, насколько маленькую, прежде чем ему придется навсегда улететь с континента. И каково бы ни было прошлое у Шолси, мистики Цитадели по крайней мере пытаются создать мир мирного сосуществования, о котором всегда мечтал серебряный дракон.

Хотя Зеркало не претендует на правление Шолси, он охраняет территорию острова и защищает ее от других, более жадных драконов, а также от угроз смертной природы (например, Рыцарей Такхизис). На острове у него есть несколько лежбищ, но он предпочитает верхний этаж самого большого купола Цитадели. Это самое удобное из его жилищ, но, что важнее, оно также самое заметное. Зеркало считает, что если с каждого корабля, заходящего в гавань Шолси, увидят серебряного дракона, кружащего над островом или лежащего на крыше одного из куполов Цитадели, большинство налетчиков выберет себе какие-нибудь менее защищенные цели. Пока что эта стратегия действует. Зеркало прожил в Шолси почти двадцать лет, и за это время ни на остров, ни на корабли, бороздящие окрестные воды, не было организованных нападений.

Но присутствием дракона в Шолси довольны не все. Особенно шаман Бродящий-в-Тени, который постоянно пытается посадить среди своих соплеменников семена недоверия. Он утверждает, что какие бы красивые слова ни говорил Зеркало по поводу защиты Шолси и его жителей от порабощения Великими Драконами, на самом деле он сам является драконом-правителем Шолси. Шаман напоминает им, как много лет тому назад жители острова прогнали с Шолси серебряных драконов, и призывает их последовать этой "благородной традиции" и готовиться выступить с оружием в руках против Зеркала, когда настанет время.

К счастью, вождь Небесный Танцовщик и другие трезвые головы все время напоминают племени, что Зеркало ни разу не пытался вмешиваться в их дела (и в дела любой другой группы на Шолси). Если бы дракон действительно был тираном и деспотом, он бы что-то предпринял, чтобы хотя бы заставить замолчать таких подстрекателей, как Бродящий-в-Тени. Вообще-то, если бы серебряный дракон хотел, он мог бы уничтожить всех Кве-Наль быстрее, чем кто-нибудь мог бы об этом рассказать.

Гораздо чаще недовольные утверждают, что Зеркало - орудие Цитадели, а не непредвзятый защитник всех жителей острова. Они упирают на то, что он живет в одном из куполов Цитадели и редко разговаривает с кем-то, кроме представителей братства. При поддержке могущественного дракона мистики могут заставить жителей Шолси, не говоря уж о самой земле, подчиниться их прихотям. Конечно, тот факт, что мистики проявляют еще меньший интерес к политической власти, чем Зеркало, упорно ускользает от внимания подобных деятелей.

На самом деле жители Шолси разговаривают с Зеркалом довольно часто, но мало кто об этом знает. Дракон считает необходимым знать о нуждах и проблемах людей, рядом с которыми он живет, поэтому нередко ходит среди них неузнанным. Горожане, купцы и даже варвары были бы изумлены до крайности, если бы узнали, что красивый молодой человек с серебряными волосами, который каждые несколько месяцев приходит с холмов - на самом деле Зеркало в человеческом обличье. Некоторые представители братства узнали бы его, потому что дракон обычно принимает этот облик во время встреч в Цитадели, но они поклялись молчать.

Между двумя обликами Зеркала есть сходство. Например, на обоих телах виднеются ужасные шрамы, полученные драконом во время Драконьей Чистки и других войн, хотя в человеческом облике он говорит, что это отметины, оставленные тяжелой жизнью горного бродяги. Конечно, серебряные волосы молодого человека - хотя у некоторых народов Ансалона такой цвет волос изредка встречается - можно было бы счесть очевидным намеком, если бы кто-нибудь узнал, кто он такой на самом деле. Однако поскольку местные жители не меньше трех раз в неделю видят, как Зеркало неспешно кружит над островом, мало кто из них хотя бы задумывался над возможностью того, что дракон может ходить среди них в ином облике.

Как правило, дракона можно найти в его логове на верхнем этаже Большого Лицея Цитадели. Хотя отдыхает Зеркало в своем драконьем облике, греясь на солнце, сияющем через открытую крышу купола, он обычно принимает человеческий облик, когда нужно поговорить с посетителями. Время от времени он поднимается в небо, чтобы возвестить о своем присутствии, и часто пропадает на несколько дней, навещая различные части острова в человеческом облике. У него есть несколько любимых мест для разговоров с жителями Шолси, среди них гостиница "Уютный очаг", деревня племени вемитовук около Садов Мертвых и рыбацкая деревенька Кве-Аш на северной оконечности острова.

Зеркало прожил на Ансалоне почти полторы тысячи лет. Он видел, как рождаются и умирают бесчисленные поколения смертных, как поднимаются и гибнут империи, и пережил два катаклизма, которые полностью изменили облик мира. Другими словами, он в буквальном смысле повидал все. Зеркало - один из самых долгоживущих известных драконов, и хотя он тревожится за судьбу мира, если Великие Драконы успешно выполнят свои захватнические планы, он сумел понять историческое значение этой Эпохи Смертных. Люди, эльфы и другие расы должны сами обрести место в иерархии Кринна, не полагаясь на поддержку драконов - даже металлических. По его мнению, самое лучшее, что он сможет сделать в ближайшие годы - дать мистикам Цитадели, которых он считает самой благородной силой человечества, возможность воспользоваться его опытом. Если его присутствие также предоставляет им некоторую защиту от сил Зла, тем лучше.

Соломиратниус (Зеркало): Серебряный дракон мужского пола, Великий Змей, эксцентричное поведение. Способности: Драконье дыхание, способность заглатывать целиком, способность наводить благоговейный страх, атака в пикировании, мистицизм (целительство, ментализм, спиритуализм), чародейство (аэромантия, криомантия).

Примечание меня. Бродящий-в-Тени не то чтобы совсем уж неправ. С точки зрения драконьей цивилизации, Зеркало действительно является хозяином Шолси. Что делает дракон со смертными на своей территории - правит он ими, защищает их или ест - с точки зрения драконов глубоко личное дело каждого дракона. Важно, что другие драконы туда могут сунуться только в том случае, если победят хозяина. Как сказал в свое время Евгений Шварц, самый лучший способ избавиться от посторонних драконов - завести своего. Что, собственно, и было проделано на Шолси.

Еще одно примечание меня. Если Зеркало достаточно часто ходил по Шолси в человеческом облике, он должен был как-то себя называть. Я не знаю, как, но хочу знать.



Обложка книги "Цитадель Света" с иллюстрацией Джеффа Изли. Золотая Луна, Айриль Поющий Ручей, Джаспер Огненный Горн и Зеркало

ЧАСТЬ 2. ПОСЛЕ ВОЙНЫ ДУШ

Из книги "Эпоха Смертных"

Соломиратниус, Зеркальный Страж

Серебряный дракон Соломиратниус долгое время был Стражем Цитадели Света. Его встреча с мистиками Цитадели Света произошла в пятнадцатом году Эпохи Смертных. Однажды вечером раненый серебряный дракон появился в Цитадели, преследуемый черными драконами, служившими Соболь. Когда Соломиратниус (или "Зеркало") добрался до Цитадели, он исчерпал все свои заклинания во время сражения и последующего бегства.

Зеркало погиб бы в когтях этих черных драконов, если бы мистики Цитадели не вылечили его, дав ему возможность убить нескольких черных драконов и прогнать прочь их более удачливых родичей. Когда битва закончилась, покрытый шрамами Зеркало решил остаться в Цитадели в качестве стража. Хотя этот шаг придал мистикам смелости, некоторые увидели в этом союзе нечто зловещее. Среди этих групп заметное место занимало соседнее племя кочевников под названием вемитовук, которое воевало с кланом серебряных драконов за территорию в предыдущем тысячелетии.

Во время великой бури, пронесшейся над Ансалоном, Такхизис обратилась к Зеркалу с призывом и выманила его из Цитадели. В летящего дракона ударила молния, он был тяжело ранен и ослеп. В последующие месяцы Зеркало сыграл ключевую роль в Войне Душ: выяснил истинную сущность новой эпохи Кринна у своего старого врага, умирающего Хеллендроса, уничтожил тотем, который использовала Такхизис для проецирования своей энергии, и в конце концов помог вернуть металлических драконов на Кринн.

Когда Война Душ закончилась, Зеркало в последний раз видели вместе с Одилой Брашпиль, они собирались отправиться в Сильванести, чтобы помогать эльфам прогонять захватчиков-минотавров.

Основные статистики: Колоссальный размер (от 120 футов), стихия воздуха, хит-дайс 40d12+400, 654 хита, LG, сила 43, ловкость 10, конституция 31, интеллект 30, мудрость 31, харизма 30.

Примечание меня. Здесь, в отличие от рассказа из "Цитадели Света", ничего не говорится о телепортации.

Из книги "Рыцарские ордена Ансалона", глава "Рыцари Соламнии и драконы"

Соломиратниус

Хотя Соломиратниус (LG серебряный дракон мужского пола, Великий Змей), более известный как Зеркало, не имеет непосредственных связей с Орденом, большинство рыцарей считают его союзником. Зеркало - серебряный дракон, страж Цитадели Света. Во время Войны Душ он стал партнером Одилы Брашпиль (LG, человек, женщина, цивилизованная, воин 4/рыцарь Короны 3/жрица Мишакаль 7), которая тогда была Рыцарем Короны, и они не расстались, когда война закончилась и Одила ушла из Ордена. Поскольку он ослеп во время Великой Бури в начале Войны Душ, Одила стала его глазами, и они по-прежнему вместе во всех делах. Он по-прежнему страж Цитадели Света и симпатизирует рыцарям Соламнии, хотя Цитадель для него на первом месте.

Примечание меня. Единственное четкое указание на судьбу Зеркала после Войны Душ. В книге "Священные ордена звезд" имеется упоминание о том, что в восстановленной после Войны Душ Цитадели Света по-прежнему сохранены помещения для Зеркала и Одилы, когда эта пара прибывает с визитом в Цитадель. Непонятно - так они живут в Цитадели или занимаются чем-то еще, а в Цитадель только иногда прибывают? Впрочем, точно известно, что Одила сейчас - уважаемая высокопоставленная жрица Мишакаль, известная по всему Ансалону. Имеется книга "Спасение Утехи", где Одила организовывает в Утехе храм Мишакаль, но Зеркала там нет. Понятия не имею, куда она его девала, но от мысли о том, что она его может кинуть, мне становится не по себе. Он ей нужен, вероятно, даже больше, чем она ему.

Еще одно примечание меня. В книгах "Цитадель Света" и "Эпоха Смертных" имеются упоминания о том, что Мудрец - никому не известного происхождения старик, который собственно и навел Золотую Луну на мысль о мистицизме - вероятно, был Зеркалом в человеческом обличье. Эта версия никогда не была подтверждена, прежде всего потому, что никто и никогда не видел, чтобы Зеркало принимал облик старика. Но и опровергнута она тоже не была.

И еще одно примечание меня. Зеркало проявляет поразительное для дракона отсутствие честолюбия и стремления к лидерству. Думаю, что, это определяется его эксцентричностью. Старейший и самый могущественный из серебряных драконов, он, по идее, должен был бы быть главой серебряного клана. Но таковым является племянник Сильвары Даргентан, каковой по сравнению с Зеркалом молодежь зеленая.

@темы: драконоведение, переводы, иллюстрации

---

В моей жизни что-то не так

Я чувствую себя пойманной.

В связи с этим вопрос:

Вопрос: Что делать?

1. Послать все на три буквы, разрубить гордиев узел, закрыть наконец дневник и вернуться к нормальной жизни		2	(20%)
2. Сидеть и терпеть ради кукло-Рейстлина		8	(80%)
Всего:		10

---

Куклорейстлинизм на марше

Сегодня мы с кукло-Карамоном ездили навещать кукло-Рейстлина. Очень уж Карамон просился брата навестить. Хотя я его предупреждала, что зрелище будет не для слабонервных... ну Карамон же у нас не слабонервный.

Зрелище частично покрашенной фигурки Рейстлина - это, конечно, нечто не совсем обычное. :-) Но какой же цвет красивый!

Но работа, конечно, безумная. Надо очень хотеть получить результат, чтобы этим заняться. Но мы хотим! Хотим!

Собственно, ездили в основном затем, чтобы забрать сапоги, которые я приобрела вместе с кукло-Рейстлином и зачем-то оставила вместе с ним у художницы. Сапоги эти я купила, чтобы было хоть что-то, и Рейстлину они настолько велики, что он в них стоять не может. Замерив ноги Карамону, я заподозрила, что эти сапоги будут ему как раз.

Так вот результат - Ассиди, обрати внимание, тебе с Томом может понадобиться: обувь MSD, по крайней мере доллморовская, на ноги парня-тоннера надевается совершенно адекватно. Правда, у Карамона неожиданно вылезла другая проблема - из-за его супермышц сапоги немного не сходятся в голенищах. Но у куклы с телом нормального, а не athletic/superhero сложения, этой проблемы не будет.

Так что Карамон у нас теперь при сапогах, а Рейстлину сапоги нужно делать. Вспоминаю, как в детстве я шила ботиночки своим куклам. Если взять очень мягкий кожзам, я, наверно, справлюсь. Посмотрим.

Еще мой муж в эти дни сделал Карамону меч. Правда, меч этот выглядит очень исторично, т.е. гнутый, неровный, в общем, как настоящий меч в музее, а не как на красивых картинках, т.к. его вырезали ножницами по металлу из кровельного железа, обмотали рукоять кожзамом, сделали гарду из двух палочек и проволоки - на все про все полчаса. Так что Карамон по-прежнему нуждается в хорошем красивом мече, который я заказала Кэссэн, но пока у него, считаем, есть повседневный такой меч, может с гоблина какого снятый. Потому как нормальный файтер может ходить без штанов, но без меча никак!

В результате Карамон у меня теперь в сапогах, с мечом в ножнах на перевязи и в набедренной повязке. По-моему, зрелище атасное, но муж сказал "нормально".

Вообще я попробовала сегодня сшить Карамону брюки - нормальные длинные брюки, а то продавался он в неописуемой фигне до колен жизнерадостного оранжевого цвета. Я надела на него брюки и поняла, что надо их немедленно снять, потому что на такую фигурку надевать брюки обидно! Не зря все эти тоннеровские супергерои из комиксов носят что-то обтягивающее... Я уже думаю, может, поступиться реальностью и обрядить Карамона а-ля официальные иллюстрации - наборный кожаный доспех-туника, сапоги, наручи-поножи и хватит с него?

Тем не менее, похоже, я начинаю охоту за тоннеровскими аутфитами. Мне не нравится, как выглядит то, что я шью сама. Мантия еще ладно, это свободное одеяние, а вот штаны должны сидеть как следует. Особенно на Карамоновской фигурке.

Еще я сегодня поняла, что мне совершенно не из чего шить Карамону тунику. Когда я ездила к подруге, богатой на лоскутки, я думала в основном про одежду Рейстлина. Надо съездить еще раз. Или покопаться в старых шмотках, вдруг найду что-нибудь подходящее.

@темы: кукольное

---

Приложения куклорейстлинизма, или Как сделать Посох Магиуса своими руками. Часть 2

В парнях до старости сидят мальчишки. И это хорошо. Когда я жалобно сказала, что мне нужна деревянная палочка с такими-то ТТХ, мой муж за 10 минут вырезал мне нужную палочку из обрезка штапика, найденного на балконе.

Осталось решить вопрос с креплением для шарика. Вся тонкость состоит в том, что результат должен выглядеть как артефакт, а не как троечная работа третьеклассника на уроке труда (а руки у меня заточены как раз под второе). Поскольку латунь от Ассиди еще не доехала, я по совету Кэссэн решила попробовать сделать крепление из отвердевающей пластики. Напоминаю, что руки у меня вставлены не тем концом, поэтому, конечно, ничего не получилось. Плюс пластика какая-то попалась некачественная.

Ладно, сказала я, закажем навершие Кэссэн или будем дожидаться питерской латуни. Но кто со мной долго знаком, те знают, какого размера острый предмет у меня находится где-то в районе глютеуса. Поэтому я решила попробовать по совету подруги скрутить крепление из поделочной проволоки. Скрутила, проковала "когти" молотком, приделала к палке. Держит. Но не смотрится. Все-таки не коготь это, а скелет какой-то. Если бы этот "скелет" чем-то оклеить или обмазать... Той же самой отвердевающей пластикой!

Может, у меня руки и не тем концом вставлены, но мозги определенно вставлены как надо. Хотя я и торможу ими. Купила другую пластику, обмазала проволоку... Получилась какая-то жуткого вида фигня, больше всего напомнившая мне "отрубленную руку Майтимо" с Ассиди-знает-какой-кабинетки. Поставила я эту фигню на балкон сушиться и мужа предупредила, чтобы он не нервничал, когда это увидит.

На следующий день полученное крепление высохло, и я убедилась, что шарик в нем прекрасно держится. Но при лепке мне не удалось заострить концы "пальцев", чтобы получились "когти". А без заостренных кончиков пальцев вид все-таки не тот. Но тут я подумала - теперь, когда "пальцы" твердые, почему бы не сделать им маникюр? Сказано - сделано. Я аккуратно накрутила на кончики пальцев заостренные "когти", причем сушить каждый "коготь" пришлось по отдельности. Феном.

Когда это счастье подсохло, я раскрасила его акрилом. Совершенно неожиданно для меня получился эффект кованого золота. Да, Рейстлину повезло, что на Кринне золото было дешевле, чем медь у нас. Иначе у него бы посох крали ежедневно. Правда, посох все равно к хозяину возвращался...

В общем, я покрыла изделие аэрозольным матовым лаком и вставила хрустальный шарик. Навершие получилось весьма тяжеленьким - немалая масса пластики плюс шарик. Но по-другому и быть не могло, т.к. у золота и хрусталя плотность заведомо больше, чем у дерева.

Теперь артефакт в размере 1/4 досушивается на балконе. :-)

Ассиди, тем не менее я по-прежнему надеюсь на латунь. Сделаю еще один вариант, благо вторая половина штапика стоит на балконе. Посмотрим, что лучше получится.

@темы: кукольное, мысли, юмор, наблюдения за живой природой

---

Карамон Маджере

Ну вот, мы дошли до этого счастливого дня.

Я представляю вам кукло-Карамона. Правда, пока у него из вещей только набедренная повязка, но когда это смущало Карамона?

Во весь рост:



В полуобороте:

Смотреть!

В боевой стойке:

Смотреть!

Собрался голыми руками сражаться с огромным и страшным хищником:

Смотреть!

Не отказался от эротического фото:

Все прилично!

Лицо крупным планом:

Смотреть!

Ну вот. Сами понимаете, все только начинается. Парню нужна одежда, доспехи, оружие, снаряжение... Постепенно будем делать-находить-подбирать. Желающие что-нибудь ему подарить, не стесняйтесь. :-) В благодарность будет фото с вашими credits.

Я не думала, что Карамон у меня окажется раньше Рейстлина, однако вот нате же. Теперь мы с ним ждем Рейстлина вдвоем. :-)

@темы: кукольное, иллюстрации