Ари-17: Возрождённый Финрод

Ну не могла же я не поснимать Ари в этой роли.



Тизер, настоящие фото под катом.

2 фото 1500x1000

@темы: фанфики, кукольное, иллюстрации, Ари, наблюдения за живой природой

---

Warcraft'овское: Кое-что про воспитание Джайны

Я попыталась представить себе, как это выглядело...

___________________________________________

Я понимаю вас, мадам Лежандр, - кивнул адмирал Праудмур.

- Я понимаю вас, мадам Лежандр, - кивнул адмирал Праудмур.

- Воспитывать девочку в таких условиях совершенно невозможно! - горячилась гувернантка. - Как прикажете прививать ей грацию и изящество, если она постоянно играет с мальчишками в мяч и гребёт в лодке? Гребёт! Это же кошмар!

- Простите, но что плохого, если девушка будет уметь грести? - искренне не понял адмирал.

- В каком состоянии у неё будут руки? Мозоли! Бицепсы! А как она выражается! Вчера я сделала ей замечание, что дочь правителя не должна прилюдно ходить в штанах и сидеть на лошади по-мужски. Что она мне ответила, Великий Свет! Я это повторить не могу!

- Понимаю, - сочувственно вздохнул адмирал. Малый морской загиб был написан у мадам Лежандр на лице большими буквами.

Через несколько минут, получив расчёт, гувернантка садилась в экипаж. Двойная оплата несколько смягчила её возмущение, но уши и щёки у неё снова вспыхнули пунцовым, когда мимо на лошади проехала девятилетняя Джайна. Конечно, в штанах. Конечно, в мужском седле. Увидев отъезжающую мадам, Джайна весело помахала ей и пустила лошадь галопом, направляясь к пирсу. Там с утра возились сыновья адмирала со своим дядькой, одноногим Петером - чинили небольшой швертбот. Разумеется, у Джайны на уме были не хорошие манеры и не эльфийский язык, а молоток и гвозди. Что может вырасти из этой девочки? Разве она сможет сделать приличную партию? А ведь могла бы: в Лордероне подрастают целых два принца. Но без толку, абсолютно без толку.

Адмирал Праудмур посмотрел вслед экипажу, направлявшемуся в порт, и вздохнул.

- Это уже третья, - сказал он сам себе. - Ну и ладно. Не могу же я, в конце концов, отменить тот факт, что я адмирал и у меня есть два сына. В конце концов, осталось два года. В одиннадцать лет Джайна отправится в магический университет, пусть там и учится всяким танцам-шманцам. А что касается эльфийского языка, то, пожалуй, пусть учит его прямо в языковой среде. Напишу-ка я Анастериану. Давно мы с ним не виделись.

Через два месяца на небольшом приёме к адмиралу подошла леди Алисия Сандерс:

- Дэлин, у меня к тебе просьба. Ты знаешь, что после смерти Джес-Терета его имущество описали за долги. Его дочь осталась совершенно без средств. Она, конечно, недурной лейтенант, но сам знаешь, сколько платят начинающим офицерам. Девушке не на что купить новое платье, а она всё-таки дворянка. Может быть, возьмёшь её воспитательницей к Джайне?

- Алисия, да ты что? От Джайны отказались три таких зубрихи, а ты предлагаешь молоденькую девчонку! Ещё кто кого там воспитает!

- Ну, - усмехнулась леди Сандерс, - утончённые дамы, которых ты выписывал из Лордерона - одно дело, а начинающий морской офицер - совсем другое. Может, попробуешь?

- Ну ладно, - скептически сказал Праудмур. Он много лет знал Джес-Терета и мог предположить, что из себя представляет его дочь. Может, и правда есть смысл рискнуть.

Через месяц Джайна вернулась из Кель'Таласа. С корабля она сошла плывущей походкой, держа спину и полуопустив ресницы. Определённо, мадам Лежандр была бы в восторге. Но мелкие шажки и плавные движения, явное подражание эльфийским аристократкам, продолжались несколько часов - ровно до того момента, как к Джайне подлетел Дерек и потащил её кататься на швертботе.

На борту, кроме Дерека с Тандредом и одноногого Петера, обнаружилась девушка с коротко подстриженными чёрными волосами, лихо торчавшими в разные стороны.

- А ты кто? - спросила Джайна.

- Лиззи Джес-Терет, - представилась обладательница модной причёски. - Я тоже хочу с вами покататься.

- На гика-шкоте буду я! - ревниво заявила девочка.

- Хорошо. А я порулю. Ты ведь не против?

Вечером Джайна была уверена, что Лиззи - самая замечательная девушка в Кул-Тирасе. Оказалось, что она тоже ездит в седле по-мужски, отлично плавает и не против поиграть в мяч. А потом Лиззи взяла в руки абордажную саблю и победила не только Джайну, но и Тандреда с Дереком.

- Наверно, я хотела бы стать такой, как ты, - говорила Джайна через неделю. - Но мне нельзя. Я поеду учиться в Даларан. А когда вернусь, буду уже совсем взрослая.

- Ну и что? - пожала плечами Лиззи. - Ты, конечно, вряд ли станешь морским офицером, но почему бы тебе не стать боевым магом?

- Ага, - мечтательно согласилась Джайна. - И никаких танцев, этикета и хороших манер...

- Знаешь, - сказала молодая Джес-Терет, - в нашем деле уметь притворяться хорошо воспитанной дамой тоже полезно.

Джайна посмотрела на Лиззи подозрительно, но предпочла обойти скользкую тему. А через неделю адмирал Праудмур давал бал, и у Джайны отвисла челюсть, когда она убедилась, что Лиззи умеет так же лихо очаровывать кавалеров, как и гонять на швертботе. Слух о том, что юная Джес-Терет в милости у правителя, уже прошёл по острову, и среди молодых дворян нашлось немало тех, кто решил попробовать познакомиться с Лиззи поближе. Покровительство адмирала было по-своему неплохим приданым. Юная дама в пышном платье напоминала обычную Лиззи, пожалуй, разве что причёской.

Джайна призадумалась. Если Лиззи и ТАК умеет, то, может, и ей тоже надо?

На следующий день Джайна пришла к отцу и попросила пригласить учителя танцев.

@темы: мысли, юмор, фанфики, Warcraft, А из нашего окна крепость Штормграда видна...

---

WoW-овское: новое время - новые герои... и не только

Слушайте, я решила приколоться и попробовать озарённую-ШП... и она меня приколола!
Посмотрите, как озарённой идёт тёмная форма:



На кого она похожа? Правильно, на демона. Мы привыкли, что в WoW демоны светятся зелёным... но не стоит слишком привыкать к символике. И сразу начал складываться образ. Очень такой правильный образ. "Монстрик" - девочка, от неразделённой любви обратившая в нежить свою сестру и своего возлюбленного, была хороша в давние чистые времена WotLK, когда трава была зеленее, а близзард ещё не окончательно перепутали тёплое с мягким, а добро с маразмом. А сейчас это так, даже не антигероиня. Этот новый Азерот достоин именно таких, хм, героев!

____________________
- Они считают меня безумцем.

Саргерас откинул с лица густую, смоляно-чёрную прядь.

- Но я достаточно разумен для того, чтобы понимать...

- Но я достаточно разумен для того, чтобы понимать: мой бой проигран.

Она кивнула.

- Ты понимаешь, не так ли? Матери Ковена убиты, Кин'гарот уничтожен. Они освободили души титанов, защитили сущность Эонар и почти добрались до ядра планеты. Я должен быть очень наивным, чтобы считать, что Аргус справится с ними. Особенно если учесть, что у Аргуса последние несколько тысяч лет суицидальный синдром в тяжёлой форме.

- Я понимаю, господин. - Шиварра склонила увенчанную тиарой голову.

- Хорошо, - величественно кивнул Саргерас огромными рогами. - И особенно хорошо то, что ты не говоришь лишних слов. Но я тебе разрешаю. Я знаю, ты хочешь задать мне вопрос. Так спрашивай.

- Господин, надежды нет? - спросила демоница, подняв глаза на падшего титана.

- Нет, - покачал головой Саргерас. - Надежды больше нет.

Он помолчал, глядя на шиварру. Женщина получила ответ на дозволенный вопрос и снова молчала, глядя вперёд пустым, ничего не выражающим взглядом. Достойное поведение на краю пропасти, заполненной небытием. Саргерас мысленно кивнул сам себе. Кажется, он не ошибся - насколько это вообще возможно в такой ситуации.

- Но она может появиться.

Глаза шиварры слегка расширились, но она по-прежнему молчала.

- Меня они не убьют, - продолжал титан. - Даже у моего брата Аман'тула, когда он займёт трон, который я для него предназначил, не хватит на это сил. Они запрут меня в силовой тюрьме. Назначат тюремщика - скорее всего, того эльфа, что вообразил себя демоном, но так и не смог им стать. Что касается красотки, которая спит в ядре вон той планеты, - он ткнул когтистой рукой в сторону занимавшего чуть ли не полнеба Азерота, - то она уже слишком сильна, чтобы я мог её уничтожить. Мне стоило её убить, как только я понял, к чему дело идёт. Я всё надеялся, что она сможет понять... сможет стать такой, как я. И упустил время. - Саргерас опрокинул в себя стакан сжиженной скверны и продолжал: - Но сожалеть о несделанном смысла нет. Когда настанет момент, я нанесу удар, - он погладил рукоять Горрибала. - Азерот я не убью, но сумею повредить достаточно, чтобы и ей, и жителям её планетки было чем заняться. Таким образом у надежды, о которой я говорил, появится время, чтобы развиться и окрепнуть. Если ты согласишься взяться за это.

- Я? - вот тут шиварра выразила удивление. - Господин мой, почему вы спрашиваете моего согласия? Приказывайте, и я выполню любой ваш приказ.

- Ты тоже считаешь меня идиотом? - усмехнулся Саргерас. Демоница, похоже, растерялась, но он продолжал: - Какой смысл в приказах, если некому покарать за их невыполнение? Заключённый в силовую тюрьму, я буду бессилен. Да, я буду тебя видеть, буду знать о всех твоих делах, но не смогу даже слово тебе передать, не то что наказать за своеволие. И наградить не смогу. Я могу предложить тебе только одно: смысл твоего дальнейшего существования.

- Это единственная награда, ради которой стоит что-то делать, - произнесла шиварра низким, глубоким альтом. - Всё остальное преходяще.

- Совершенно верно, - согласился Саргерас. - Я всегда считал шиварр самыми умными среди истинных демонов, что бы там о себе ни думали натрезимы. А ты - не самая глупая из шиварр. Кандидат в ковен, не кто-нибудь. Поэтому я и говорю с тобой сейчас.

- Что я должна сделать, чтобы у нас появилась надежда? - спросила демоница.

- Стать ею.

Женщина снова посмотрела на титана удивлённо.

- И для этого тебе придётся стать одной из тех, кого мы ненавидели и презирали более всего. Или, по крайней мере, достаточно хорошо притвориться.

Саргерас взмахнул рукой, и вокруг них появились пять стазисных капсул. Они парили примерно на высоте полуметра, и в каждой из них покоилась озарённая дренейка. Казалось, что женщины спокойно спят, но шиварра видела, что все они смертельно ранены, и только стазис не даёт им испустить дух.

- Это жрицы с того корабля, что разбился здесь, - пояснил титан. - Я счёл, что в новом бытии тебе тоже захочется быть женщиной. Выбери тело, которое тебе нравится больше всех.

Шиварра присмотрелась. Увы, у всех дренеек было только по две руки. Она вздохнула, взглянув на собственные ладони, и указала на капсулу, в которой покоилась девушка со светло-серой кожей и кипельно-белыми волосами.

- Сразив Аргуса, эти азеротские вояки уничтожат всех демонов, до которых у них дотянутся руки. Пройдёт немало времени, прежде чем Круговерть Пустоты породит достаточное количество новых демонов, и всё это время я буду в заточении. Облик озарённой дренейки защитит тебя и позволит действовать относительно свободно.

- Да, господин, - демоница еле заметно улыбнулась. - Благодарю вас.

- Не благодари, ты ещё не раз проклянёшь меня, - ухмыльнулся титан. - Ты потеряешь всю свою силу. Ну, почти всю. Кое-что ты всё-таки будешь помнить, чтобы у тебя была возможность выжить. Остальное тебе придётся вспоминать, восстанавливать, изучать заново. Успокойся, мне от твоих будущих проклятий ни холодно ни жарко - как и от твоей нынешней благодарности. Озарённых дренеев азеротцы уже сейчас почитают, видя в них истинных посланцев Света. Их будут заманивать на Азерот, будут искать с ними союза. Таким образом, ты с самого начала будешь обладать определённым статусом и авторитетом. Воспользуйся этим.

- Да, господин. Что я должна делать? То есть... что бы вы хотели, чтобы я делала?

- Откуда я знаю? - горько усмехнулся Саргерас. - Я могу просчитывать и предугадывать, но не предсказывать. Повторяю: меня всё равно что не будет. Легиона не будет. Будешь только ты. Делай всё, что захочешь, всё, что сочтёшь нужным. Цель тебе известна.

- Я поняла вас. Я... я постараюсь, - внезапно демоница ощутила себя очень маленькой и неуверенной. Надежда... крохотный огонёк в пустоте... и это она?

- Исцели тело этой женщины, и я вселю тебя в него, - велел падший титан. Он взмахнул рукой, и четыре отвергнутых капсулы исчезли. Оставшаяся капсула раскрылась, как цветок. Раненая дренейка открыла рот в беззвучной муке, и в последних конвульсиях из ее рта выскользнула душа. Шиварра умелым, точным движением верхней пары рук перехватила эту душу, нацелившуюся было улизнуть в Свет, и заключила в специальный сосуд из алмаза Пустоты. В ту же секунду средняя пара рук сотворила исцеляющее заклинание - и через несколько секунд в раскрытой капсуле лежало свободное, но живое и неповреждённое тело. Саргерас протянул когтистую руку и забрал у шиварры сосуд с душой.

- Ювелирная работа, - кивнул он. Шиварра выпрямилась, готовая к перевоплощению, но титан почему-то медлил. - Вот что... поцелуй меня, что ли.

- Господин? - изумилась демоница.

- Чувства тут не при чём, - махнул рукой титан. - Могу я позволить себе немного удовольствия перед Пустота знает сколькотысячелетним заключением? Я понимаю, что ты не суккуб, они это умеют лучше, но выбора у меня нет.

Женщина невольно усмехнулась краешком губ. Саргерас, страх и ужас Вселенной, глава Пылающего Легиона, падший титан, разрушитель миров и прочая-прочая, в первую очередь был мужчиной. Ничего, что она не суккуб, шиварры в этом плане тоже не дуры. Демоница крепко обхватила Саргераса всеми шестью руками и прижалась губами к его пылающим устам, очень стараясь сделать так, чтобы ему было приятно.

...И почувствовала, как сознание ускользает.

* * *

- Соонара! Соонара!

Жрица подтянула колени к груди и приподнялась на локте, поднимая веки. Свет неприятно резанул глаза, и она заморгала.

- Слава Свету, ты жива! Мы думали, что тебе не удалось вырваться из окружения. - Рядом стояли трое озарённых: двое мужчин и женщина. Жрица попыталась сесть, но её повело, и она повалилась обратно. Один из мужчин подхватил её, поднял на руки. - Несите её на "Виндикар", - приказала женщина. Шиварра считала её имя из памяти жрицы: капитан Фария, "Клинок Полумесяца".

- Уморить жрицу не так-то просто, капитан, - хрипло произнесла Соонара.

- Понимаю, - кивнула Фария. - Прости, что мы не нашли тебя раньше. Нам и в голову не пришло, что в этом жутком месиве Скверны мог остаться кто-то живой! Да ещё и протянуть столько времени! К счастью, Т'Паартос тебя заметил. Осторожнее, Т'Паартос, она ещё очень слаба.

- Не волнуйтесь, капитан, - ухмыльнулся озарённый, - T'Паартос доставит жрицу на корабль в лучшем виде.

Через полчаса Соонара лежала в постели на борту "Виндикара". Сам пророк Велен осмотрел её и вознёс к Свету исцеляющие молитвы. Шиварра усмехнулась: даже Велен ничего не заметил. Спасибо, Саргерас, из дренейкиной души получилась отличная маскировка. Женщина сладко потянулась. Стало быть, Легион побеждён? Ну-ну. Саргерас прав: его бой проигран. Но его, а не их, и бой, а не война.

Даже отсюда, через корабельный иллюминатор, шиварра видела рукоять Горрибала, торчащую из Азерота.

____________________________________

Как зовут героиню, я пока не знаю. В принципе, варианты можно предлагать.

@темы: мысли, WoW, фанфики, А из нашего окна крепость Штормграда видна...

---

С днем рожденья меня

А в качестве самопоздравления и самоподарка - аудиоспектакль по первой "Хронике Дома Финарфина" со мной в главной роли.



Спектакль сделан по заказу и при поддержке группы ВКонтакте "Финрод - душа моя!" Так что все подробности здесь, включая вариант записи, разбитый на отдельные треки.

Роль лирической героини Амариэ совершенно внезапно и неожиданно для меня сыграла Мартиэль. А то, что она же играет Намо Мандоса, вы никогда не догадаетесь, если я вам не скажу. :-)

А еще есть видеопрезентация. Новым в технологии является градиентный фон и первая попытка использования анимированных бликов.

С днём рожденья меня!

@темы: музыка, фанфики, наблюдения за живой природой

---

Warcraft'овское: Прощание Джайны с Артасом

УПД. Немного переделала композицию: увеличила фигурки относительно фона, уменьшила фигурку души, увеличила и размыла тень от тела Артаса, увеличила размер самой картинки, положила градиенты для объема, слегка подняла контрастность фигурок Артаса и Джайны.

На эту тему только ленивый что-нибудь не делал, я тоже решила не быть ленивой.

По-моему, это называется "Я на тебя больше не сержусь".



Как обычно, фон - из игры, модельки - из ModelViewer, все остальное - гимпомагия.

запись создана: 22.01.2018 в 02:35

@темы: WoW, фанфики, Warcraft, иллюстрации, А из нашего окна крепость Штормграда видна..., Фростморн жаждет фигни

---

Warcraft'овское: про предпочтения читателей

Меня уже ржать тянет. Из 5 частей "Сказки о мертвом принце..." последняя НАМНОГО превосходит остальные по количеству просмотров на фикбуке. Раз наверно в семь-восемь. Народ так прёт от сцены оживления Артаса, что ли? Я могла бы грешить на "эротическую" сцену перед рейдом, но там еще одна "эротическая" есть, в четвертой части, а четвертая часть таким успехом не пользуется.

@темы: мысли, WoW, фанфики, Warcraft, Фростморн жаждет фигни

---

WoW-овское: фотосессия в ЦЛК

Параллельно с клипом получилась фотосерия, которая не дублирует клип, а дополняет его.



Что-то вот-вот начнется

Что начнется

Сонм душ



Мое королевство



Небо над Цитаделью



Как бабочка на огонь



Голубое пламя



Ужин вдвоем



Выходи за меня замуж



Ажурный мостик



Владыка холода и мрака



Тревога



И даже смерть не разлучит нас

@темы: WoW, фанфики, Warcraft, иллюстрации, А из нашего окна крепость Штормграда видна..., Фростморн жаждет фигни

---

WoW-овское: как Артас осквернил Собор Света

Но неужели Артас может ограничиться культурным посещением собора? Конечно, нет! И вот после венчания-то и начался трэш и угар...



Начнем, пожалуй.

И продолжим...

В чем-в чем, а в осквернении храмов я толк знаю.



Хорошо пошло.



Гулять так гулять!



И еще пооскверняем...



Во славу Плети и меня!



Что-то я даже застеснялся. От скромности я не умру. Я уже умер и совсем не от нее.



А теперь мы посетим зал паладинов.



Картина "не ждали".



Что, страшно?

@темы: WoW, юмор, музыка, фанфики, Warcraft, А из нашего окна крепость Штормграда видна..., Фростморн жаждет фигни

---

WoW-овское: Артас и Джайна в Штормграде

Приключения альтернативного Артаса не закончились визитом в Лордерон. После этого, подумав, они с Джайной решили посетить Штормград.

В роли Артаса - дарионина Ориналли, в роли Джайны - моя Джейвисс.



- Вот мы и здесь.

Цивильные визиты

- Нравится?
- Вполне. Особенно во-он та статуя перед собором. Так и хочется изобразить голубя.



Можно постоять у Утера на молоте...



...И на голове.



- Джайна, пошли обвенчаемся?
- Ну, если ты настаиваешь...



- Мы любим друг друга, повенчайте нас!



...И повенчали.

@темы: WoW, юмор, фанфики, Warcraft, иллюстрации, А из нашего окна крепость Штормграда видна..., Фростморн жаждет фигни

---

Warcraft'овское: Эпопея, однако

Мы с Дариона это писали три года. В результате образовалась такая эпопея в форме словески.

...Где-то там начинается освоение альтернативного Дренора, а в Цитадели Ледяной Короны тишина, только лязгают шаги скелетов-стражников. Одной рыцарю смерти не хотелось заниматься своими делами, и она прилетела в Цитадель, потому что сильно соскучилась по лорду Фордрагону. Вот только визит прошёл совсем не так, как ожидала Расси: оказалось, что Болвар отнюдь не спит и, хотя и грандиозно удивлен визитом кого-то из-за пределов Нордскола, очень этому визиту рад.

В результате происходит:

- Выход новой Плети на международную арену в качестве нейтрального торгового партнера;
- Освобождение Болвара из льда;
- Рыцарям смерти больше не нужно убивать для продолжения существования.

А тем временем сэр Зелиек (альтернативно не убитый приключенцами в Наксрамасе) случайно натыкается в Каньоне Гибели Синдрагосы на забытый всеми призрак Матиаса Нетлера. Решив, что такое надо держать под присмотром, и нечего ребенку в пустыне одному шариться, он забирает мальчика с собой. Вот только в скором времени ребенок начинает расти...

Учитывая дипломатические намерения Болвара, результат зелиековой доброты грозит перерасти в грандиозный международный скандал, который удаётся предотвратить с изрядным трудом. Зелиеку же выпадает интересная задача - вправить мозги самой проклятой душе Азерота. Впрочем, кому еще этим заниматься, как не человеку, который умудрился остаться паладином даже в нежизни?

Кончается всё грандиозной королевской свадьбой Болвара и Расси.

Выкладывать все это куда-то в свободный доступ пока как-то стремно, потому что словеска есть словеска, и она требует серьезной редактуры, а пойди отредактируй текст в полтора миллиона знаков! Но дать почитать в частном порядке, наверно, можно, если вы не сойдете с ума от тонн флаффа, рейтинга G и сразу двух любовных историй между нежитью (причем одна - на четверых).

@темы: WoW, фанфики, Warcraft, А из нашего окна крепость Штормграда видна..., Фростморн жаждет фигни

---

WoW-овское: ни на что не намекаю, просто песенку пою

Посмотрела я на Тэнно с Кольтирой... и получился у меня следующий текст. Предупреждения: эротические сцены, взаимная некрофилия, рейтинг примерно 12+.


Golden Dragon

Личная просьба



Вообще-то я никогда не считала эту "Владычицу Смерти" чем-то серьёзным. Просто Дариону надо было отдохнуть. А что, вы думаете, если рыцари смерти трехжильные, то они вообще не устают? На Могрейна просто-напросто слишком много свалилось. А кто он такой? Сколько ему было лет, когда он умер? Когда мне кто-то сказал, я просто на пол села. Эльфийские дети в таком возрасте считаются немногим больше, чем сосунками. И с тех пор - ни минуты отдыха, ни мгновения для себя. В общем, бывает момент, когда достигается предел прочности. Дарион правильно сделал, что передал управление Орденом - если бы он остался на своём посту и на нём же сломался, всё было бы гораздо хуже. Когда он немного придёт в себя, я верну ему должность. Он об этом знает.

И вот однажды подходит ко мне Тасс с таким видом, что только ковыряющего землю носка не хватает. Но Тасс не из тех, кто будет часами тереться у стены, делая вид, что сражается с собственной застенчивостью. Решился - подошёл.

- Владычица Смерти, у меня к вам... личная просьба.

- Давай, говори.

Личная просьба - это хорошо...

Личная просьба - это хорошо. У нежити мало всего личного: желаний, переживаний, просьб. Кое-кто очень сильно постарался нас от этого отучить. Надеюсь, что этому кое-кому и в аду холодно, а я, пользуясь своим служебным положением, изо всех сил делаю всё, чтобы у наших ребят была хоть какая-то личная не-жизнь.

- Сильвана Ветрокрылая уже несколько лет удерживает в Подгороде моего друга, Кольтиру Ткача Смерти. Возможно, вы помните его?

- Конечно!

Вообще говоря, у Кольтиры этого в Ордене есть заглазное прозвище - "Тридцать три несчастья". Нет, воин-то он отменный, в этом плане к нему претензий нет. Просто он столько раз влипал в разные переделки, что если бы не Тасс, он бы уже давно закончился. Почему - никто не знает. То ли невнимательность, то ли неосторожность, то ли феноменальное невезение. Но Тасс всё-таки не всесилен. И когда Кольтира не пойми с чего подался в Орду, Тасс уже не мог его выручать. Сначала, вроде бы, всё у эльфа и без того шло неплохо, и вдруг бац - идиотская история в Андорале: его захватила в плен одна из руководительниц той самой Орды, которой он служил. Ну не анекдот ли? Так только Кольтира умеет. Сильвану за захват чужого подданного почему-то никто не прижучил, хотя вообще-то это повод для международного скандала. Но и Орде, видать, мир в своих рядах дороже какого-то мёртвого эльфа, и Дарион конфликта не хотел.

А я, между прочим, Кольтиру тоже как-то из очередной передряги вытаскивала, по просьбе того же Тассариана. Я была тогда совсем начинающим рыцарем смерти, и меня все гоняли не глядя: пойди туда, убей того, а навернёшься - о тебе в тот же момент забудут. Отбраковка, что же вы хотели. Удивительно, как Кольтира со своим "везением" её в свое время прошёл. Словом, меня однажды направили к алым за какими-то документами, а Тасс шёпотом попросил меня заглянуть к ним в подвал - нет ли там его приятеля. Приятель там и нашёлся, на пыточном столе в полуразобранном виде. Люблю алых, паладины с пытками - просто дивное сочетание. Отвязала я Кольтиру от стола, напоила целительным зельем и собралась тащить до Тасса мимо кучи алоорденцев, как-то не ожидая от замученного эльфа активных действий. А он говорит, мол, сейчас сюда инквизитор придёт, у него мощная магия, я щит поставлю, за него не выходи. Я слегка обалдела - такого отношения от старшего рыцаря к новобранцу я в нашем дивном Ордене как-то не ожидала. Ладно, разделали мы с Кольтирой того инквизитора, эльф на свежей жизненной силе чуть-чуть очухался и сказал, что сам выберется, а мне отдал инквизиторову голову - мол, сдай куда положено, тебе за это повышение выйдет.

Я с тех пор к Кольтире относилась с симпатией, хоть он и записался в ордынцы. Вот что он там забыл? Ведь при жизни ни дня Орде не служил. Запишись он вместе с Тассом в Альянс и захвати его Сильвана, покойный король Вариан бы перепахал весь Тирисфаль, но своего подданного бы выручил. Вариана в Подгороде видели и им не понравилось, так что вряд ли Сильвана полезла бы на рожон. В общем, дивный народ эти талассийские эльфы.

- Я получил информацию, как найти его, - продолжал тем временем ободрённый Тасс. - Позвольте мне... пойти за ним.

- Ну сейчас! Чтобы Сильвана тебя в соседнюю камеру посадила? Нечего лезть в Подгород в одиночку. - Я немного полюбовалась сменой выражений на лице Тасса и добавила: - Вместе пойдём.

Вы когда нибудь видели, как рыцарь смерти изо всех сил сдерживает себя, чтобы не подпрыгнуть до потолка?

Как мы добирались до того крысятника, где Сильвана заперла Кольтиру, я пересказывать не буду. Сами знаете, как в Подгород ходят те, кого туда не звали - через стоки. Кажется, про этот вход в "суперукреплённый" город только ленивый не знает. Конечно, пришлось подраться с десятком-другим поганищ, были горы гнилого мяса, но, сами понимаете, для двух рыцарей смерти это как-то несерьёзно. Кстати, откуда Тасс получил информацию, я спрашивать не стала. Догадываюсь и так - в Ахерусе хватает выходцев из Подгорода, которые только делают вид, что по-прежнему обожают свою "королеву". А деньги нужны всем.

Ах ты сволочь, крыса подземная, подумала я в адрес Сильваны на весь Подгород, когда мы наконец добрались. Если существо так мучает других, то у него определённо в голове что-то не так. Нет, кое-кто отрывался и покруче, но про него я уже всё сказала. А Сильвана, вроде как, того кое-кого ненавидела аж на весь Азерот, а теперь сама что вытворяет? Кольтира в абсолютно неприличном виде висел в клетке на ремнях. Когда Тасс это увидел, он дверь той клетки просто руками вырвал, ремни порвал, эльфа подхватил и в собственный плащ закутал. Я думала, что Кольтира без сознания, но раскосые глаза открылись, с усилием сфокусировались на лице Тасса, и эльф прошептал:

- Это было... так давно...

- Тасс, эта идиотка его голодом морила, - заметила я. - Долго.

Есть такая специальная пытка для рыцарей смерти: не давать убивать. Вообще говоря, в результате после страшных мучений рыцарь впадает в кому, но если давать жизненной силы по чуть-чуть, можно удержать на грани комы достаточно долго. Кольтира пробыл в плену несколько лет. Мне захотелось сделать с Сильваной что-то нехорошее. Судя по физиономии Тассариана, ему тоже. Но Кольтира был важнее.

- Тасс, возвращаемся, - сказала я, ставя "Врата смерти". - Это приказ.

Он кивнул и шагнул за мной в портал.

* * *

Между не-жизнью и истинной смертью Кольтира провалялся дней десять. Я дала Тассариану отпуск, потому что иначе, боюсь, он бы подал в отставку. Вообще я этому эльфу немного завидую: у меня такого друга никогда не было. Тасс дневал и ночевал у его постели, отлучаясь только для того, чтобы раздобыть какой-нибудь жизненной силы для себя и для него. Из такого тяжелого состояния рыцаря смерти вывести сложно, потому что убивать нужно самому, а если рыцарь на пределе бессилия, как он кого-нибудь убьёт? Разве что что-нибудь совсем мелкое, а с мелкого и жизненной силы - капля в море. Но Тасс нашёл выход. Он притащил к Кольтире в комнату оглушённого тюлева, сунул эльфу в руку кинжал, взял эту самую руку и ударил тюлева в сердце. Кольтире сразу полегчало, а бекон мы потом ели чуть ли не всем Орденом.

С тех пор дела у них вроде бы пошли на лад. Я не влезала в подробности, благо у меня своих дел было завались. Впервые за несколько лет в Ордене появились новобранцы. После поражения кое-кого мы приняли как само собой разумеющееся, что новых рыцарей смерти не будет никогда. Что задача Ордена - дать возможность тем, кого уже изуродовали некроманты Плети, достойно существовать в мире, в котором боятся и ненавидят нежить. Но за несколько лет мы успели наработать неплохую репутацию, к нежити стали относиться куда лояльнее, и Ахерус стал гораздо более открытым, чем раньше. А нападение Легиона буквально вынудило нас обратиться к некромантии: пусть эти твари из междумирья убивают нежить, живые целее будут. Это, конечно, временная мера: либо мы победим Легион и прекратим это безобразие, либо Легион победит нас, и заниматься этим безобразием будет уже некому. Но так или иначе, новобранцы появились, а это всегда головная боль. Да и других дел было полно, одна эта странная заморочка с Четырьмя Всадниками чего стоила. Я тихонько спросила у Дариона, это что, цирк или хитрый замысел с далеко идущими последствиями? Он выразился в том смысле, что чем больше глупостей он наделает, тем меньше будет вопросов о передаче власти в Ордене. Ну ладно, пусть так, хотя ссора с паладинами меня не порадовала.

Но как дела у Кольтиры, я тем не менее проверяла. Он ведь тоже рыцарь Черного Клинка, и к тому же один из лучших. После нескольких беконных туш он поднялся на ноги, немного потренировался на манекенах, а потом Тасс начал вывозить его на Расколотые острова, в реальные бои, хотя от себя далеко не отпускал. Я Тасса прекрасно понимала: этот мастер по влипанию на Расколотых может найти столько возможностей влипнуть, что Сильвана от зависти помрёт второй раз. Лучше уж не спускать с него глаз. По крайней мере, пока не восстановится полностью.

Тело-то у Кольтиры более-менее восстановилось, я видела, как он тренируется - любо-дорого посмотреть. А вот лицо его мне не нравилось. Конечно, у рыцарей смерти вы в любом случае не увидите румянец во всю щёку и улыбки до ушей, но вечно закушенные губы и растерянный, обращённый куда-то внутрь себя взгляд - это и для нас не дело. Но я отлично понимала, что после нескольких лет на Сильваниных милостях могло быть и хуже. Хорошо уже то, что эльф крышей не съехал. Пусть работает под Тассовым присмотром, глядишь, со временем отойдёт.

* * *

Тасс снова подошёл ко мне с тем же характерным выражением.

- Тассариан, я по твоему лицу вижу, что у тебя опять ко мне личная просьба. И девять из десяти, что насчёт Кольтиры.

- Да, - кивнул он. - Владычица Смерти... вы бы не согласились взять Кольтиру к себе в телохранители?

- Чего??? - я вытаращилась на Тасса. - Он же ещё не до конца поправился, а ты его в телохранители! Да его самого охранять надо!

- Нет, - покачал он головой. - Телом Кольтира полностью здоров. Что же до разума... его рассудок не помрачён, если вы об этом. Но душа его в беспокойстве. Он... он думает, что ни на что не годен. Что слаб, ничтожен и недостоин доверия. Я подозреваю, что Сильвана вдалбливала ему в голову подобные вещи все эти годы. Но ведь на самом деле он один из лучших рыцарей Ордена. В том, что касается боевых качеств, лучшего телохранителя трудно найти. Я уверен, что... у него всё получится. Если только вы... позволите ему взять на себя эту ответственность. Это поможет ему поверить в себя.

- Хм. - Я посмотрела на Тассариана. Он ответил мне таким же взглядом. - В твоих словах что-то есть. Не то чтобы я привыкла к телохранителям... но дело того стоит. Попробую его испытать, а там посмотрим.

На следующий день Кольтира подошёл ко мне всё с тем же растерянным взглядом и закушенной губой. Поклонился, не поднимая глаз.

- Владычица Смерти, я в вашем распоряжении.

- По определению, - буркнула я. Только подобострастия мне тут и не хватало. - Бери грифона, через пять минут вылетаем.

Дрался он здорово. Моментально переключил на себя всех тварей, которые на меня нападали - мы расчищали от тварей Кошмара какой-то очередной уголок в Вальшаре - и удерживал их внимание, пока я крошила их на мелкие кусочки. Вот только о том, чтобы восстанавливаться за счёт их жизненной силы, он почти не думал, стараясь побыстрее расправиться. Поэтому из первого же боя он вышел изрядно покоцанным. Вида, конечно, не подал, всё так же почтительно держался на шаг позади, глядя куда-то в подлесок.

- Пойдём сядем, перевяжу тебя.

Он вздрогнул.

- Я в порядке, госпожа.

- Вот только не врать главе ордена, рыцарь Ткач Смерти. Пошли.

Поблизости, в незатронутом порчей лесу, отыскалась подходящая полянка. Я принялась собирать хворост для костра, но обнаружила, что Кольтира занимается тем же самым.

- Сядь.

Он посмотрел на меня, открыл было рот для ответа, но тотчас захлопнул его и покорно сел на землю. Опустил глаза. Я подошла и положила руку ему на плечо. Он вздрогнул - как я и ожидала. По плечу ему пришло хорошо, я видела.

- Ты телохранитель, а не слуга. Мне нужно, чтобы в следующем бою ты был полностью функционален. Поэтому пока посиди. Я сейчас всё сделаю.

Вскоре на костре вскипела горячая вода. Я остудила её "воющим ветром" до приятной температуры.

- Раздевайся. Снимай панцирь и наплечники.

Он снова вздрогнул.

- Кольтира, я тебя видела раздетым как минимум дважды, стесняться уже поздно. Или тебе просто больно? Давай я помогу.

Он, кажется, окончательно растерялся. Воспользовавшись этим, я быстро освободила его от доспехов выше пояса. Так... На плече у самой шеи глубокая резаная рана и две колотых - там, где в доспехах сочленения. Кровь, конечно, не течёт, но при движениях всё равно больно. На груди и на руках выше локтя тоже есть повреждения. Я подмешала в воду обезболивающий настой и принялась промывать. Понятно, что воспаления и заражения у нежити в любом случае не будет, но дело не в этом. Во-первых, нужно, чтобы боль побыстрее прошла - он и так настрадался у Сильваны. А во-вторых, мне хотелось дать ему понять, что он важен и ценен не только для Тассариана. Может, я это делаю неидеально, но что делать. В этих делах я как была дикой кошкой, так и осталась.

Кольтира терпел, прикусив губу. Потом настой подействовал, и эльф расслабился. Я пропитала настоем чистую ткань, наложила на раны, перевязала. Потом поставила на огонь другой котелок.

- Посиди так. В следующей драке обрати побольше внимания на самоисцеление. Вечером пусть Тассариан снимет повязки.

- Да, госпожа.

Голос у него тихий, довольно низкий, но неглубокий. Не такой, как у людей или ночных эльфов. Сидит, опустив голову, и смотрит на свои руки, сложенные на коленях. Ладно, после десятка-другого хороших боёв дурь пройдёт. Наверно.

Хмм, а осмотрю-ка я его, пока он без рубашки. Худой, жилистый. Мышцы мощные, но не такие большие, как у ночных эльфов, и всё сложение намного изящнее. Кожа зеленоватая и вся покрыта шрамами, как сеткой - откуда столько? Не задавай дурацких вопросов, посоветовала я себе. Сильвана эти годы с ним не чай пила. А шрам от смертельной раны где? А, вон на спине под лопаткой выходное отверстие. Входное, естественно, на груди - Тасс его не в спину бил, когда убивал. Волосы падают на спину мягкой белой волной. Красивые, кстати. Охохонюшки, какие следы от ремней на запястьях-то. Так, а он сидит и на эти самые запястья таращится. Не пойдёт. Может, и их промыть настоем? Или просто вылизать? Стоп-стоп. Рыцари смерти не вылизывают друг друга. Хотя я об этом иногда жалею.

- Кольтира?

- Да, госпожа?

- А ты при жизни кем был?

- Рейнджером, - ответил немного удивлённо. Оно и видно, что рейнджером: ладони широкие, к оружию привычные, мышцы тоже выдают привычку отнюдь не к сидению над книгами. И в то же время у него явно не сложение тяжеловооружённого латника.

- А волосы у тебя с рождения белые или побелели во время?..

- Побелели. Светлые были.

Я кивнула. С нашими это случается часто. Седых в Ордене куда больше, чем сохранивших исходный цвет волос. Всё зависит от мастерства и тщательности некромантов. Хотя Кольтира же из первых рыцарей смерти, тогда сохранять окраску вообще только Кель-Тузед и умел. Потом появились и другие, кто это мог, ученики тузедовы. У меня вот волосы синими как были, так и остались. Нам-то, конечно, всё равно - белые волосы считаются красивыми, многие рыцари, особенно девушки, за ними ухаживают и гордятся белизной.

- А я друидом была. Кошкой.

Он вскинул голову. Ну, слава Кенарию, оторвался от лицезрения своих стигматов. Обернулся, посмотрел на меня. Бледное точёное лицо, крохотная острая бородка.

- Я люблю кошек... то есть любил. При жизни.

Тем временем вода закипела, я заварила в ней травяную смесь и поставила настаиваться.

- Сейчас горячего чаю попьём. Я, конечно, ни разу не травница, покупаю травы у сборщиц. Нравится запах?

Он вдохнул воздух, принюхался.

- Да, - неуверенно. Понятно, у него, как у любой нежити, все ощущения притуплены. Но сбор действительно ароматный, с мятой, чабрецом и смородиновыми листьями. Там же лимонник, подмаренник, шалфей и я не помню что ещё. Так, вроде настоялось.

- Кольтира, давай свою кружку.

- У меня нет с собой кружки, госпожа. - Смотрит виновато. Да, не ожидал, что его будут на привале чаем поить. Я достала свою кружку, налила в неё чая.

- Пей.

- А вы?

- А я потом.

Он нерешительно взял кружку, поднёс ко рту, глядя на меня. Да пей ты уже, жертва подгородского террора. Ну, слава Кенарию и обеим его мамашам, начал пить. Пару раз кинул взгляд из-под ресниц на меня, не отрываясь от кружки, но явно готовый в любую секунду её отставить. Я забрала пустую кружку, сполоснула и налила чаю себе. Выпила.

- Ладно, одевайся, летим дальше. Там впереди ещё пара мест, где Кошмар прорвался.

Он смущённо кивнул и потянулся к рубашке.

* * *

Вечером я передала Кольтиру Тассу с рук на руки.

- Всё в порядке, только мало думает о собственной шкуре. Будем работать.

- Спасибо, Владычица Смерти.

- И сними ему повязки. Да не дёргайся ты так, ничего страшного. Я думаю, уже всё затянулось.

Тасс молча поклонился и увёл приятеля с видом "пойдём-ка от греха подальше".

Так продолжалось, наверно, с месяц. Кольтира оказался вполне обучаемым и через несколько дней уже работал так, как и положено в Крови, не забывая о самоисцелении. Признаться, я бы предпочла, чтобы он был Льдом или Нечестием, но момент для переучивания был неподходящий. Пусть действует так, как ему удобно. В общем и целом из него действительно получился отличный телохранитель, я даже притащила Тассу кое-какой живности в благодарность. А вот что касается душевного состояния... Тасс утверждал, что перемены к лучшему есть, но я не замечала. Всё так же застенчиво опущенные ресницы и взгляд куда-то мимо. Всё такая же прикушенная нижняя губа. Всё такой же неуверенный голос, когда я пыталась с ним разговаривать.

Я, конечно, к Кольтире в душу не лезла. У него для этого Тасс есть. Я вела разговоры о делах текущих - куда пойдём, с кем нужно справиться, как это лучше сделать. Он был поразительно покорным, со всем соглашался и, кажется, немного терялся, когда я спрашивала его мнение. Хотя мнение у него было всегда. И обычно правильное.

Однажды мы задержались на миссии и закончили дела, когда уже стемнело. Впрочем, ночь была лунной, а сверкавший в небесах огромный Аргус и вовсе разгонял темноту. С крутогорских склонов отлично были видны все Расколотые острова, можно было разглядеть даже Ахерус, паривший вдалеке над Расколотым берегом. Конечно, вернуться туда не составляло труда - Врата Смерти и все дела. Вот только... стоило ли туда спешить?

- Кольтира, давай посидим здесь.

Он покорно кивнул. Мы быстро соорудили костёр и сели рядом, дожидаясь, пока вскипит вода для чая. Не то чтобы рыцари смерти хорошо различали вкусы, но горячий напиток, да ещё с хорошим ароматом, приятен и нам. Сами-то мы согреться не можем.

Эльф снова сидел в той же позе, сложив руки на коленях и опустив голову. Я вздохнула.

- Устал?

- Нет, госпожа.

- Меня зовут Тенариэль.

- Я знаю, госпожа.

- Сокращённо Тэнно.

Он удивлённо поднял голову.

- М-можно сокращённо?

- В неофициальной обстановке - вполне.

- Спасибо, госпожа Тэнно.

Я невольно рассмеялась и взъерошила его волосы. Ого, какие они мягкие и пушистые! Хочу ещё... Так, Тэнно, эльфы - не игрушки. Ты, кстати, собиралась при случае объяснить эту простую мысль Сильване. А он застыл - явно испугался. Я упала на колени рядом с ним, посмотрела в лицо. Глаза замершие, зрачки такие расширенные, что сквозь ледяное сияние видно. На лице ужас. Что я такого сделала, Малорн и его супруга, не знаю которая?

- Кольтира, что случилось?

Он овладел собой и опустил голову.

- Ничего, госпожа... Т-тэнно.

- Так... дай догадаюсь. Сильвана так же тебя гладила, перед тем, как мучить?

Он кивнул.

- Простите. Я не должен был...

- Это ты прости меня. Я не должна была распускать руки. Хотела сделать приятно, а сама...

- Всё в порядке, госпожа Тэнно.

Ага, а сам дрожит. Так не пойдёт... испортила - исправляй.

- А Сильвана тебя целовала? - Древние её знают, эту извращенку, она и насиловать могла. Посторонними предметами.

- Н-нет...

Я положила ладонь ему на затылок и потянула к себе.

Кошка остаётся кошкой, даже когда становится рыцарем смерти.

Кошки отлично умеют успокаивать и утешать - язычком, мурлыканьем, всем телом.

* * *

Мы лежали на мягкой траве, над нами мерцали звёзды. Я делала то, что мне давно хотелось - держа руку Кольтиры, вылизывала след от ремня на его запястье. Он жмурился и слегка вздрагивал, но не от боли и страха, а от удовольствия.

- Никогда не думал, что это может быть так приятно.

- Ты просто никогда не имел дела с крупными кошками.

- Почему? У меня была рысь. Конечно, не ТАК.

- Да уж, - хихикнула я. - Зато она была в шерсти. И мурлыкала.

- Сейчас ты у меня замурлыкаешь, - заявил он, приподнявшись, и накрыл моё тело своим. Ничего не оставалось, как мурлыкать. Целовался этот парень замечательно и ласкал умело - явно имел немалый опыт по женской части. Даже сейчас не всё забыл. Я, как оказалось, тоже. Во всяком случае, сделать друг другу хорошо у нас вполне получилось.

А потом мы сидели у костра и пили чай (новый, предыдущий давно выкипел), и я рассматривала его тело, облитое лунным светом. Рассматривала по-новому. Хоть я уже и видела его раздетым, и осматривала, всё равно сейчас я смотрела на него как в первый раз. И понимала, что хочу остаться с ним. Хотя бы на время. Хотя бы просто рядом, без обязательств. Просто потому, что мне хорошо с ним. И пусть он в моих объятиях забывает про подгородскую стерву.

Он разглядывал меня не с меньшим интересом. Должно быть, ещё ни разу не видел ночную эльфийку без одежды. Где ему. Небось только и щупал, что своих соплеменниц-талассиек, а что там щупать-то - кожа, кости да сколиоз, больше ничего. Мы, прямо скажем, в этом плане любой талассийской красотке сто очков вперёд дадим.

Внезапно Кольтира спросил:

- Ведь ты сражаешься за Альянс?

- Сейчас я сражаюсь с Легионом. И очень надеюсь, что хотя бы Чёрный Клинок и впредь будет избавлен от этого фракционного идиотизма. Но если опять начнутся драки красных с синими, то да, я буду сражаться за Альянс. А что?

- Тассариан сказал мне то же самое, - вздохнул Кольтира. - Я сделал ошибку, выбрав Орду. Я не хочу туда возвращаться. Хочу остаться с вами - с ним и с тобой.

- Так оставайся, - тихо ответила я. - Нечего тебе в Орде делать. Ты ничем им не обязан.

- Но и в Альянс я не хочу, - продолжал он. - Я всё-таки считаю себя эльфом крови и не готов рвать последние связи со своим народом. Ты примешь меня таким... неприкаянным?

- Конечно, - улыбнулась я.

* * *

Тасс метался по ахерусскому аэродрому, когда там появились мы с Кольтирой. Он кинулся к нам навстречу, явно проглатывая ругательства.

- Слава Свету! Я уже с ума сходил, не знал, что делать и куда бежать, где вас искать...

- Тасс, мы уже взрослые эльфы, - мягко сказал Кольтира, - не стоит о нас так беспокоиться. Мы просто подзадержались.

- Половину ночи?..

- Ну да, а что?..

Тасс ошалело переводил взгляд с меня на Кольтиру и обратно. До меня внезапно дошло, что у нас обоих совершенно одинаковые блаженные улыбки. До Тасса, кажется, тоже что-то дошло.

- Эмм... у вас что... был приятный вечер? - по физиономии Тасса было очевидно, что он этому не верит, но другого объяснения придумать не может.

- Ага, - хором ответили мы.

- Ой!.. - Тасс смутился. - Тогда простите меня.

Кольтира подошёл к нему и крепко обнял.

- Не за что тебя прощать, - ответил он. - Я в вечном долгу перед тобой. И за свою не-жизнь, и за свою свободу, и за этот вечер тоже.

- Ладно, парни, я спать, - заявила я и ушла к себе. Не то чтобы меня тянуло в сон, просто я хотела оставить их вдвоём. Я не сомневалась, что им есть о чём поговорить.

Мне, конечно, не спалось. Я лежала до утра, вспоминая крутогорский склон и наши объятия. К счастью, здоровому рыцарю смерти каждую ночь спать необязательно. А вот Кольтире следовало бы выспаться, и я надеялась, что Тасс об этом позаботится. Хоть он и говорил, что тело Кольтиры полностью здорово, всё-таки пусть эльф отдохнёт как следует.

Кольтира действительно выспался и на следующий день в боях превзошёл самого себя. Жаль, мне некогда было любоваться им - во время драки с каким-нибудь демоном не до восторгов. В Фарондале было удивительно грязно, и мы с Кольтирой к вечеру выглядели замызганными с ног до головы.

- И в таком виде возвращаться в Ахерус, - вздохнул Кольтира.

- Тебе можно. А вот я - глава Ордена, я должна соответствовать.

- А я твой телохранитель, я тоже должен соответствовать.

- Тогда полетели в Штормхейм, там есть отличное горное озерцо. Слишком холодное, чтобы там купались живые. И с чудесным видом на окрестности.

- Прекрасно, - кивнул эльф, - это именно то, что нам надо.

Озеро в штормхеймских горах было абсолютно прозрачным, и в нём, как в аквариуме, плавали золотистые рыбы. Даже жалко было пачкать такую красоту демонической грязью и кровью. Мы и не стали - набрав воды, отмыли доспехи на берегу и смыли с себя основную грязь. А потом залезли-таки в озеро и принялись купать друг друга.

- Тэнно, - сказал Кольтира, когда мы лежали на берегу, обнявшись, и делали вид, что обсыхаем, - можно, я к тебе перееду?

Этот вопрос поставил меня в тупик. Кольтира истолковал моё замешательство неправильно:

- Или ты переезжай ко мне, если думаешь, что проситься к тебе - слишком большая наглость с моей стороны. Просто у меня каморка совсем крохотная.

- А как же Тасс?

Кольтира рассмеялся:

- Я знаю, многие думают, что мы с Тассом любовники, но на самом деле я с ним всё-таки не сплю. А я хочу обнимать тебя во сне. Не хочу оставаться ночами один.

- Поняла, - кивнула я. - Дурные сны?

- И они тоже. Воспоминания и... многое другое. Я думал, что это у меня прошло, но там, в плену, оно вернулось. И преследует меня ночами.

- Что именно? - встревожилась я.

- Видения. Образы. Я не знаю толком, что это... Они сводили меня с ума в Молоте Агмара, сразу после освобождения. Потом они исчезли, а теперь снова вернулись. Я не хочу больше, Тэнно. - Он вздрогнул всем телом, и я невольно крепче прижала его к себе.

- Поняла. Хорошо, что ты сказал, - я поцеловала его. - Успокойся. Переезжай ко мне. Не надо спать одному, если тебе тяжело.

Кажется, кто-то раздумывал об отношениях без обязательств?..

@темы: WoW, фанфики, А из нашего окна крепость Штормграда видна..., ...А из вашего окошка - лишь Оргриммара немножко

---

WoW-овское: лордеронская скриносессия

Не знаю уж, что именно после событий клипа "Мы только одиноки одинаково..." занесло Артаса и Джайну в Лордерон, но занесло. Ради этой скриносессии нам с Дариона пришлось вставать в воскресенье в 6 утра, но оно того стоило. В роли Артаса - дарионина Ориналли, за Джайну - моя Джейвисс.



...И вот я стою и смотрю на отцовский трон...

...И еще 10 фоток

В середине ничего



Попранный герб



Отцовский трон, да.



Только что-то на нем не сидится.



Память о прошлом.



Кровь отца



Я не раскаиваюсь, я просто рассматриваю поближе



Несбывшееся



Призраки



И вообще всего этого не было.

@темы: мысли, WoW, фанфики, иллюстрации, А из нашего окна крепость Штормграда видна..., Фростморн жаждет фигни

---

А исход войны решает человеческий ресурс

Внезапно.
Мой муж тащится от "Рейда" Алькор, но... от слов, от музыки, но не от исполнения. Кто-то из его персонажей поет эту песню в рубке космического корабля, и этот человек действительно проделывал то, что описано в песне. Я внезапно взяла гитару и спела так, как мог бы спеть этот персонаж. Ну и включила аудасити.

Получилась первая в моей жизни запись песни.

irene.wagner.pp.ru/audio/raid.mp3

Примечание

(А когда я ее пела, упорно вспоминалось, как 10 дней тому назад я описывала, как Артас дрался со Смертокрылом. Чувства абсолютно те же - "Я лечу навстречу смерти, управляемый снаряд - истребители, поверьте, замечательно горят!" И да, вот уж кто точно знал, в чем измеряется цена любой победы.)

@темы: мысли, музыка, фанфики, наблюдения за живой природой, Фростморн жаждет фигни

---

Флешмоб про пейринги

Интересный флешмоб от Kairoz.

ПРАВИЛА.
1. Выберите 10 любимых пейрингов, не читая вопросов.
2. Ответьте на предложенные вопросы.
3. Тэгните 5 человек или больше.

Слово "пейринги" терпеть не могу, как и кучу прочих искусственно притащенных англицизмов, но что делать. Тут надо понимать, что "пейринг" - это не обязательно влюбленная пара, это просто двое чем-то связанных друг с другом людей... и даже необязательно людей. Поэтому если вы видите в списке "пейринг" одного пола, это не значит, что я за слэш. Да тут и с полами-то... местами весело, одни только два первых пейринга в этом плане чего стоят.

1. Дженли Аи/Эстравен (У.Ле Гуин "Левая рука Тьмы")
2. Уиллис Дэвидж/Джерриба Шиген (Б.Лонгиер "Враг мой")
3. Горат/Овин (игра "Предательство в Крондоре" по миру Р.Фейста)
4. Финрод/Амариэ (Дж.Р.Р.Толкиен "Сильмариллион")
5. Эрик/Кристин (Г.Леру "Призрак Оперы")
6. Карамон/Рейстлин (М.Уэйс Т.Хикмен мир Dragonlance)
7. Зеркало/Одила (оттуда же)
8. Горн/Линша (М.Херберт мир Dragonlance)
9. Расси/Болвар (Warcraft, да-да, тот самый пошлый случай "Мой ОЖП+НПС")
10. Артас/Джайна (Warcraft)

Сразу предупреждаю, что вопросы довольно-таки идиотичные, поэтому мои ответы на них местами... неожиданны. Каков вопрос, таков ответ.

Вопросы плюс мои ответы

1. Помните ли вы серию/сцену/главу, после которой вы начали шипперить 6 пейринг?
Нет, конечно. Я все-таки читаю книги целиком, а не хожу, переваривая отдельные главы. (Кстати, поэтому я терпеть не могу "читать с продолжением".)

2. Читали ли вы когда-нибудь фанфики о 2 пейринге?
Нет. Хотя я уверена, что они есть. С другой стороны, там экранизация - уже тааакой фанфик...

3. Стояла ли фотография/арт с изображением 4 пейринга у вас на заставке/рабочем столе/как аватар?
Вы будете смеяться, но да! Сейчас я ее с ходу не найду, но было, было! Увидела я однажды открытку с изображением двух очаровательнейших котят, тут же ее позаимствовала, отсканила, обозвала "Финрод и Амариэ" и поставила на рабочий стол!

4. Если 7 пейринг внезапно распадется, какой будет ваша реакция?
"Одила, ты куда Зеркало дела???" Собственно говоря, это и была моя реакция на Saving Solace, где Одила появляется в одиночку.

5. Почему 1 пейринг так важен?
Знаете, единственный способ ответить на этот вопрос - пересказать книгу. Дословно. В оригинале. Вы этого точно хотите?

6. 9 пейринг комичный или драматичный?
Да вы, никак, смеетесь!

7. Из всех перечисленных пейрингов, у кого больше всего химии?
В хранении реактивов могу заподозрить Эрика, Рейстлина и Джайну.

8. Из всех пейрингов, у кого самая сильная связь?
А что, уже изобрели способ замера силы связи?

9. Как часто вы пересматриваете/перечитываете фандом 10 пейринга?
А зачем его перечитывать? Один раз прочитала и хватит.

10. Какой пейринг вы шипперите дольше всех?
Четвертый.

11. Как часто 6 пара расставались (если такое было)?
Че-то мне считать лень.

12. Если бы в мире начался внезапный апокалипсис, какому бы пейрингу удалось остаться в живых, 2 или 8?
Оба бы кончились, ибо драконы в обоих пейрингах дико склонны к самопожертвованию ради близких.

13. Приходилось ли 7 пейрингу скрывать свои отношения по какой-либо причине?
Нет. Нафига?

14. 4 пейринг до сих пор вместе?
Да.

15. 10 пейринг канон?
Вполне. Да они все канон, кроме 9.

16. Если бы все 10 пейрингов участвовали парами в Голодных Играх, кто бы победил?
Без понятия.

17. Пытался ли кто-нибудь помешать/саботировать 5 пейринг?
А то! Все, кому не лень. В конце концов, как известно, он и закончился (если не считать мечты фанатов).

18. Какой пейринг вы будете отстаивать до последнего?
До последнего чего? Пейринга?

19. Бывает ли, что вы часами ищете информацию/гуглите всё, что касается 3 пейринга?
Было, не раз было.

20. Если могущественное зло скажет, что вы должны выбрать один пейринг из десяти, чтобы развести персонажей навсегда, какой вы выберете? Если вы не сделаете выбор, зло разрушит все десять пейрингов.
(Ржет) Да тут больше половины расстались навсегда, так что пусть зло выбирает любой, кроме 4, 7, 8, 9. Хуже все равно уже не будет.


"Тэгать" никого не буду, берите кому нравится.

@темы: мысли, юмор, фанфики, Warcraft, драконоведение, плановедение, Фростморн жаждет фигни

---

Warcraft'овское: Стояли звери около двери

Я только что осознала, что в моей Джайне (из "Сказки о мёртвом принце...") весьма много от героини Стругацких Майи Глумовой. То есть первая мысль "Как это???" А вторая - а вот так это. Обе они исследовательницы, обе самодостаточны, независимы и с несложившейся личной жизнью, причем несложившейся по причине гм... своеобразности их возлюбленных.

При такой оказии скажу пару слов о Лёве Абалкине в частности и о моём отношении к Стругацким вообще. Вообще - не люблю. Или не любила. Может, не доросла, не знаю. Но меня эта их идея Полдня адски бесила, потому что я знаю, почему люди покидают Омелас. Где-то есть те, чьими слезами оплачиваются эти Полдни. И вдруг Стругацкие мне их показывают. И изверившегося Экселенца, и попавшего под разбор Абалкина со сломанной судьбой. И особенно я им поверила, когда узнала, что Экселенц потом застрелился. Потому что он таки да человек, а люди после такого не могут позволить себе жить. Но сейчас мое слово об Абалкине. Я не раз говорила, что он - моя проекция в мир Полдня. "Стояли звери около двери, в них стреляли, они умирали." Однажды один из моих друзей предложил мне интересную словеску: встречу Абалкина и Бромберга на том свете. Я за Лёву, он за Айзека. Первый вопрос Айзека: "Ты почто Майку бил, обормот?" Я не знала ответа на этот вопрос, но Абалкин его знал, и через минуту я сказала: "Я любил Майю и любил зверей. Я не любил людей. Я не хотел, чтобы Майя становилась человеком." Вот, блин, что такое Лёвушка-рёвушка. Может, он ни разу не автомат Странников (выстрел Экселенца навсегда лишил нас ответа на этот вопрос), но то, что он был тот еще фрукт - это факт.

Майя, конечно, человеком стала. И она - одна из немногих женщин, хоть как-то прописанных Стругацкими. Они честно говорили, что женщин не знают, не понимают и поэтому практически не пишут. Тем не менее вот Майя. Она вообще-то только намечена, отдельными штрихами, но образ за ними тем не менее встает. Судьба ее изломана как своеобразием Лёвы, так и тем фактом, что Лёвину судьбу Экселенц и ко сломали не менее круто, чем Нер'зул - судьбу Артаса. А Майя и Лёва сильно друг на друга завязаны. При этом Тойво - совершенно точно НЕ сын Лёвы, это уже вычислялось не раз, да и по характеру в "Волнах" видно. Чтобы хоть что-то склеить из того, что осталось от ее судьбы, Майе пришлось полностью ставить на независимость - даже отец ее сына неизвестен никому. Она самодостаточна, она независима, она ученый... держится за эти факты, потому что больше держаться не за что.

Разве что за последние слова Лёвы, встреченные её криком.

И как-то вот подсознательно вышло, что параллели встали очень параллельные. Когда я писала про крик Джайны, в подсознании точно сидел тот последний крик Майи. Хотя я, конечно, писала ни разу не про то, хотя... обе они кричат, поняв, что их возлюбленные, считавшиеся чудовищами, в глубине души всегда держались за то, что было памятно обоим, и благодаря этому оставались людьми. Получается, что таки про то. Но Джайне я все-таки желаю счастья, которого никак не придумаешь для Майи.

@темы: мысли, фанфики, Warcraft, А из нашего окна крепость Штормграда видна..., Фростморн жаждет фигни

---

Warcraft'овское: "Красавица и Чудовище" по-азеротски

Итак. Это фанфик. Большой. Макси. АУ. В соавторстве. Про любовь. Вечного женского жанра "Спаси любимого героя".

Идея возникла, когда я, насмотревшись артасокартинок к очередному клипу, сказала Дариона "Хочу, чтобы Артаса в ЦЛК не убили, а взяли в плен". "Зачем?" - спросила Дариона. "Потому что я хочу его вытащить," - ответила я. Идея вызвала живой отклик, и так начал писаться текст. Правда, я была совершенно не в состоянии прописывать образ главгероя, потому что у меня мозги ТАК не выворачиваются. Поэтому это пришлось делать Дарионе, к которой я бегала за каждым ходом с участием оного. Так ехало и ехало примерно полгода и в результате получился текст размером с полромана.

На самом деле вся эта история в каноне с самого начала казалась мне слегка кривой. Конечно, в угоду гейм-механике, но все же. Почему Тирион, паладин из паладинов, спокойно позволяет убить безоружного Артаса? Почему Джайна в ЦЛК льет восемь ручьев крокодиловых слез, но даже не поднимается наверх, чтобы попрощаться с любимым человеком? Поняла ли вообще Джайна, что Короля-Лича из Артаса как минимум на шестьдесят процентов сделала она? Куда в результате девался Матиас Нетлер? В общем, все это как-то крутилось в голове, и хотелось написать "как правильно". Наконец мы это сделали.

Я очень рада, что наконец написала такую Джайну, какой она мне виделась. Ее недооценивают и в каноне, и в фэндоме. Эта женщина может много, и пусть она это много уже делает, а не летает как листик под порывами сюжетного ветра. Сочетание влюбленной женщины и архимага - это сила, которая способна повернуть события совершенно неожиданным образом. Вот пусть и поворачивает.

А когда текст начал писаться, внезапно выяснилось, что пишем мы старый как мир сюжет про красавицу и чудовище. Правда, в классической сказке чудовище было "на лицо ужасное, доброе внутри", а у нас, сами понимаете, наоборот: на фотографию очень даже ничего, а вот на мозги... Поэтому в качестве предупреждений пойдут боевые сцены и описание пыток. А также пассивная некрофилия и намеки на эротику. Рейтинг, как и у игры, 12+ (ибо нынче у нас такие подростки). Собственно, рабочим названием и было "Красавица и чудовище", но поскольку это название заезжено как не знаю что, пришлось называть по-другому.

Теперь стандартная шапка:

Название: Сказка о мёртвом принце и глупой волшебнице
Авторы: irene-dragon, Дариона
Фандом: World of Warcraft
Предупреждения: AU
Дисклеймер: Все права принадлежат близзард, а мы развлекаемся и выгоду не получаем
Аннотация: Артас пережил сражение у Ледяного Трона. Джайна, чья любовь со временем не угасла, упросила пощадить его, лишенного силы и более не опасного. Она пообещала, что больше никто и никогда не увидит бывшего Короля-Лича, но если шило в заднице имеет масштабы внутреннего стержня, разве можно усидеть спокойно на задворках мира?

Читать по ссылке у меня на сайте: irene.wagner.pp.ru/warcraft/beautyandthebeast.h...

Или на фикбуке у Дарионы: ficbook.net/readfic/6232426

А вот это - иллюстрация и одновременно спойлер

Я серьезно говорю, что тут спойлер!

Когда я эту картинку увидела, я задумчиво сказала "По-моему, это иллюстрация к "Красавице и чудовищу""... В конце концов так и получилось: последнюю сцену я писала, как в школе пишут сочинение по картинке.

@темы: WoW, фанфики, Warcraft, Фростморн жаждет фигни

---

Warcraft'овское: то, что мертво, умереть не может

Вообще-то это нагенерено Ассиди на тему Джорджа Мартина, но читая сей список, я как фанат WoTLK увидела столько родного и близкого, что просто не могу не стащить это избранное родное и близкое сюда.

То, что мертво, умереть не может, но постоянно хочет жрать. - Это знает на своей шкуре каждый рыцарь смерти и каждый Сан'лейн. А уж вурдалаки...
То, что мертво, умереть не может, но может долго мучиться. - И некоторые этим широко пользовались.
То, что мертво, умереть не может, поэтому медицинской страховки ему не положено. - Знает каждый Отрекшийся.
То, что мертво, умереть не может, но от слэшеров даже это не спасает. - Ау, Тассариан и Кольтира!
То, что мертво, умереть не может, и в воде тоже не тонет. - Ну это совсем универсально.
То, что мертво, умереть не может, ну пристрелите его уже кто-нибудь! - Дварф-ружейник в Лордероне.
То, что мертво, умереть не может, но у него можно кое-что отрезать. - Лучше всего голову. А еще лучше - филактерию.
То, что мертво, умереть не может, но убить его очень хочется - Девиз всего WoTLK.
То, что мертво, умереть не может, кто же ему даст! - девиз Артаса и Кель'тузада.
То, что мертво, умереть не может, пока еще нужно в сюжете. - Это, наверно, про Сильвану.
То, что мертво, умереть не может, но как воняет! - Мысль любого живого при визите в Подгород.
То, что мертво, умереть не может, но никто не завидует. - А вы уверены? Культ Проклятых негодуэ.
То, что мертво, умереть не может, но разве ж это жизнь! - Это уж точно!

Исходная запись: assidi.diary.ru/p213998048.htm?from=last&nocach...

@темы: мысли, юмор, фанфики, Фростморн жаждет фигни

---

Warcraft'овское: поцелуемся...

Йес! Они это сделали!!!

Нарга и Аоки отсняли фотосет про Артаса и Джайну-Лича!



Это я чтобы вас подразнить, а полный фотосет идите смотреть сюда: vk.com/album-64927236_249276137

(Да-да, и поцелуй там тоже есть)

С одной стороны, меня прет, что они это сделали. С другой - мне жалко, что снимала не я...

Немного фотокритики

Если говорить честно, то с моей точки зрения, отснято паршивенько. Беспомощно. Человек просто не умеет снимать людей в низком ключе (в условиях низкой освещенности и контрастности). Это, действительно, отдельное умение, которым не все владеют. Если бы это снимала я, я просто не стала бы пытаться делать низкий ключ, ограничилась бы средним, я не думаю, что там прямо сплошная темнота. Некоторые фото просто сделаны с откровенными ошибками, которые портят кадры, например на совместном кадре Джайны и Артаса пол-лица Артаса ушло в темноту. Это недопустимо, в таких случаях освещение нужно выравнивать. Словом, технически это далеко не самый удачный их фотосет, то же самое "Падение Короля-Лича" было сделано на много классов выше, хоть и с искусственными бэкграундами. Но я ругаться не стала, нашла несколько красивых моментов и написала добрые слова. Потому что я представляю, сколько труда ребята затратили на позирование - они и сами говорят, что физически фотосет был очень тяжелый. И потому что это моя любимая сказка на данный момент, исполненная моими любимыми косплеерами. Так что - в первую очередь добрые слова. А недостатки я вижу.

@темы: фанфики, Warcraft, Фростморн жаждет фигни

---

Warcraft'овское: Певица Рассвета

Здесь определенно давно не было семейки Солнечный Луч. Героиня в рассказе новая, но текст задумывался давно.

Golden Dragon

ПЕВИЦА РАССВЕТА

Офицер

По улице под окном прошел патруль. Валериос взглянул на часы ‒ так и есть, три часа ночи. А он все грызет перо, раздумывая над докладной запиской. Строго говоря, никто ему не приказывал эту записку писать, просто ему нужно было чем-то себя занять ‒ он знал, что все равно не заснет.

Его никто не обвинял, ни король, ни начальник дворцовой стражи. Но солдат под трибуналом ‒ всегда позор для командира. Надо же было Делену Золотому Закату натворить таких глупостей аккурат через несколько дней после того, как Валериоса произвели в капитаны! Он снова и снова грыз перо, это было уже четвертое за сегодняшнюю ночь. Делен, идиот, и собственную карьеру запорол, и командира подвел... Допустим, Валериосу помогут восстановить репутацию, дадут какие-то важные задания, издадут приказы с благодарностями, и все забудут или, по крайней мере, будут делать вид. Но сам-то Валериос этого не забудет.

Офицер понимал, как тяжело служить в королевском дворце. Новобранцы, которым удается попасть в дворцовую стражу ‒ а отбор, как и во все элитные воинские части, весьма строгий ‒ рассчитывают на блестящую карьеру. Как же, все время на глазах у короля и его приближенных, кругом сливки сливок, наверняка представится удачный случай. Может быть, меня заметит король или принц, а может, влюбится волшебница-аристократка. Главное ‒ не упустить возможность, уцепиться за нее, а там уж все пойдет как по маслу.

И весьма неприятным открытием для таких мечтателей оказывается то, что король и все эти сливки общества смотрят на них как на мебель. Кастовая система в Кель'таласе весьма жесткая, но большинство кель'дорай проводят жизнь среди тех, кто близок им по статусу, и, в общем, довольны тем, что имеют. Дворцовой же страже постоянно приходится иметь дело с теми, чье общественное положение неизмеримо выше, чем у них. Некоторым, конечно, удается преодолеть кастовые границы, но, учитывая срок жизни эльфов и их низкую смертность, это бывает крайне редко. Лучшее, на что можно рассчитывать в реальности ‒ сделать карьеру внутри своей касты. Например, стражник вполне может выслужить офицерское звание, как это удалось самому Валериосу благодаря двухстам годам безупречной службы, нескольким раскрытым заговорам и четырем предотвращенным покушениям. Но ни звание, ни прилагающийся к нему дворянский титул, ни королевская благодарность не сделали Валериоса аристократом. Высокопоставленные эльфы по-прежнему скользили по нему глазами, как будто его там вообще не было. Это было даже не презрение, о нет, они его не презирали ‒ никто ведь не презирает, скажем, кресло или балюстраду. Валериос в свое время сумел к привыкнуть к их равнодушным взглядам, но не всем это удается.

Хуже всего то, что при дворе все отлично знают про мечты стражников-новобранцев. И когда некоторым скучающим аристократочкам приходит в голову поразвлечься, получается вот такое вот. Голодные, горящие глаза Делена заметила дочка одного из приближенных Анастериана, леди Салианна. Валериос знал, что эта леди уже успела побывать замужем, но разошлась с мужем из-за своего характера, нелегкого даже по меркам привыкшей к собственному самодурству аристократии. Ее супругу это могло бы грозить потерей королевского расположения, он балансировал на грани вынужденного переезда куда-нибудь в Легкий Ветерок или еще дальше, но все же сумел убедить Анастериана, что дальнейшая успешная служба в королевской свите возможна для него только после развода. Делену это было знать неоткуда, он служил во дворце всего два года, которых, впрочем, ему хватило, чтобы понять, что желанный "удачный случай" появляться как-то не спешит. Понятно, что глаза парня откуда-то из-под Ан'овина загорались каждый раз, когда мимо проходил кто-то из придворных красавиц. И вдруг одна из них чуть-чуть на него оглянулась! Все честолюбивые надежды Делена вспыхнули разом. Ему казалось, вот она, удача ‒ Салианна действительно обращала на него внимание, причем делала это только в том случае, когда вокруг не было никого, кроме других стражников: слегка кивала или мимолетно улыбалась. Дальнейшее понятно ‒ дама с двухсотлетним опытом придворных интриг легко сумела сделать так, что мальчишка влюбился в нее со всем пылом своих ста двадцати. Она наобещала ему золотые горы и бриллиантовые реки, блестящее будущее и прием в самых высших слоях общества, роскошный дом в аристократическом квартале и титул лорда. Здравомыслящий эльф уже на третьем пункте понял бы, что его дурят, но в объятиях опытной красавицы юный стражник был так же далек от здравомыслия, как Кель'талас от Ашенваля. Разумеется, его леди потребовалась услуга ‒ мелкая, но такая, доверить которую она могла только ему. Разумеется, он тут же поклялся, что сделает все, что ни пожелает его возлюбленная. Леди Салианна объяснила, что находится в щекотливом положении: во время развода (разумеется, по вине мужа, обаятельного внешне, но тирана и деспота в душе) адвокат супруга обвел ее вокруг пальца, и теперь по документам она должна бывшему супругу весьма большую сумму денег, и этот самый бывший супруг угрожает ей, требуя вернуть долг. Конечно, такой суммы у нее нет, но у нее есть знакомый, который готов немало заплатить за один перстень из королевской сокровищницы. Так, безделушка, для короля ‒ просто ничто, но для упомянутого знакомого это родовое сокровище, память о жизни при дворе в Зин-Азшари, чуть ли не самой королевой Азшарой подаренное и утраченное в результате придворных интриг. И, конечно, доблестному стражнику, стоящему на страже королевской сокровищницы, нетрудно будет туда зайти во время дежурства? Ведь магическая защита сокровищницы пропускает стражу, а в самой сокровищнице столько всего, что пропажу одного колечка никто не заметит...

Принять все это за чистую монету мог только юный идиот с перегретыми гормонами. Конечно, на всем, что находилось в королевской сокровищнице, была магическая метка. Конечно, Делен попался с поличным. И, конечно, леди Салианна наблюдала в невидимости весь процесс ареста и немало забавлялась, наблюдая за сменой выражений на лице своего "возлюбленного". Особенно хорошо было выражение, когда на него уже надели кандалы и собрались уводить в тюрьму, и тут она проявилась из невидимости прямо перед арестованным, с усмешкой нажала ему пальцем на нос и удалилась, покачивая бедрами и оглашая коридор своим серебристым смехом.

Через несколько минут леди и думать забыла о солдате ‒ поразвлекалась и будет. На то, что она сломала его судьбу, ей было наплевать, он для нее с самого начала был ничем. Делен попал под следствие и на первом же магическом допросе выложил все как есть. Ассистент следователя, молодой маг, хохотал во всю глотку, а сам следователь только хмурился ‒ таких историй за свою службу он успел наслушаться немало. Из тех, кто когда-то действительно служил королеве Азшаре, уже почти никого не осталось в живых, но жизнеописания королевы были крайне популярным чтением у девушек из хороших семей, которые потом с переменным успехом пытались применять прочитанное на практике. Конечно, про разыгранную Салианной комбинацию любая фрейлина Азшары сказала бы "низкий сорт, нечистая работа", но надо же на чем-то тренироваться. Теперь Делен ждал трибунала, хотя приговор, в общем-то, был предрешен ‒ воинское бесчестие, гражданская казнь и изгнание из Луносвета с лишением права когда-либо входить в столицу. Словом, больше парню в Кель'таласе ловить нечего, пусть едет куда-нибудь в Лордерон охотиться или фермерствовать, на лучшее ему надеяться не приходится.

Валериос не осуждал леди Салианну. Аристократы таковы, каковы они есть, и не надо ожидать от них того, чем они не являются. Если Делен так и не сумел этого понять, это только его вина, и больше ничья. В общем-то Валериос считал, что дурака постигла справедливая кара. Плохо было то, что тень бесчестья Делена ложилась и на него. Удержать солдата от подобных глупостей было и в его власти, и в общем-то его негласной обязанностью как командира. А он только неделю назад получил капитанский чин и принял командование третьей ротой дворцовой стражи. Разумеется, он еще не успел разобраться, чем живут эти восемьдесят эльфов, и что у них в головах. Нелепость, невезение, которое, в общем-то, скорее всего не будет иметь для него далеко идущих последствий ‒ конкуренция на должности офицеров стражи невелика, да и сами должности не особо высоко котируются, так что подсиживать его, пользуясь этой дурнопахнущей историей, наверняка не станут. Но как же тошно!

Выплюнув остатки четвертого изгрызенного пера, Валериос резко встал. Ему было душно. Распахнув окно, он вдохнул ночной воздух, напоенный ароматами цветов, и решил пойти на улицу. Может быть, прогулка поможет ему справиться с досадой и успокоить чувства и мысли. Он оделся, взял меч, накинул плащ и вышел из дома.


Гимн

Темень на улице стояла такая, что даже эльфийские глаза видели только общие очертания улиц и домов ‒ чуть более черное на фоне чуть менее черного. Стоял самый глухой ночной час, когда ни уличные фонари, ни свет из окон не разгоняют тьму. Белая Дама уже зашла, а звездного света не хватало, чтобы превратить темноту хотя бы в отдаленное подобие сумерек. Для ночных эльфов такое освещение привычно, но талассийцы уже много веков жили под светом солнца и в темноте видели не слишком хорошо, хотя и получше людей.

Впрочем, Валериос прекрасно знал этот район и мог бы найти дорогу вслепую, ориентируясь по тысяче признаков ‒ по еле слышным звукам, по брусчатке под ногами, даже по запахам. Он вздохнул и быстрым шагом направился по улицам к стоявшей неподалеку Солнечной Охотнице ‒ памятнику всем талассийским рейнджерам, погибшим за Кель'талас.

Рейнджерам в каком-то смысле проще ‒ на них никто не смотрит как на пустое место, вокруг нет соблазнов, никому не приходит в голову развлекаться за их счет. И служба по-своему не менее почетная, чем дворцовая стража. И карьеру сделать легче. И внимания девушек рейнджерам достается не меньше, чем разодетым в синее и золотое стражникам ‒ конечно, когда рейнджеры появляются в городе. Вот только шансы умереть у стражников и у рейнджеров несравнимы. При любой опасности для Кель'таласа первыми гибнут рейнджеры. А стражников надежно защищают городские стены, рейнджеры-пограничники и Бан'динориэль. Неудивительно, что служба в страже по-прежнему остается пределом мечтаний молодежи из среднего класса, а в рейнджеры идут в основном полные оторвы, которым в королевском дворце душно и тесно. Впрочем, таких тоже немало.

Валериос прошел немного дальше. Ночь уже была прохладной, и к утру обещало стать еще холоднее, а он, взволнованный собственными неприятностями, как-то не подумал об этом и оделся так, как одевался днем. Быстрый шаг немного согревал его, но эльф уже начал думать о том, нет ли тут поблизости круглосуточной закусочной, где можно было бы посидеть с рюмкой чего-нибудь согревающего, прежде чем идти дальше. Или и вовсе дождаться восхода и тогда уже возвращаться домой.

Но приветливо светящихся вывесок нигде не было видно, темнота по-прежнему царила на улицах, и тишина была такая, что закладывало уши. Только с севера, из-за городских стен, долетал мерный шум отдаленного прибоя. Валериос шел и шел, мучимый холодом и тяжелыми мыслями, когда перед ним вдруг возникла какая-то огромная черная масса.

Валериос остановился как вкопанный и несколько секунд соображал, прежде чем понял, где он и что находится прямо у него перед носом. Солнечный Собор, главный храм Кель'таласа. Валериос бывал там редко. Религия не была для кель'дорай чем-то обязательным, в духовных вопросах они придерживались максимально свободных взглядов. Это пошло еще со времен Исхода, когда Дат'ремар Солнечный Скиталец принял решение как можно дальше отойти от традиций калдорай. Почитание Элуны у ночных считалось обязательным для всех, даже для друидов ‒ видите ли, она их Кенарию родная мать. Пусть разберутся сначала, Элуна это была или Изера... Так или иначе, из духа противоречия Дат'ремар объявил в Кель'таласе свободу совести. Калдорай почитали луну, кель'дорай стали почитать солнце. У калдорай луна почиталась в образе эльфоподобной богини, кель'дорай ушли от этих примитивных образов, Солнце у них осталось звездой. Существовало только его воплощение, причем вполне реальное ‒ Ал'ар, но никто не путал огненную птицу со светилом. Валериос бывал в соборе во время больших праздников, когда устраивались торжественные храмовые шествия, в которых принимала участие королевская семья. Это была больше внутренняя политика, чем религия, так что о духовной сути солнечного культа Валериос никогда не задумывался. Вот и сейчас собор имел для него значение не как дом Солнца, а как здание, где можно согреться ‒ офицер знал, что храм не закрывается никогда, и любой, ищущий укрытия и приюта, может его там найти.

Большие ворота собора открывались только на храмовых праздниках, во все остальное время в него входили через малые ворота, прорезанные в одной из створок больших. Темный силуэт двери был обведен бледным контуром ‒ изнутри сочился слабый свет. Валериос толкнул створку и вошел.

Свет, похоже, в этот час существовал только в привратницкой и только для того, чтобы указать путь таким же заплутавшим в ночи. Там никого не было, храм не охраняли. В этом не было нужды: навлечь на свою голову гнев Ал'ара не хотелось никому. Внутри собора стояла тьма, еще более кромешная, чем на улице. Впрочем, Валериос не удивился. Каким же еще быть солнечному храму ночью, когда солнца на небе нет? Он слышал, что здесь никогда не зажигали свечей и не пользовались магическими светильниками. Талассийские жрецы достигли большого искусства в изготовлении особых материалов, которые могли проводить солнечный свет и даже сохранять его, чтобы отдать при необходимости, но не более того. В своем доме солнце конкуренции не признавало. Но для офицера это не имело значения. В храме было тепло, темно и тихо ‒ то, что нужно, чтобы отдохнуть, согреться и расслабиться после прогулки по ночному Луносвету. Он прошел немного вперед от привратницкой и присел у стены, ничего не видя, но и сам не видимый никому.

Время шло, но в глухой темноте Валериос не мог бы сказать, сколько он там сидит ‒ пять минут или час. Он потихоньку согрелся ‒ каменные плиты, окружавшие его, еще хранили тепло солнечных лучей. Досада все еще грызла его душу, он молча клял придурка Делена и самого себя, не сообразившего вовремя, что на физиономии подчиненного написано волнение, весьма далекое от служебного рвения. Знал же, какие опасности и соблазны несет дворцовая служба для молодых солдат, все знал, но все равно упустил.

Возник звук. Он не зазвучал, не раздался, он именно возник из глухой, густой тишины, так что Валериос не мог бы сказать, когда закончилась тишина и начался звук. Сначала он был еле слышным, но с каждой секундой становился сильнее. Вот он разрезает тишину, как струна разрезает масло, а вот разрастается и заполняет храм, и тишина исчезает. Завороженный эльф прислушивался, пытаясь понять, что это за звук, откуда он исходит и кто или что его издает. Акустика собора была такова, что звук, казалось, идет со всех сторон сразу. Прошло несколько минут, пока Валериос не понял, что это все-таки голос.

Он принадлежал эльфийке, женщине, но что это был за голос! Валериосу приходилось бывать в Луносветской Королевской Опере, где пели лучшие талассийские певцы и певицы, и там он не слышал ничего подобного. Он был заворожен, зачарован, беспомощен, он растворялся в звучании голоса, как капля воды растворяется в море. Он плыл по волнам звука, качавшим его душу, словно лодку, и утишавшим его горести. Досада уходила, точнее, она как-то вдруг исчезла, вся эта глупая история с Деленом показалась маленькой и незначительной, и Валериос больше о ней не думал. Он наслаждался звучанием и слушал, слушал, боясь упустить хоть малейший нюанс мелодии.

Ибо это уже была мелодия. Голос пел без слов, без аккомпанемента, все так же заполняя пространство собора, и в какой-то момент эльф понял, что тьма вокруг уже не такая непроглядная. Он мог разглядеть свою руку, очертания хоров и алтаря, возносящиеся к куполам трубы громадного органа. В свои права вступал рассвет, и мелодия из ожидающей стала торжественной ‒ голос приветствовал первые лучи наступающего дня. Офицер слушал все так же завороженно и больше всего на свете боялся, что голос собьется или сорвется. Ведь немыслимо так долго петь такую непрерывную кантилену, да еще таким мощным и полным звуком! Но ничего не происходило ‒ неведомая певица вела свою партию со спокойствием и уверенностью, которых не знали оперные солистки. Должно быть, само солнце давало ей силу.

Скоро совсем рассвело. Валериос вскочил на ноги, ища взглядом певицу, но не находил. Судя по всему, она находилась где-то на верхних хорах, вероятно, почти под самым куполом собора. Но даже острый эльфийский взор не мог там никого разглядеть. А тем временем к мелодии присоединились слова:

Ama noral'anaria alah,
Shala na anore.
Anu endalu anaria'surfal,
Bal'a dash, belore.

(Хранимый твоим светом,
Живет в безопасности наш народ.
Мы дышим твоей любовью,
Приветствую тебя, солнце.)

Валериос прижал руку к бешено колотившемуся сердцу. Неведомый голос взволновал его так, как не могло взволновать ничто другое. Он и сам не мог понять, что с ним происходит. Впервые в жизни его душу осенило благоговение, и мелкие ежедневные проблемы ушли куда-то далеко, он и сам удивился, насколько они, оказывается, маловажны, и насколько суетным и неупорядоченным было его существование. Жизнь ‒ это нечто неизмеримо большее, чем служба, карьера и глупости подчиненных. Это даже нечто большее, чем шум золотой листвы над головой и сияние Солнечного Колодца. Да, каждому нужен дом и любимое дело, но без тепла и живого дыхания не будет ни дома, ни дела, ничего. А тепло и дыхание посылает солнце. Эльф наконец-то понял эту религиозную максиму: свет солнца есть его любовь к Азероту и всем живущим, и лишь в этой любви и благодаря ей возможна жизнь. А Валериос и не задумывался об этом никогда. Смотрел в землю, себе под ноги, а солнце только и ждало, когда он поднимет голову и посмотрит вверх!

Собор состоял из трех больших нефов, разделенных довольно условно, орнаментами пола и стен и небольшими каменными выступами на полу. Вход в собор находился с южной стороны, Валериос находился у западной. В восточной, северной и западной стенах были огромные, почти на всю высоту стен, окна, перекрытые искусно сделанными наборными стеклами. В каждом нефе был свой алтарь.

Словно призванное гимном неведомой певицы, за восточным окном вставало солнце. Оно было громадным, невероятных размеров, и Валериос не мог понять, действительно ли оно такое или это какой-то хитрый эффект оконного стекла. Удивительно то, что на восходящее солнце можно было смотреть совершенно спокойно ‒ оно не слепило и не резало глаза. Светило озарило алтарь у восточного окна, и стоявшие там реликвии ослепительно засияли, посылая по всему храму бегучие разноцветные лучи.

Неведомая певица продолжала петь, но к ней присоединились и другие голоса ‒ один, другой, третий, целый хор. Вступил орган, и Валериос понял, что в соборе началась утренняя служба. Подтверждая его слова, к алтарю подошли трое жрецов в розово-золотых одеждах. Один из них взял с алтаря ромбический кристалл, преломлявший и отражавший солнечные лучи так, что по мраморному розовому полу побежало множество радуг, и мощным, низким голосом начал читать молитвы.

Это Валериоса уже не интересовало. Солнце взошло, и все возвращалось на круги своя. Эльф знал, что за стенами собора стремительно теплело, и можно было идти домой. Но... как же певица? Валериос почувствовал, что больше всего на свете хочет ее найти, чтобы хотя бы узнать, как выглядит эта удивительная женщина.

Он с трудом дождался конца службы, впрочем, оказавшейся недлинной, и помчался на хоры. Собор был весьма высок, так что подниматься до верхнего уровня предстояло долго. К тому же лестницы были расположены не друг над другом, так что, поднявшись на один уровень, нужно было пройти по хорам, прежде чем подниматься на следующий. Валериос мчался, почти ничего кругом не видя, пока на пятом уровне хоров не врезался в кого-то. К счастью, он вовремя остановился и сумел не сбить встречного с ног.

‒ Ой, простите... ‒ пробормотал он. Перед ним стояла девушка, одетая в бело-розовые одеяния храмовой служительницы. У нее были льняные волосы, нежное лицо и серо-голубые глаза. Совсем простая мантия, никаких украшений. Должно быть, она вытирает тут пыль или что-то в этом духе. Но, может, она знает, где искать таинственную певицу. ‒ Скажите... вы не знаете, кто тут только что пел? Ну... вот так? ‒ Он поднял руку, не зная, как изобразить это "вот так".

‒ Это я.

‒ Что??? ‒ Офицер изумленно смотрел на девушку. Он-то ожидал увидеть кого-то необыкновенного, может быть, невероятную красавицу, или даже невероятную уродину ‒ все, что угодно, кроме такой вот... обычной девушки. Хрупкая, как все эльфийки ‒ как в ней помещается такой голос?

‒ Меня зовут Инанна Первоцвет, ‒ представилась жрица. ‒ Я имею чин Певица Рассвета. Нам предоставлена особая честь ‒ по утрам мы приветствуем восходящее солнце.

‒ Я слышал, да, ‒ пробормотал сбитый с толку Валериос. ‒ Простите... я Валериос Солнечный Луч, капитан дворцовой стражи. Я... случайно зашел ночью в храм...

‒ И услышали рассветный гимн, ‒ улыбнулась девушка. ‒ Я понимаю, на того, кто незнаком с нашими обрядами, это может произвести сильное впечатление.

‒ Не то слово! Ваш голос! Это что-то невероятное. Если бы вас услышал импресарио Королевской Оперы, он предложил бы вам золотые горы и полмира впридачу!

‒ Он слышал, ‒ рассмеялась Инанна. ‒ Тоже как-то забрел сюда поутру. Потом бегал с вытаращенными глазами по всему храму, искал меня.

‒ И... не нашел? ‒ Валериос просто не верил, что королевский импресарио знает о существовании этой невероятной певицы, и она все еще не примадонна.

‒ Ну почему, я же не прячусь, ‒ улыбнулась девушка. ‒ Нашел, конечно. Действительно, начал предлагать золотые горы. Обещал ведущие роли. Клялся, что им жизненно необходимо такое, как я, колоратурное сопрано с грудью.

‒ Простите, что? ‒ не понял офицер, невольно глядя на упомянутую часть тела. Ничего особенного, небольшая, как у всех эльфиек.

‒ Ну, это у вокалистов термин такой, ‒ рассмеялась жрица еще громче. ‒ Означает ‒ с развитым грудным регистром. В общем, наобещал всего ‒ богатство, славу, толпы поклонников... Ну, вы знаете, что там бывает у примадонн, вы же во дворце служите.

‒ Я знаю, да... и что же?

‒ Я отказалась.

‒ Почему???

‒ Я сказала, что не хочу петь для группки самодовольных аристократов, ‒ спокойно ответила Инанна. ‒ Я предпочитаю петь для Солнца и для всех, кто ему поклоняется.

Валериос был так потрясен, что опустился перед девушкой на колени.

‒ Да пребудет с вами благословение Солнца, ‒ произнесла жрица ритуальную фразу и слегка коснулась рукой его волос. С ее пальцев сбежало ласковое тепло и окутало офицера, разгоняя остатки душевной тяжести.

‒ Б-благодарю вас, ‒ выдохнул Валериос.

‒ Благодарите Солнце, ‒ ответила Инанна. ‒ И встаньте уже, я же не настоятель храма...


Исповедь

Валериос шел домой, как пыльным мешком стукнутый. Оказывается, есть мир, в котором все его привычные ценности не имеют значения. Мир, в котором никого не интересует ни богатство, ни слава, ни милость аристократов, ни даже сами эти аристократы. Как сказала Инанна, "если королевские приближенные захотят меня послушать, они же всегда могут прийти в храм, правда?"

С тех пор его жизнь заметно изменилась. Он зачастил в собор, надеясь снова услышать Инанну. Несколько раз он бывал на утренней службе и слышал рассветный гимн в исполнении других жриц. Они тоже пели прекрасно, но Валериос думал, что такого истинного откровения, такого ожидания чуда, как в голосе Инанны, нет больше ни у кого.

Инанна, конечно, пела не только рассветный гимн. Она участвовала во многих службах, пела соло или исполняла партию в хоре. Валериос понял, что многие посетители собора, также как и он, приходят на службы именно для того, чтобы послушать ее. Эта мысль ему не понравилась. Они что, все в нее влюблены?

Ибо Валериос был влюблен, впервые в жизни влюблен без памяти. У него в жизни было немало встреч, интрижек и романов, но он всякий раз прекрасно понимал с самого начала, что это ‒ лишь временное удовольствие. Девушки были ему симпатичны, и он искренне желал им счастья в жизни, но с кем-нибудь другим. А теперь его захватило настоящее чувство, и он понимал, что готов разделить с Инанной всю свою жизнь, целиком и полностью принадлежать ей одной ‒ если и она согласится принадлежать только ему. Но зачем он ей? Она служит Солнцу, ее особа священна, и ему следовало бы любить ее высокой, одухотворенной любовью, соответствующей ее положению жрицы.

А он вместо этого сходил с ума и сгорал от страсти, представляя ее в своих объятьях. Его жгла мысль о том, что она может ласкать кого-то другого. Он знал, что для жрецов нет запрета ни на связи, ни на брак, так что у Инанны вполне мог быть любовник или даже жених. Но нет, она ведь не такая, как все! Или такая же?

В страже, конечно, узнали, что капитан Солнечный Луч стал верным прихожанином собора. Другие офицеры подшучивали над его внезапным благочестием, спрашивали, уж не клюнул ли его Ал'ар, и предлагали вместо закатной службы сходить в ресторан к Веландре: мол, хорошая выпивка прочищает мозги. Впрочем, кое-кто из однополчан оказался недалек от истины, предположив, что истинная причина неожиданной религиозности Валериоса ‒ некая хорошенькая жричка. Остальные немедленно подхватили эту идею и предложили ему пригласить свою пассию все в тот же ресторан, потому что жрица ‒ тоже эльфийка, и ей, несомненно, понравятся шоколадные торты и воздушные безе, которыми славится кухня у Веландры. А сладкие игристые вина, которые там подают, крайне способствуют непринужденному общению.

Валериос был бы счастлив пойти с Инанной к Веландре, но как пригласить ее туда? Он же и говорил-то с ней всего один раз! К тому же он сомневался, что женщина, отказавшаяся от ослепительной карьеры королевской примадонны, согласится пойти в ресторан с каким-то военным. Инанне, должно быть, это просто неинтересно.

Валериос думал, что у нее нет священнического чина и, соответственно, права вести службы и отправлять таинства. Но однажды, к своему изумлению, увидел, как она направляется с кем-то из прихожан ко входу в исповедальни. Если она принимает исповеди, значит, она рукоположена!

Валериоса никогда в жизни не тянуло исповедаться, разве что очень сильно спьяну. Но тут ему в голову пришла идея, которую он счел блестящей. Он подошел к Инанне и попросил ее об исповеди.

‒ А, это вы, ‒ улыбнулась девушка. ‒ Я вас помню. Конечно, в просьбе об исповеди нельзя отказать. Идемте.

Они вошли в исповедальню. Это была небольшая келья с грубым каменным возвышением, исполнявшим роль скамьи. Одна из стен кельи была витражной ‒ солнце принимало исповедь вместе со своим служителем. Девушка села на каменную скамью, а Валериос опустился перед ней на одно колено.

‒ Расскажите мне, что тревожит вас? ‒ спросила Инанна.

‒ Госпожа, меня захватило недостойное чувство. Днем и ночью оно владеет мной. Я не могу от него избавиться. Хуже того ‒ не хочу.

‒ Что же это за чувство? ‒ подняла брови жрица. ‒ Зависть, ненависть, гордыня?

‒ Нет, хуже. Любовь.

‒ В первый раз слышу, чтобы любовь считали недостойным чувством, ‒ покачала головой Инанна. ‒ Скажи мне, почему вы считаете его таковым?

‒ Потому что я влюбился в жрицу. Понимаете ли вы это, госпожа? Вместо того, чтобы благоговеть перед ней, как перед высшим существом, одной из тех, кому дана сила и мудрость Солнца, я вижу перед собой женщину, такого же эльфа, как и я. Вместо того, чтобы слушать слова молитв, которые она произносит, и прозревать их великий духовный смысл, я слушаю ее голос и наслаждаюсь им. Вместо того, чтобы просить Солнце помочь мне подняться над своим мелочным каждодневным бытием, я умоляю его о ее любви! ‒ горячо выпалил Валериос на одном дыхании.

‒ Подождите... Жрица не перестает быть такой же эльфийкой, как и все. Ее вполне можно любить, и она может ответить на любовь, если у мужчины честные намерения. Вы женаты?

‒ Нет!

‒ А ваша избранница замужем?

‒ Насколько я знаю, нет.

‒ В таком случае я могу сказать вам так. Вам следует понять, что она одновременно и то и другое. Она сосуд и проводник силы Солнца, но она и женщина. Ее молитвы несут великий смысл, но если ее голос прекрасен для вас, да будет так. И, возможно, любовь к ней и есть та сила, которая поможет вам подняться над своим бытием, если вы этого желаете. Вы понимаете меня?

‒ С трудом, ‒ вздохнул Валериос. ‒ Ее присутствие сводит меня с ума... я с трудом понимаю самые простые слова.

‒ Ее присутствие? ‒ переспросила жрица. ‒ Она здесь?

‒ Да...

Инанна повертела головой, но никого неучтенного поблизости не обнаружила.

‒ Ой... ‒ она внезапно вспыхнула, румянец залил все ее лицо, щеки заалели ярче талассийских роз, ресницы затрепетали. ‒ Мне еще никогда... не признавались в любви... ‒ Она закусила губу. ‒ Да еще таким способом. Знаете, мне следовало бы рассердиться на вас, что вы воспользовались правом исповеди.

‒ Но я действительно исповедался! ‒ воскликнул Валериос. ‒ Я сказал чистую правду.

‒ Я знаю, ‒ смущенно улыбнулась девушка. ‒ И поэтому не сержусь.


Музыкант

‒ Госпожа Инанна, скорее! С Кэльрайном беда!

Инанна отложила ноты, которые она разбирала, и вслед за юной послушницей поспешила вниз.

Такие виртуозы, как Кэльрайн, рождаются редко. Может быть, раз в тысячелетие. Под его руками любой инструмент заставлял слушателей смеяться и плакать. Кэльрайн родился в простой семье, но благодаря своему таланту быстро поднялся и получил популярность. На его концертах негде было яблоку упасть, а богатые талассийцы (особенно талассийки, потому что Кэльрайн был еще и красив) немало платили ему за частные выступления.

В собор Кэльрайн иногда приходил играть на органе. Разумеется, некоторые храмовые служители это тоже умели, но никто не мог сравниться с великим музыкантом. Поэтому его приглашали играть на храмовых праздниках и на особо торжественных службах. Если на такой службе к тому же солировала Инанна, в соборе оказывалось теснее, чем в королевской приемной в день аудиенций. Несколько раз Кэльрайн уговаривал Инанну выступить вместе в городских концертных залах. Инанна соглашалась при условии, что большая часть ее выручки пойдет на благотворительность. Многие пророчили, что союз Кэльрайна и Инанны когда-нибудь станет не только творческим, но это пророчество не сбылось: несколько месяцев тому назад Инанна вышла замуж за Валериоса. А недавно и музыкант объявил о своей помолвке.

В соборе Кэльрайна любили, он был добр и обладал светлой душой. Что с ним могло случиться? Неужели какой-то лихач наехал на улице и сломал ему позвоночник? Все остальное жрецы-целители уж точно вылечат.

Бледный и трясущийся Кэльрайн стоял внизу в окружении нескольких жрецов-целителей. Уже то хорошо, что стоит, с облегчением подумала Инанна. А потом сообразила, что для музыканта травма пальцев хуже травмы позвоночника. Сидя можно играть почти на всем, а вот с переломанными пальцами уже ни на чем. Похоже, что-то стряслось именно с пальцами: он держал перед собой приподнятую левую руку, пальцы на которой торчали как-то неестественно. Хотя повреждений видно не было.

‒ Что случилось? ‒ спросила Инанна, влетая в круг коллег.

‒ Магический паралич пальцев левой руки, ‒ ответил один из целителей.

‒ Фух, ‒ выдохнула жрица, ‒ это мы точно снимем. Не волнуйтесь, Кэльрайн, через три часа рука станет как новенькая. Никаких последствий не будет.

‒ У м-меня ч-через час... ‒ Кэльрайна била страшная дрожь, он еле говорил, ‒ к-концерт у к-короля...

Визг Инанны прорезал собор так, что даже у девочки-служки, вытиравшей пыль на верхнем уровне хоров, заложило уши:

‒ Кто этот придурок???

Конечно, концерт пришлось отменить. К королю отправился один из старших жрецов, дабы рассказать о несчастье и утишить своей мудростью королевский гнев. Кэльрайна напоили такой дозой успокаивающих зелий, какой хватило бы, чтобы свалить на месте тролля. Он сидел в кресле в полусне, а Инанна и еще двое целителей работали над его рукой. Как жрица и обещала, через три часа паралич был снят, рука полностью восстановила работоспособность. Но Кэльрайну это уже не могло помочь: все понимали, что его карьера загублена навечно.

Примерно через месяц Кэльрайн снова пришел в собор. Его глаза потухли, в сияющих волосах появились седые пряди. Он попросил Инанну об исповеди и признался, что хочет покончить с собой.

"Придурком", устроившим Кэльрайну паралич руки перед королевским концертом, оказался молодой амбициозный маг, влюбленный в невесту виртуоза. После того, как Кэльрайну пришлось забыть об успехе и богатстве, девушка, не раздумывая, бросила неудачника и ушла к волшебнику. Друзья от него отвернулись, а импресарио, которые раньше чуть ли не дрались за право устраивать его концерты, разбежались. Музыкант остался при своих инструментах в полном одиночестве, никому не нужный.

Молодая женщина заговорила своим мягким музыкальным голосом:

‒ Кэльрайн, я понимаю, что для вас все это оказалось страшным ударом, но жизнь не кончена. В конце концов, пусть такой ценой, но вы узнали, что ваша невеста вас не любила. Хорошо уже то, что это произошло сейчас, а не потом, когда вы были бы связаны с ней имуществом, детьми и многими веками совместной жизни. Хотите, я поговорю с настоятелем, чтобы вас взяли храмовым органистом? Уверяю вас, все клирики будут счастливы. Сами знаете, у нас тут акустика не хуже, чем в концертных залах. Больших денег, конечно, предложить не сможем, но вам вроде богатство и не было никогда особо нужно.

Виртуоз покачал головой.

‒ Благодарю за понимание, леди Инанна, но я поклялся, что больше никогда не стану играть.

‒ Кэльрайн! ‒ вырвалось у женщины. ‒ Может быть, не стоит так бесповоротно решать сейчас? Действительно, оставьте музыку на месяц, на год, если у вас есть средства. Потом боль уйдет, а ваше искусство останется с вами.

‒ Дело не в средствах, ‒ вздохнул музыкант. ‒ Средства у меня есть, не зря же я несколько десятилетий сводил с ума весь Луносвет. Просто отныне музыка для меня всегда будет связана с... вот со всем этим. С подлостью, равнодушием и предательством. Слишком тяжело.

‒ Давайте договоримся так, ‒ сказала Инанна. ‒ Обещайте мне, что в ближайшие десять лет вы пытаться покончить с собой не будете. Будете жить так, как решите сами. Если передумаете и захотите вернуться к музыке, она никуда от вас не денется. А если через десять лет вам все еще будет хотеться покинуть наш мир до срока, приходите на исповедь снова ‒ ко мне или к кому-нибудь другому. Согласны?

‒ То ли вы хитры, как рысь-прыголап, то ли мудры, как хранитель лесов, ‒ вздохнул Кэльрайн. ‒ Хорошо, я обещаю, что сделаю так, как вы сказали.

Через год полностью седой, но спокойный Кэльрайн пригласил Инанну и Валериоса к себе. На деньги, заработанные во времена своей славы, он открыл мастерскую музыкальных инструментов. В мастерской славно пахло деревом и лаком, лежали различные пилки и щипчики, пол был усыпан свежей стружкой, и двое учеников старательно выполняли распоряжения мастера. Кэльрайн сказал, что в знак глубокой благодарности хочет сделать Инанне подарок, и предложил ей выбрать любой инструмент, какой понравится.

‒ Если я больше не могу аккомпанировать вам, ‒ вздохнул он, ‒ пусть это делает хотя бы инструмент, сделанный моими руками.

Инанна пробежалась пальцами по нескольким инструментам. Все они обладали великолепным звучанием, так что выбирать оставалось только по размеру и внешней отделке. Женщина выбрала изящные клавикорды с резными накладками из красного дерева.


Сыновья

‒ Как ты хочешь его назвать? ‒ спросила Инанна.

Роды для талассиек ‒ задача нелегкая. Никто не знает, почему так произошло. У ночных эльфов женщины здоровенные, родят десятерых и не поморщатся. А высшие эльфийки почему-то обрели исключительно хрупкое сложение, так что видевшие их люди часто недоумевали, что привлекательного мужчина может найти в таком суповом наборе. Ну, это не их дело, но так или иначе, с таким сложением много не нарожаешь. Особенно сложно родить мальчика, потому что мальчики-то у кель'дорай весьма крупненькие. Конечно, родами эльфийки не умирают, но процесс этот для них всегда нелегок, весьма болезнен и отнимает много сил. Высшие эльфы считают, что женщине нужно восстанавливаться после родов не меньше ста лет, чтобы понести следующего ребенка. Именно поэтому, несмотря на то, что эльфийки веками сохраняют плодовитость, кель'дорай всегда было немного. Мало есть в Кель'таласе семей, у которых больше трех детей.

Досталось при родах и Инанне. Но она сама не раз принимала роды и отлично знала, что нужно делать и как себя вести. Поэтому, хотя ребенок и был крупным, она перенесла роды относительно неплохо, и жрица-акушерка обещала, что леди Солнечный Луч быстро оправится.

Теперь малыш сосредоточенно занимался первым в своей жизни обедом, а родители тихо переговаривались, чтобы его не беспокоить.

‒ Я хочу назвать его в честь короля, ‒ ответил Валериос.

‒ Анастерианом? Но... не будет ли это чересчур большой наглостью с нашей стороны?

‒ Будет. Поэтому я построил из имени короля анаграмму ‒ Антенариас.

‒ Ох... ‒ поморщилась Инанна.

‒ А что не так?

‒ Да звучит не очень складно. Твои верноподданнические чувства не слишком возмутятся, если я изменю одну букву, и он будет Антенариос?

‒ Слишком, ‒ серьезно кивнул Валериос. Инанна собралась было погрустнеть, но ее супруг внезапно улыбнулся и сказал: ‒ Но моя любовь к тебе убедит эти чувства помолчать. К тому же так и правда лучше звучит. Решено. Добро пожаловать на белый свет, Антенариос Солнечный Луч!

Инанна улыбнулась:

‒ Он не ценит твой пафос. Смотри, волосы у него льняные, прямо как у меня.

‒ Я вынужден тебя огорчить. В его возрасте у меня тоже были льняные волосы, ‒ Валериос тряхнул своей червонно-золотой шевелюрой. ‒ Такими они стали примерно к ста годам.

‒ Ну, посмотрим, что получится, ‒ с улыбкой ответила Инанна.

* * *

‒ Тенари, можешь не красться. Я тебя все равно слышу.

‒ Мама, но я же рейнджер! ‒ с досадой отозвался Антенариос, встряхнув червонно-золотыми волосами. Чтобы волосы не мешались в лесу, молодой рейнджер завязывал их в хвост, но непослушные пряди все равно выбивались и падали по краям лица в живописном беспорядке. ‒ Я хожу совершенно бесшумно!

‒ Для троллей, может, и бесшумно. У них уши дубовые. А ко мне подкрасться можешь не пытаться. Я слышу полет пера. Так что твои шаги для меня все равно что колокол собора.

‒ Да... тяжело быть сыном великой певицы, ‒ резюмировал Антен, входя в дом. ‒ Особенно когда сам никаких музыкальных талантов не унаследовал.

‒ Ничего, ‒ улыбнулась Инанна. ‒ Скоро тебе будет с кем разделить эту великую тяжесть.

Антен недоуменно моргнул. Потом посмотрел на мать, и до него дошло.

‒ Ой, мам, правда??? ‒ он кинулся обнимать ее.

‒ Правда-правда. Теперь уж точно.

‒ А ты кого хочешь ‒ мальчика или девочку?

‒ Девочку. Мальчик у меня уже есть.

‒ Эх, а я хотел брата, ‒ вздохнул Антен.

‒ От наших желаний тут мало что зависит. Как решит великое Солнце, так и будет, ‒ ответила Инанна.

* * *

Субботним утром вся семья собралась за столом. Ждали только Фиэннеса.

Инанна гордилась младшим сыном и вовсе не жалела, что у нее снова родился мальчик. Фиэннес все ее крохи обобрал. Он был похож на нее лицом, насколько, конечно, мальчик может походить на взрослую женщину. Он подавал серьезные надежды как будущий певец и с раннего возраста пел в храмовом детском хоре. Правда, сейчас руководитель хора запретил ему даже напевать себе под нос: когда голос ломается, его очень легко загубить. А главное, Фиэннес унаследовал у матери свое призвание. Когда он пришел записываться в жреческий колледж, наставница, принимавшая абитуриентов, сказала, что кого-то с фамилией Солнечный Луч здесь ждали с тех самых пор, как Инанна Первоцвет вышла замуж. И вот, наконец, дождались.

На выходные студентов отпускали домой. Во все концы Кель'таласа разлетались яркие цветные дракондоры, но дом семьи Солнечный Луч располагался недалеко от Рассветной улицы, так что Фиэннес приходил из колледжа пешком. Накануне вечером Антен пришел домой и сообщил, что попросил увольнительную, потому что соскучился по брату. Конечно, Фиэннеса в это утро особенно ждали.

‒ Идет, ‒ улыбнулась Инанна, услышав знакомые шаги. ‒ Но не один.

‒ Ведет гостя? ‒ спросил Валериос.

‒ Судя по всему ‒ гостью.

Вскоре распахнулась дверь, и в залитом солнцем проеме появился Фиэннес ‒ нескладный подросток с лисьим профилем и льняными волосами. Инанна тайно надеялась, что уж у него-то волосы с возрастом не потемнеют. Конечно, про цвет волос никто не мог ничего сказать заранее, но уже было видно, что мальчик вырастет в исключительно красивого юношу. Хотя ждать этого предстояло еще долго.

Рядом с ним стояла девочка, его ровесница, с волосами цвета воронова крыла, такая же нескладная и с такими же несомненными признаками будущей красоты.

‒ Мама, папа, Антен, знакомьтесь, это моя невеста!

Ошарашенные родители переглянулись.

‒ Эмм... садитесь, леди, ‒ Валериос почтительно встал, приветствуя гостью, и пододвинул к столу еще одно кресло. ‒ Разрешите узнать ваше имя?

‒ Антарисса Водяной Цветок, ‒ представилась девочка. Инанна подала еще одну порцию омлета из дракондоровых яиц. Новоприбывшие уселись за стол и принялись за трапезу со здоровым аппетитом юности.

‒ Где вы учитесь?

‒ На магическом факультете Академии Фалтриена. Кафедра ледяной магии.

‒ И вы действительно намерены выйти замуж за Фиэннеса?

‒ Да, ‒ серьезно ответила Антарисса, прожевав кусок омлета. ‒ Мы любим друг друга и собираемся пожениться, когда закончим обучение.

Валериос и Инанна, конечно, тогда не приняли этого "сватовства" всерьез. В Кель'таласе личную жизнь в подростковом возрасте начинали редко, предпочитая сначала получить образование и занять хоть какое-то место в обществе. С выбором супруга и вовсе не спешили, потому что развод был возможен, но крайне хлопотен и требовал личного разрешения короля, а его пойди получи. Поэтому присматривались подольше, иногда по несколько веков, чтобы не ошибиться. А тут какие-то подростки заявляют, что намерены пожениться!

Но годы шли, а Фиэннес и Антарисса по-прежнему были неразлучны. Подростки превратились в юношу и девушку, обучение близилось к концу, а они все так же приходили вдвоем на все семейные праздники и вместе ездили на каникулы. И в конце концов родители заподозрили, что отношения юной пары действительно серьезны...


Эпилог

Все это калейдоскопом пронеслось в памяти Инанны Солнечный Луч в последние мгновения ее жизни. Кое-кто из жрецов предлагал отсидеться в соборе, утверждая, что нежить в храм не полезет. Но Инанне нечего было бояться. Она знала, что ее муж и старший сын мертвы, и не собиралась прятаться, когда эльфы сражались за каждую пядь луносветских улиц. Где-то вдалеке звучал голос вражеского главнокомандующего ‒ вроде бы человеческий, но холодный как лед, великое Солнце, как же голос может быть таким холодным...

Она наклонилась над эльфом с каштановыми волосами. Некогда пышные и блестящие, сейчас они слиплись от крови, а сам эльф лежал ничком и хрипел от адской боли, из последних сил сжимая рукоятку короткого меча. Судя по зеленой с золотом форме и сломанному луку, он был рейнджером, однополчанином Антена. Инанна протянула к нему руки, и мягкий свет с ее ладоней окутал раненого. Тот медленно, удивленно повернулся:

‒ Жрица! Что вы здесь делаете? Бегите, спасайтесь, они не щадят никого...

‒ Я знаю. Как вас зовут?

‒ Кайрен.

‒ Да благословит вас Солнце, Кайрен, ‒ она коснулась его лба. ‒ Сражайтесь в память о моем старшем сыне, Антенариосе ‒ и постарайтесь защитить моего младшего, Фиэннеса!

‒ Я знаю их обоих, леди, ‒ кивнул Кайрен и текучим бесшумным движением встал. ‒ Я буду сражаться, как вы сказали.

Кайрен был уже шестым эльфом, которого Инанна вылечила в этот вечер, и ее силы подходили к концу. Но еще жив был Фиэннес, жива Антарисса, и если они выживут, ее кровь не умрет. Значит, нужно бороться до последнего: чем больше раненых она поднимет на ноги, тем больше воинов будет защищать ее сына и будущую мать ее внуков. Впереди жрица увидела еще один распростертый силуэт и побежала туда. Увы, она не успела помочь раненому ‒ нежить окружила их. Омерзительная вонь, гнилые оскаленные зубы, когтистые руки, жадно тянущиеся к ней...

"Великое Солнце, спаси Фиэннеса!"

@темы: фанфики, Warcraft

---

Warcraft'овское: посмотрите, какая прелесть!

Фан-экранизация фанфика в технике слайд-шоу с профессиональной озвучкой!



Обратите внимание на голос Артаса. Это Артем Кретов, голос Короля-Лича в русском WoW. Его непадший Артас мне очень понравился. То есть я ему прямо-таки верю. Не Владимир Вихров, но замена достойная. Вариматрас тоже "настоящий".

А вот со слайд-шоу я работать умею куда лучше!

@темы: мысли, фанфики, Warcraft, иллюстрации, Фростморн жаждет фигни