Дорогие новые ПЧ! И старые, конечно, тоже.
Приветствую вас подарком - очередным переводом.
Маргарет Уэйс
ИСПЫТАНИЕ БЛИЗНЕЦОВ (рассказ)
Перевод И.Емельяновой, то есть мой. Без спросу не тырить!
Это тот самый рассказ, о котором упоминает Астинус в эпилоге "Кузницы души". С внутренней точки зрения, рассказ написан Карамоном (который, понятное дело, тогда ничего не знал о Фистандантилусе). С внешней - очевидно, что для Уэйс это был промежуточный этап, что она сама еще толком не разглядела персонажей - Пар-Салиана, учителя Рейстлина, да даже и сами Рейстлин с Карамоном еще не совсем оформились. Реалии мира почти не прописаны, Вайрета еще нет, вместо него некое "тайное место" и "пустынные земли". Тем не менее, уже на том этапе были видны основные идеи, связанные с братьями Маджере.
Честно скажу, что перевод, как и любые переводы нравящихся мне текстов, был для меня наслаждением (прямо как для Рейстлина его магия), но, когда я закончила, я почувствовала, что у меня перехватывает дыхание и слезы подступают к горлу. Не знаю, как будет у вас...
Опять же, тщательной редактуры текста не делаю.
Желающие поделиться прекрасным с другими - публикуйте ссылку на перевод у себя в дневниках.
Читать!Волшебник и его брат ехали сквозь туман к тайному месту.
- Нам не следовало приезжать, - пробормотал Карамон. Его большая, сильная рука лежала на рукояти огромного меча, а глаза осматривали каждую тень. - Я был во многих опасных местах, но в настолько жутком - никогда!
Рейстлин оглянулся вокруг. Он увидел темные искаженные тени и услышал странные звуки.
- Они не побеспокоят нас, брат, - мягко сказал он. - Мы приглашены. Это стражи, которые не пропускают тех, кого здесь не ждут. - Но тем не менее он поплотнее закутался в свою алую мантию и подъехал поближе к Карамону.
- Нас маги пригласили... Я им не доверяю, - нахмурился Карамон.
Рейстлин бросил на него взгляд.
- И мне тоже, дорогой брат? - негромко спросил он.
Карамон не ответил.
Братья были близнецами, но совершенно не походили друг на друга. Рейстлин, хилый и болезненный маг и ученый, часто думал об этом несходстве. Они были одним человеком, разделенным надвое: Карамон - тело, Рейстлин - разум. Поэтому они нуждались друг в друге и зависели друг от друга гораздо сильнее, чем любые другие братья. Но в некоторых отношениях это была нездравая зависимость, потому что в результате каждый из них без другого оказывался как бы неполон. По крайней мере, так на это смотрел Рейстлин. Он горько обижался на тех богов, которые сыграли с ним подобную шутку, обрекли его на жизнь в слабом теле - его, желавшего власти над другими. Он был благодарен за то, что, по крайней мере, ему был дарован магический талант. Этот талант давал Рейстлину желанное могущество и делал его почти равным брату.
Карамон - сильный и мускулистый, прирожденный боец - всегда от души смеялся, когда Рейстлин говорил об их несходстве. Карамону нравилось защищать "младшего" брата. Но, хотя Карамон очень любил Рейстлина, он жалел своего слабосильного близнеца. К сожалению, Карамон был склонен проявлять свою братскую любовь совершенно бездумно. Он часто позволял себе показывать свою жалость, не понимая, что для Рейстлина это было все равно что нож, вонзавшийся в душу.
Карамон восхищался магическими умениями брата, как зрители восхищаются искусством уличного жонглера. Он не относился к ним ни с пониманием, ни с уважением. Карамон еще ни разу не видел ни человека, ни чудовище, с которым нельзя было бы справиться мечом. Поэтому он не мог понять, зачем брат собрался в это опасное путешествие ради своей магии.
- Это же просто фокусы, Рейст, - протестовал Карамон. - Незачем рисковать жизнью в тех пустынных краях.
Рейстлин мягко ответил - он всегда мягко говорил с Карамоном - что у него есть причины отправиться в эту поездку, и что Карамон тоже может поехать, если хочет. Конечно, Карамон поехал. Они с самого рождения почти не расставались.
Путешествие было долгим и опасным. Карамону часто приходилось обнажать меч. Рейстлин чувствовал, что его силы на исходе. Теперь их путешествие подходило к концу. Рейстлин ехал молча, подавленный сомнениями и страхами, одолевавшими его, как и тогда, когда он только принял решение поехать. Возможно, Карамон прав, возможно, он напрасно рискует собственной жизнью и жизнью брата.
Три месяца тому назад Глава Ордена прибыл к его учителю. Во время обеда Пар-Салиан пригласил Рейстлина побеседовать - к большому изумлению учителя.
- Когда ты собираешься проходить Испытание, Рейстлин? - спросил старик у юного волшебника.
- Испытание? - переспросил Рейстлин, вздрогнув. Не было нужды спрашивать, о каком Испытании идет речь - оно было только одно.
- Он еще не готов, Пар-Салиан, - возразил его учитель. - Он еще слишком молод - ему всего двадцать один! И его книга заклинаний далеко не полна...
- Да, - перебил Пар-Салиан, прищурившись. - Но ты считаешь себя готовым к Испытанию, верно, Рейстлин?
Рейстлин не поднимал глаз, как должно было в присутствии старших магов, капюшон закрывал его лицо. Неожиданно он снял капюшон, поднял голову и прямо и гордо посмотрел на Пар-Салиана.
- Я готов, Великий, - холодно сказал Рейстлин.
Пар-Салиан кивнул, его глаза блеснули.
- Выезжай через три месяца, - сказал старик и вернулся к своей жареной рыбе.
Учитель яростно посмотрел на Рейстлина, взглядом упрекая его за дерзость. Пар-Салиан на него больше не смотрел. Молодой волшебник поклонился и молча вышел.
Слуга проводил его; но Рейстлин проскользнул обратно через запертую дверь, наложил на слугу сонное заклинание и, спрятавшись в нише, стал слушать разговор учителя с Пар-Салианом.
- Орден еще никогда не испытывал никого в таком юном возрасте, - сказал учитель. - И ты выбрал его! Из всех моих учеников он самый недостойный. Я просто не понимаю.
- Он тебе не нравится, верно? - мягко спросил Пар-Салиан.
- Он никому не нравится, - отрезал учитель. - Он не знает ни сочувствия, ни человечности. Он жадный и хваткий, ему трудно доверять. Ты знаешь, что остальные ученики прозвали его Хитрецом? Он поглощает все, что может, из душ других, а сам никому ничего не отдает. Его глаза - как зеркала; они отражают все, что он видит, в холодном, равнодушном свете.
- Он очень умен, - заметил Пар-Салиан.
- О да, этого нельзя отрицать, - фыркнул учитель. - Он мой лучший ученик. И у него врожденный магический талант. Он не из тех, для кого магия - всего лишь игрушка.
- Да, - согласился Пар-Салиан. - Магия Рейстлина идет из глубины его души.
- Но она идет из темного источника, - сказал учитель, качая головой. - Иногда я смотрю на него и вздрагиваю, потому что так и вижу, как он надевает Черную Мантию. Боюсь, что это его судьба.
- Я так не думаю, - задумчиво сказал Пар-Салиан. - В нем скрыто куда больше, чем ты видишь, хотя я признаю, что он это тщательно прячет. Готов побиться об заклад, что в нем скрыто куда больше, чем он сам о себе знает.
- Ммммм, - похоже, учитель сильно сомневался в правоте Пар-Салиана.
Рейстлин улыбнулся своей кривой улыбкой. Истинные чувства учителя его не удивили. Рейстлин усмехнулся. Какая мне разница? - горько подумал он. Что до Пар-Салиана, то о его словах Рейстлин вообще не стал думать.
- А его брат? - спросил Пар-Салиан.
Рейстлин, прижимавшийся ухом к двери, нахмурился.
- А! - учитель заулыбался. - Они разные, как ночь и день. Карамон красив, честен, доверчив, все его любят. У них странные отношения. Я видел, как Рейстлин смотрит на Карамона с яростной, пылающей любовью в глазах. А в следующий момент я увидел такую ненависть и зависть, что я думаю, парень может убить своего брата, не задумываясь. - Он смущенно покашлял. - Давай я пришлю тебе Альдженона, Великий. Он не так умен, как Рейстлин, но у него верное и доброе сердце.
- Альдженон СЛИШКОМ добр, - усмехнулся Пар-Салиан. - Он никогда не знал ни мук, ни страдания, ни зла. Выставь его на холодный, пронизывающий ветер, и он завянет, как весенняя роза. А Рейстлин... ну что ж, тот, кто постоянно сражается со злом внутри себя, не будет слишком сильно ошеломлен злом, царящим в мире.
Рейстлин услышал, как отодвинулись стулья. Пар-Салиан встал.
- Давай не будем спорить. Мне поручили сделать выбор, и я его сделал, - сказал Пар-Салиан.
- Прости меня, Великий, я не хотел тебе противоречить, - неловко сказал обиженный учитель.
Рейстлин услышал, как Пар-Салиан устало вздохнул.
- Это я должен просить прощения, мой старый друг, - сказал он. - Прости меня. Грядут испытания, которые, возможно, мир не сможет пережить. Этот выбор был для меня нелегким бременем. Ты ведь знаешь, что Испытание может оказаться смертельным для юноши.
- Оно убивало и более достойных, - прошептал учитель.
Они заговорили о другом, и Рейстлин ушел.
В последующие недели, готовясь к поездке, молодой маг часто обдумывал слова Пар-Салиана. Иногда ему хотелось воспарить от гордости - он избран Великим пройти Испытание - величайшая честь, какая может быть оказана магу. Но по ночам слова "может оказаться смертельным" преследовали его во сне.
Все ближе и ближе подъезжая к Башне, он думал о тех, кто не выжил. Их вещи вернули семьям без единого слова (исключая соболезнования Пар-Салиана). По этой причине многие маги не проходили Испытания. В конце концов, оно не давало никакого нового могущества. Не позволяло узнать новых заклинаний. Можно было прекрасно заниматься магией и без него, и многие так и поступали. Но таких волшебников коллеги не считали "истинными" магами, и они это знали. Испытание давало магу ауру, окружавшую его всю жизнь. Другие маги глубоко чувствовали эту ауру и оказывали уважение ее носителю. Рейстлин мечтал об этом уважении. Но достаточно ли сильно юный маг хотел его добиться, чтобы согласиться умереть, пытаясь его достичь?
- Вот оно! - прервал Карамон его размышления, резко натягивая поводья.
- Знаменитые Башни Высшего Волшебства, - сказал Рейстлин, с благоговением глядя на них.
Три высоких каменных башни напоминали костистые пальцы скелета, торчавшие из могилы.
- Еще можно повернуть назад, - прохрипел Карамон срывающимся голосом.
Рейстлин изумленно посмотрел на брата. В первый раз в жизни Рейстлин видел Карамона испуганным. Молодой волшебник испытал необыкновенное чувство - по всему телу разлилось тепло. Он протянул руку и твердо положил ладонь на дрожащую руку брата.
- Не бойся, Карамон, - сказал Рейстлин, - я с тобой.
Карамон посмотрел на Рейстлина, нервно засмеялся и тронул коня с места.
Братья въехали в Башни. Громадные каменные стены и тьма поглотили их, и они услышали голос:
- Приблизьтесь.
Братья пошли вперед. Рейстлин шел твердо, но Карамон двигался настороженно, не снимая руки с рукояти меча. Они остановились перед морщинистым человеком, сидящим в центре холодного, пустого зала.
- Добро пожаловать, Рейстлин, - сказал Пар-Салиан. - Ты считаешь себя готовым пройти свое последнее Испытание?
- Да, Пар-Салиан, Величайший Из Всех.
Пар-Салиан посмотрел на юного мага, стоявшего перед ним. На бледных впалых щеках волшебника проступал легкий румянец, словно в его крови пылал жар.
- Кто тебя сопровождает? - спросил Пар-Салиан.
- Мой брат-близнец Карамон, Великий Маг. - Губы Рейстлина изогнулись в рычании. - Как видите, Великий, я не воин. Мой брат приехал, чтобы защищать меня.
Пар-Салиан уставился на братьев, раздумывая о странном чувстве юмора богов. Близнецы! Этот Карамон - настоящий гигант. Шести футов росту, и весит, должно быть, больше двухсот фунтов. Его лицо - лицо улыбок и буйного смеха; его глаза так же открыты, как его сердце. Бедный Рейстлин.
Пар-Салиан снова посмотрел на молодого волшебника. Красная мантия спадала с худых, ссутуленных плеч. Явно слабосильный, Рейстлин никогда не мог получить того, что хотел, поэтому он давно понял, что магия может уравновесить его физическую немощь. Пар-Салиан посмотрел Рейстлину в глаза. Нет, они не были зеркалами, как сказал учитель - не для тех, кто обладал способностью видеть в глубине души. В молодом человеке было добро - прочный внутренний стержень, который сможет помочь его хрупкому телу выдержать многое. Но пока его душа была холодной бесформенной массой, темной от гордости, жадности и эгоизма. Поэтому, как бесформенную массу металла погружают в добела раскаленное пламя и получают сияющую сталь, так Пар-Салиан собирался выковать этого волшебника.
- Твой брат не может остаться с тобой, - негромко заметил Маг.
- Я это знаю, Великий, - ответил Рейстлин с ноткой нетерпения в голосе.
- О нем хорошо позаботятся в твое отсутствие, - продолжал Пар-Салиан. - И, конечно, ему будет позволено отвезти домой твои вещи, если Испытание окажется слишком трудным для тебя.
- Отвезти домой... вещи... - лицо Карамона, услышавшего эти слова, помрачнело. Потом оно потемнело, когда он понял полное значение слов Мага. - Вы имеете в виду...
Его перебил голос Рейстлина, язвительный, резкий:
- Он имеет в виду, дорогой брат, что ты отвезешь домой мои вещи в случае моей смерти.
Пар-Салиан пожал плечами.
- Неудача, безусловно, означает смерть.
- Да, вы правы. Я забыл, что результатом этого... ритуала может быть гибель. - Лицо Карамон сморщилось от страха. Он положил ладонь на руку брата. - Я думаю, тебе лучше забыть об этом, Рейст. Давай поедем домой.
Рейстлин дернулся от прикосновения брата и задрожал всем телом.
- Разве я советую тебе не идти в бой? - вспыхнул он. Потом, сдержав свой гнев, он продолжал уже спокойнее. - Это моя битва, Карамон. Не беспокойся. Я не потерплю неудачу.
Карамон взмолился:
- Пожалуйста, Рейст... Я же должен о тебе заботиться...
- Оставь меня! - сдержанность Рейстлина треснула и разлетелась, раня его брата.
Карамон отшатнулся.
- Ну ладно, - пробормотал он. - Я... я тебя подожду... снаружи. - Он угрожающе взглянул на Мага, повернулся и вышел из зала. Его огромный меч позвякивал в ножнах.
Хлопнула дверь, и наступила тишина.
- Я прошу прощения за моего брата, - сказал Рейстлин, еле шевеля губами.
- Вот как? - спросил Пар-Салиан. - Почему?
Молодой человек нахмурился.
- Потому что он всегда... Ох, можно, мы просто продолжим? - Его руки в рукавах мантии сжались в кулаки.
- Конечно, - ответил Маг, откидываясь в кресле. Рейстлин стоял прямо и смотрел широко открытыми глазами, не моргая. Потом он резко вздохнул.
Маг сделал движение рукой. Раздался звук, треск, как будто что-то сломалось. Юный волшебник сразу же исчез.
Раздался голос из-под земли.
- Почему мы должны так сурово испытывать его?
Искореженные старостью руки Пар-Салиана сжались и разжались.
- Кто оспаривает волю богов? - нахмурился он. - Они потребовали меч. Я его нашел, но его металл раскален добела. Его нужно выковать... закалить... сделать полезным.
- А если он сломается?
- Тогда мы похороним обломки, - прошептал Маг.
Рейстлин отполз от мертвого тела темного эльфа. Раненый и измученный, он забрался в темный коридор и опустился на пол у стены. Его тело изогнулось от боли. Он схватился за живот, и его стошнило. Когда спазмы прекратились, он лег на каменный пол и стал ждать смерти.
"Почему они это делают со мной?" - подумал он сквозь смутный туман боли. Всего лишь начинающий волшебник, он был подвергнут испытаниям, придуманным самими знаменитыми Магами - живыми и мертвыми. Он уже не думал о том, что должен пройти Испытание; он просто пытался выжить. Каждый этап Испытания ранил его, а у него всегда было слабое здоровье. Он думал, что если он переживет Испытание - а он в этом сомневался - то его тело будет словно вдребезги разбитый кристалл, которому не дает развалиться на куски только его собственная сила воли.
Но, конечно, есть еще Карамон, который будет заботиться о нем - как всегда.
Ха! Эта мысль пробилась через туман и даже заставила Рейстлина резко расхохотаться. Нет, лучше смерть, чем жизнь в зависимости от брата. Рейстлин лежал на каменном полу и думал, сколько же еще его заставят мучиться...
...И из темноты коридора возникла огромная фигура.
"Вот оно," - подумал Рейстлин, - "мое последнее испытание. То, которое я не переживу."
Он решил, что просто не будет сражаться, хотя у него осталось еще одно заклинание. Может быть, смерть будет быстрой и милосердной.
Он лежал на спине и смотрел, как темная тень подходит все ближе и ближе. Она остановилась рядом с ним. Он чувствовал ее живое присутствие, слышал ее дыхание. Тень наклонилась над ним. Он невольно закрыл глаза.
- Рейст?
Он почувствовал, как его пылающей кожи коснулись прохладные пальцы.
- Рейст! - всхлипнул голос. - Во имя богов, что они с тобой сделали?
- Карамон, - сказал Рейстлин, но не услышал собственного голоса. Он охрип от кашля.
- Я тебя отсюда забираю, - твердо сказал его брат.
Рейстлин почувствовал, как сильные руки приподнимают его тело. Он почувствовал знакомый запах пота и кожи, услышал знакомые звуки - скрип доспеха и звон меча.
- Нет! - Рейстлин попытался оттолкнуть брата, но грудь у Карамона была широкой и крепкой, а рука Рейстлина - худой и слабой. - Оставь меня, Карамон! Мое Испытание еще не завершено! Оставь меня! - почти неслышно прохрипел он и отчаянно подавился.
Карамон легко поднял его на руки.
- Ничто не стоит этого. Успокойся, Рейст, и отдохни. - Гигант сглотнул. Когда они шли под мерцающим факелом, Рейстлин увидел слезы на щеках брата. Он сделал еще одну, последнюю попытку.
- Нам не позволят уйти, Карамон! - Он поднял голову, задыхаясь. - Ты только подвергаешь себя опасности!
- Пусть приходят, - мрачно сказал Карамон, твердо шагая по тускло освещенному коридору.
Рейстлин беспомощно опустил голову на плечо Карамона. Он почувствовал, что на руках у могучего брата ему стало спокойнее, хоть и проклинал его про себя.
"Дурак!" - Рейстлин устало закрыл глаза. - "Здоровенный, упрямый дурак! Теперь мы оба умрем. И, конечно, ты умрешь, защищая меня. Даже в смерти я буду обязан тебе!"
- Ах...
Рейстлин услышал и почувствовал, как его брат резко вдохнул воздух. Шаги Карамона замедлились. Рейстлин поднял голову и посмотрел вперед.
- Призрак, - выдохнул он.
- Ммммм... - прогромыхал глубокий голос Карамона - его боевой клич.
- Моя магия может его уничтожить, - запротестовал Рейстлин, когда Карамон ласково опустил его на каменный пол. "Горящие руки", мрачно подумал Рейстлин. Слабое заклинание против призрака, но он должен был попытаться. - Отойди, Карамон! У меня как раз осталось достаточно сил.
Карамон не ответил. Он развернулся и пошел навстречу призраку, заслоняя Рейстлина от него.
Цепляясь за стену, волшебник поднялся на ноги и поднял руку. Он уже совсем собрался было вложить всю оставшуюся силу в последний крик, надеясь все-таки заставить брата отойти в сторону, но остановился и изумленно уставился на Карамона. Карамон поднял руку. Вместо меча у него в руке был янтарный жезл. В другой руке, вместо щита, он держал кусочек меха. Он потер их друг об друга, произнес несколько волшебных слов - вспыхнула молния и ударила призрака в грудь. Призрак завизжал, но продолжал приближаться, намереваясь высосать из Карамона жизненную силу. Карамон не опустил рук. Он повторил заклинание. Зашипела еще одна молния, поразившая призрака в голову. И внезапно призрак исчез.
- Теперь мы выйдем отсюда, - удовлетворенно сказал Карамон. Жезл и мех исчезли. Он обернулся. - Дверь прямо впереди...
- Как ты это сделал? - спросил Рейстлин, опираясь о стену.
Карамон остановился, встревоженный диким, бешеным взглядом брата.
- Что сделал? - моргнул воин.
- Сотворил заклинание! - в ярости завопил Рейстлин. - Сотворил заклинание!
- А, это, - Карамон пожал плечами. - Я всегда это мог. Вообще-то обычно магия мне не нужна, у меня есть меч и все такое, но ты действительно сильно ранен, и мне нужно тебя отсюда вытащить. Не беспокойся об этом, Рейст. Магия по-прежнему останется твоей маленькой профессией. Как я уже сказал, обычно она мне не нужна.
"Это невозможно, - сказал Рейстлину его разум. - Он не мог за несколько секунд обрести то, на что мне понадобились годы учебы. В этом нет смысла. Сражайся с тошнотой, слабостью и болью! Думай!" Но разум Рейстлина затуманила не физическая боль. Старая душевная боль впилась в него ядовитыми когтями. Карамон, сильный и веселый, добрый и хороший, откровенный и честный. Все его любили.
Он был совсем не похож на Рейстлина - слабака, Хитреца.
"Все, что у меня когда-либо было - это моя магия," - завопил разум Рейстлина. - "И теперь у него она тоже есть!"
Опираясь о стену, Рейстлин поднял обе руки, свел вместе большие пальцы и указал ими на Карамона. Он начал шептать волшебные слова, но не те, которые произнес Карамон.
- Рейст? - Карамон отшатнулся. - Что ты делаешь? Не надо! Позволь мне помочь тебе. Я о тебе позабочусь - как всегда... Рейст! Я же твой брат!
Пересохшие губы Рейстлина сложились в усмешку. Ненависть и зависть - долго копившиеся, пузырившиеся и плавившиеся под слоем холодного твердого камня - вырвались наружу. Магия прошла через его тело и пламенем вырвалась из рук. Он смотрел, как огонь вспыхнул, поднялся волной и охватил Карамона. Когда воин превратился в живой факел, Рейстлин внезапно понял, вспомнил, что этого просто не может быть. В тот миг, когда он осознал, что во всем этом что-то не так, пылающий образ его брата исчез. Через секунду Рейстлин потерял сознание и упал.
- Очнись, Рейстлин, твои испытания завершены.
Рейстлин открыл глаза. Темнота исчезла; в окно лился солнечный свет. Он лежал на кровати. Над ним склонилось морщинистое лицо Пар-Салиана.
- Зачем? - прохрипел Рейстлин, яростно хватая Мага за руку. - Зачем вы это сделали со мной?
Пар-Салиан положил ладонь на хилое плечо юноши.
- Боги просили меч, Рейстлин, и теперь я могу дать им этот меч - тебя. Зло захлестывает землю. Судьба всего этого мира, именуемого Кринном, висит на волоске - мировое равновесие нарушено. С помощью твоей руки и рук других равновесие будет восстановлено.
Рейстлин уставился на него, потом рассмеялся - коротко и горько.
- Спасти Кринн? Как? Вы разрушили мое тело. Я даже видеть как следует не могу! - Он в ужасе уставился на Пар-Салиана...
Рейстлин увидел, как лицо Мага начало умирать. Он отвернулся к окну, и камни, на которые он посмотрел, рассыпались пылью у него на глазах. Куда бы он ни смотрел, все разваливалось и разлагалось. Потом, через мгновение, его зрение прояснилось.
Пар-Салиан дал ему зеркало. Рейстлин увидел свое лицо - ввалившиеся щеки, запавшие глаза. Его кожа стала золотого цвета, со слабым металлическим блеском; это, должно быть, символ муки, которую он перенес. Но в ужасе отпрянуть от зеркала в ужасе его заставили собственные глаза, потому что черные зрачки больше не были круглыми - они имели форму песочных часов!
- Ты теперь смотришь сквозь зрачки в форме песочных часов, Рейстлин. Поэтому ты видишь, как время касается всего вокруг. Ты видишь смерть, глядя на жизнь. Таким образом ты всегда будешь осознавать, как краткосрочна наша жизнь. - Пар-Салиан покачал головой. - Я боюсь, Рейстлин, что в твоей жизни не будет радости - но мало будет радости в жизни всех, кто живет на Кринне.
Рейстлин положил зеркало стеклом вниз.
- Мой брат? - спросил он еле слышным шепотом.
- Это была иллюзия, которую создал я - испытание, которое я тебе послал, чтобы ты глубже взглянул в свое сердце и увидел, как ты обращаешься с теми, кто тебе близок, - мягко сказал Пар-Салиан. - А твой брат, он здесь, жив и здоров... вполне себе жив и здоров. Вот он идет.
Когда Карамон вошел в комнату, Рейстлин приподнялся и сел, оттолкнув Пар-Салиана. Воин, казалось, с облегчением увидел, что у его брата хватило сил подняться, но в глазах Карамона светилась некая печаль, которая приходит к тем, кто узнал неприятную правду.
- Я не думал, что ты разпознаешь иллюзию, - сказал Пар-Салиан. - Но ты это сделал; в конце концов, какой же маг может творить заклинания в доспехах и с мечом?
- Так я не потерпел неудачу? - хрипло прошептал Рейстлин.
- Нет, - улыбнулся Пар-Салиан. - Концом Испытания была победа над темным эльфом - просто великолепная для мага с твоим опытом.
Рейстлин посмотрел на брата. Тот был мрачен, встревожен и прятал глаза.
- Он видел, как я его убил, да? - прошептал Рейстлин.
- Да, - Пар-Салиан перевел взгляд с одного на другого. - Мне жаль, что мне пришлось сделать это с тобой, Рейстлин. Тебе предстоит многому научиться, маг - милосердию, сочувствию, терпению. Я надеюсь, что те испытания, которые тебе предстоят, научат тебя тому, чего тебе сейчас недостает. Иначе в конце концов тебя постигнет та судьба, которую предвидел твой учитель. Но сейчас ты и твой брат по-настоящему знаете друг друга. Преграды, разделявшие вас, разрушены, хотя я боюсь, что каждый из вас получил от этого раны. Я надеюсь, что эти шрамы сделают вас сильнее.
Пар-Салиан поднялся.
- Хорошо используй свое могущество, маг. Приближается время, когда твоя сила должна спасти мир.
Рейстлин склонил голову и молча сидел, пока Пар-Салиан не вышел из комнаты. Потом он встал, пошатнулся и чуть не упал. Карамон метнулся к нему, желая помочь, но Рейстлин, опираясь на деревянный посох, сам удержался на ногах. Борясь с болью и головокружением, атаковавшими его, Рейстлин посмотрел своими золотыми глазами в глаза брата. Карамон поколебался... и остановился.
Рейстлин вздохнул. Потом, опираясь на Посох Магиуса, молодой маг выпрямился и медленно, спотыкаясь, направился к двери.
Склонив голову, его брат последовал за ним.
Приветствую вас подарком - очередным переводом.
Маргарет Уэйс
ИСПЫТАНИЕ БЛИЗНЕЦОВ (рассказ)
Перевод И.Емельяновой, то есть мой. Без спросу не тырить!
Это тот самый рассказ, о котором упоминает Астинус в эпилоге "Кузницы души". С внутренней точки зрения, рассказ написан Карамоном (который, понятное дело, тогда ничего не знал о Фистандантилусе). С внешней - очевидно, что для Уэйс это был промежуточный этап, что она сама еще толком не разглядела персонажей - Пар-Салиана, учителя Рейстлина, да даже и сами Рейстлин с Карамоном еще не совсем оформились. Реалии мира почти не прописаны, Вайрета еще нет, вместо него некое "тайное место" и "пустынные земли". Тем не менее, уже на том этапе были видны основные идеи, связанные с братьями Маджере.
Честно скажу, что перевод, как и любые переводы нравящихся мне текстов, был для меня наслаждением (прямо как для Рейстлина его магия), но, когда я закончила, я почувствовала, что у меня перехватывает дыхание и слезы подступают к горлу. Не знаю, как будет у вас...
Опять же, тщательной редактуры текста не делаю.
Желающие поделиться прекрасным с другими - публикуйте ссылку на перевод у себя в дневниках.
Читать!Волшебник и его брат ехали сквозь туман к тайному месту.
- Нам не следовало приезжать, - пробормотал Карамон. Его большая, сильная рука лежала на рукояти огромного меча, а глаза осматривали каждую тень. - Я был во многих опасных местах, но в настолько жутком - никогда!
Рейстлин оглянулся вокруг. Он увидел темные искаженные тени и услышал странные звуки.
- Они не побеспокоят нас, брат, - мягко сказал он. - Мы приглашены. Это стражи, которые не пропускают тех, кого здесь не ждут. - Но тем не менее он поплотнее закутался в свою алую мантию и подъехал поближе к Карамону.
- Нас маги пригласили... Я им не доверяю, - нахмурился Карамон.
Рейстлин бросил на него взгляд.
- И мне тоже, дорогой брат? - негромко спросил он.
Карамон не ответил.
Братья были близнецами, но совершенно не походили друг на друга. Рейстлин, хилый и болезненный маг и ученый, часто думал об этом несходстве. Они были одним человеком, разделенным надвое: Карамон - тело, Рейстлин - разум. Поэтому они нуждались друг в друге и зависели друг от друга гораздо сильнее, чем любые другие братья. Но в некоторых отношениях это была нездравая зависимость, потому что в результате каждый из них без другого оказывался как бы неполон. По крайней мере, так на это смотрел Рейстлин. Он горько обижался на тех богов, которые сыграли с ним подобную шутку, обрекли его на жизнь в слабом теле - его, желавшего власти над другими. Он был благодарен за то, что, по крайней мере, ему был дарован магический талант. Этот талант давал Рейстлину желанное могущество и делал его почти равным брату.
Карамон - сильный и мускулистый, прирожденный боец - всегда от души смеялся, когда Рейстлин говорил об их несходстве. Карамону нравилось защищать "младшего" брата. Но, хотя Карамон очень любил Рейстлина, он жалел своего слабосильного близнеца. К сожалению, Карамон был склонен проявлять свою братскую любовь совершенно бездумно. Он часто позволял себе показывать свою жалость, не понимая, что для Рейстлина это было все равно что нож, вонзавшийся в душу.
Карамон восхищался магическими умениями брата, как зрители восхищаются искусством уличного жонглера. Он не относился к ним ни с пониманием, ни с уважением. Карамон еще ни разу не видел ни человека, ни чудовище, с которым нельзя было бы справиться мечом. Поэтому он не мог понять, зачем брат собрался в это опасное путешествие ради своей магии.
- Это же просто фокусы, Рейст, - протестовал Карамон. - Незачем рисковать жизнью в тех пустынных краях.
Рейстлин мягко ответил - он всегда мягко говорил с Карамоном - что у него есть причины отправиться в эту поездку, и что Карамон тоже может поехать, если хочет. Конечно, Карамон поехал. Они с самого рождения почти не расставались.
Путешествие было долгим и опасным. Карамону часто приходилось обнажать меч. Рейстлин чувствовал, что его силы на исходе. Теперь их путешествие подходило к концу. Рейстлин ехал молча, подавленный сомнениями и страхами, одолевавшими его, как и тогда, когда он только принял решение поехать. Возможно, Карамон прав, возможно, он напрасно рискует собственной жизнью и жизнью брата.
Три месяца тому назад Глава Ордена прибыл к его учителю. Во время обеда Пар-Салиан пригласил Рейстлина побеседовать - к большому изумлению учителя.
- Когда ты собираешься проходить Испытание, Рейстлин? - спросил старик у юного волшебника.
- Испытание? - переспросил Рейстлин, вздрогнув. Не было нужды спрашивать, о каком Испытании идет речь - оно было только одно.
- Он еще не готов, Пар-Салиан, - возразил его учитель. - Он еще слишком молод - ему всего двадцать один! И его книга заклинаний далеко не полна...
- Да, - перебил Пар-Салиан, прищурившись. - Но ты считаешь себя готовым к Испытанию, верно, Рейстлин?
Рейстлин не поднимал глаз, как должно было в присутствии старших магов, капюшон закрывал его лицо. Неожиданно он снял капюшон, поднял голову и прямо и гордо посмотрел на Пар-Салиана.
- Я готов, Великий, - холодно сказал Рейстлин.
Пар-Салиан кивнул, его глаза блеснули.
- Выезжай через три месяца, - сказал старик и вернулся к своей жареной рыбе.
Учитель яростно посмотрел на Рейстлина, взглядом упрекая его за дерзость. Пар-Салиан на него больше не смотрел. Молодой волшебник поклонился и молча вышел.
Слуга проводил его; но Рейстлин проскользнул обратно через запертую дверь, наложил на слугу сонное заклинание и, спрятавшись в нише, стал слушать разговор учителя с Пар-Салианом.
- Орден еще никогда не испытывал никого в таком юном возрасте, - сказал учитель. - И ты выбрал его! Из всех моих учеников он самый недостойный. Я просто не понимаю.
- Он тебе не нравится, верно? - мягко спросил Пар-Салиан.
- Он никому не нравится, - отрезал учитель. - Он не знает ни сочувствия, ни человечности. Он жадный и хваткий, ему трудно доверять. Ты знаешь, что остальные ученики прозвали его Хитрецом? Он поглощает все, что может, из душ других, а сам никому ничего не отдает. Его глаза - как зеркала; они отражают все, что он видит, в холодном, равнодушном свете.
- Он очень умен, - заметил Пар-Салиан.
- О да, этого нельзя отрицать, - фыркнул учитель. - Он мой лучший ученик. И у него врожденный магический талант. Он не из тех, для кого магия - всего лишь игрушка.
- Да, - согласился Пар-Салиан. - Магия Рейстлина идет из глубины его души.
- Но она идет из темного источника, - сказал учитель, качая головой. - Иногда я смотрю на него и вздрагиваю, потому что так и вижу, как он надевает Черную Мантию. Боюсь, что это его судьба.
- Я так не думаю, - задумчиво сказал Пар-Салиан. - В нем скрыто куда больше, чем ты видишь, хотя я признаю, что он это тщательно прячет. Готов побиться об заклад, что в нем скрыто куда больше, чем он сам о себе знает.
- Ммммм, - похоже, учитель сильно сомневался в правоте Пар-Салиана.
Рейстлин улыбнулся своей кривой улыбкой. Истинные чувства учителя его не удивили. Рейстлин усмехнулся. Какая мне разница? - горько подумал он. Что до Пар-Салиана, то о его словах Рейстлин вообще не стал думать.
- А его брат? - спросил Пар-Салиан.
Рейстлин, прижимавшийся ухом к двери, нахмурился.
- А! - учитель заулыбался. - Они разные, как ночь и день. Карамон красив, честен, доверчив, все его любят. У них странные отношения. Я видел, как Рейстлин смотрит на Карамона с яростной, пылающей любовью в глазах. А в следующий момент я увидел такую ненависть и зависть, что я думаю, парень может убить своего брата, не задумываясь. - Он смущенно покашлял. - Давай я пришлю тебе Альдженона, Великий. Он не так умен, как Рейстлин, но у него верное и доброе сердце.
- Альдженон СЛИШКОМ добр, - усмехнулся Пар-Салиан. - Он никогда не знал ни мук, ни страдания, ни зла. Выставь его на холодный, пронизывающий ветер, и он завянет, как весенняя роза. А Рейстлин... ну что ж, тот, кто постоянно сражается со злом внутри себя, не будет слишком сильно ошеломлен злом, царящим в мире.
Рейстлин услышал, как отодвинулись стулья. Пар-Салиан встал.
- Давай не будем спорить. Мне поручили сделать выбор, и я его сделал, - сказал Пар-Салиан.
- Прости меня, Великий, я не хотел тебе противоречить, - неловко сказал обиженный учитель.
Рейстлин услышал, как Пар-Салиан устало вздохнул.
- Это я должен просить прощения, мой старый друг, - сказал он. - Прости меня. Грядут испытания, которые, возможно, мир не сможет пережить. Этот выбор был для меня нелегким бременем. Ты ведь знаешь, что Испытание может оказаться смертельным для юноши.
- Оно убивало и более достойных, - прошептал учитель.
Они заговорили о другом, и Рейстлин ушел.
В последующие недели, готовясь к поездке, молодой маг часто обдумывал слова Пар-Салиана. Иногда ему хотелось воспарить от гордости - он избран Великим пройти Испытание - величайшая честь, какая может быть оказана магу. Но по ночам слова "может оказаться смертельным" преследовали его во сне.
Все ближе и ближе подъезжая к Башне, он думал о тех, кто не выжил. Их вещи вернули семьям без единого слова (исключая соболезнования Пар-Салиана). По этой причине многие маги не проходили Испытания. В конце концов, оно не давало никакого нового могущества. Не позволяло узнать новых заклинаний. Можно было прекрасно заниматься магией и без него, и многие так и поступали. Но таких волшебников коллеги не считали "истинными" магами, и они это знали. Испытание давало магу ауру, окружавшую его всю жизнь. Другие маги глубоко чувствовали эту ауру и оказывали уважение ее носителю. Рейстлин мечтал об этом уважении. Но достаточно ли сильно юный маг хотел его добиться, чтобы согласиться умереть, пытаясь его достичь?
- Вот оно! - прервал Карамон его размышления, резко натягивая поводья.
- Знаменитые Башни Высшего Волшебства, - сказал Рейстлин, с благоговением глядя на них.
Три высоких каменных башни напоминали костистые пальцы скелета, торчавшие из могилы.
- Еще можно повернуть назад, - прохрипел Карамон срывающимся голосом.
Рейстлин изумленно посмотрел на брата. В первый раз в жизни Рейстлин видел Карамона испуганным. Молодой волшебник испытал необыкновенное чувство - по всему телу разлилось тепло. Он протянул руку и твердо положил ладонь на дрожащую руку брата.
- Не бойся, Карамон, - сказал Рейстлин, - я с тобой.
Карамон посмотрел на Рейстлина, нервно засмеялся и тронул коня с места.
Братья въехали в Башни. Громадные каменные стены и тьма поглотили их, и они услышали голос:
- Приблизьтесь.
Братья пошли вперед. Рейстлин шел твердо, но Карамон двигался настороженно, не снимая руки с рукояти меча. Они остановились перед морщинистым человеком, сидящим в центре холодного, пустого зала.
- Добро пожаловать, Рейстлин, - сказал Пар-Салиан. - Ты считаешь себя готовым пройти свое последнее Испытание?
- Да, Пар-Салиан, Величайший Из Всех.
Пар-Салиан посмотрел на юного мага, стоявшего перед ним. На бледных впалых щеках волшебника проступал легкий румянец, словно в его крови пылал жар.
- Кто тебя сопровождает? - спросил Пар-Салиан.
- Мой брат-близнец Карамон, Великий Маг. - Губы Рейстлина изогнулись в рычании. - Как видите, Великий, я не воин. Мой брат приехал, чтобы защищать меня.
Пар-Салиан уставился на братьев, раздумывая о странном чувстве юмора богов. Близнецы! Этот Карамон - настоящий гигант. Шести футов росту, и весит, должно быть, больше двухсот фунтов. Его лицо - лицо улыбок и буйного смеха; его глаза так же открыты, как его сердце. Бедный Рейстлин.
Пар-Салиан снова посмотрел на молодого волшебника. Красная мантия спадала с худых, ссутуленных плеч. Явно слабосильный, Рейстлин никогда не мог получить того, что хотел, поэтому он давно понял, что магия может уравновесить его физическую немощь. Пар-Салиан посмотрел Рейстлину в глаза. Нет, они не были зеркалами, как сказал учитель - не для тех, кто обладал способностью видеть в глубине души. В молодом человеке было добро - прочный внутренний стержень, который сможет помочь его хрупкому телу выдержать многое. Но пока его душа была холодной бесформенной массой, темной от гордости, жадности и эгоизма. Поэтому, как бесформенную массу металла погружают в добела раскаленное пламя и получают сияющую сталь, так Пар-Салиан собирался выковать этого волшебника.
- Твой брат не может остаться с тобой, - негромко заметил Маг.
- Я это знаю, Великий, - ответил Рейстлин с ноткой нетерпения в голосе.
- О нем хорошо позаботятся в твое отсутствие, - продолжал Пар-Салиан. - И, конечно, ему будет позволено отвезти домой твои вещи, если Испытание окажется слишком трудным для тебя.
- Отвезти домой... вещи... - лицо Карамона, услышавшего эти слова, помрачнело. Потом оно потемнело, когда он понял полное значение слов Мага. - Вы имеете в виду...
Его перебил голос Рейстлина, язвительный, резкий:
- Он имеет в виду, дорогой брат, что ты отвезешь домой мои вещи в случае моей смерти.
Пар-Салиан пожал плечами.
- Неудача, безусловно, означает смерть.
- Да, вы правы. Я забыл, что результатом этого... ритуала может быть гибель. - Лицо Карамон сморщилось от страха. Он положил ладонь на руку брата. - Я думаю, тебе лучше забыть об этом, Рейст. Давай поедем домой.
Рейстлин дернулся от прикосновения брата и задрожал всем телом.
- Разве я советую тебе не идти в бой? - вспыхнул он. Потом, сдержав свой гнев, он продолжал уже спокойнее. - Это моя битва, Карамон. Не беспокойся. Я не потерплю неудачу.
Карамон взмолился:
- Пожалуйста, Рейст... Я же должен о тебе заботиться...
- Оставь меня! - сдержанность Рейстлина треснула и разлетелась, раня его брата.
Карамон отшатнулся.
- Ну ладно, - пробормотал он. - Я... я тебя подожду... снаружи. - Он угрожающе взглянул на Мага, повернулся и вышел из зала. Его огромный меч позвякивал в ножнах.
Хлопнула дверь, и наступила тишина.
- Я прошу прощения за моего брата, - сказал Рейстлин, еле шевеля губами.
- Вот как? - спросил Пар-Салиан. - Почему?
Молодой человек нахмурился.
- Потому что он всегда... Ох, можно, мы просто продолжим? - Его руки в рукавах мантии сжались в кулаки.
- Конечно, - ответил Маг, откидываясь в кресле. Рейстлин стоял прямо и смотрел широко открытыми глазами, не моргая. Потом он резко вздохнул.
Маг сделал движение рукой. Раздался звук, треск, как будто что-то сломалось. Юный волшебник сразу же исчез.
Раздался голос из-под земли.
- Почему мы должны так сурово испытывать его?
Искореженные старостью руки Пар-Салиана сжались и разжались.
- Кто оспаривает волю богов? - нахмурился он. - Они потребовали меч. Я его нашел, но его металл раскален добела. Его нужно выковать... закалить... сделать полезным.
- А если он сломается?
- Тогда мы похороним обломки, - прошептал Маг.
Рейстлин отполз от мертвого тела темного эльфа. Раненый и измученный, он забрался в темный коридор и опустился на пол у стены. Его тело изогнулось от боли. Он схватился за живот, и его стошнило. Когда спазмы прекратились, он лег на каменный пол и стал ждать смерти.
"Почему они это делают со мной?" - подумал он сквозь смутный туман боли. Всего лишь начинающий волшебник, он был подвергнут испытаниям, придуманным самими знаменитыми Магами - живыми и мертвыми. Он уже не думал о том, что должен пройти Испытание; он просто пытался выжить. Каждый этап Испытания ранил его, а у него всегда было слабое здоровье. Он думал, что если он переживет Испытание - а он в этом сомневался - то его тело будет словно вдребезги разбитый кристалл, которому не дает развалиться на куски только его собственная сила воли.
Но, конечно, есть еще Карамон, который будет заботиться о нем - как всегда.
Ха! Эта мысль пробилась через туман и даже заставила Рейстлина резко расхохотаться. Нет, лучше смерть, чем жизнь в зависимости от брата. Рейстлин лежал на каменном полу и думал, сколько же еще его заставят мучиться...
...И из темноты коридора возникла огромная фигура.
"Вот оно," - подумал Рейстлин, - "мое последнее испытание. То, которое я не переживу."
Он решил, что просто не будет сражаться, хотя у него осталось еще одно заклинание. Может быть, смерть будет быстрой и милосердной.
Он лежал на спине и смотрел, как темная тень подходит все ближе и ближе. Она остановилась рядом с ним. Он чувствовал ее живое присутствие, слышал ее дыхание. Тень наклонилась над ним. Он невольно закрыл глаза.
- Рейст?
Он почувствовал, как его пылающей кожи коснулись прохладные пальцы.
- Рейст! - всхлипнул голос. - Во имя богов, что они с тобой сделали?
- Карамон, - сказал Рейстлин, но не услышал собственного голоса. Он охрип от кашля.
- Я тебя отсюда забираю, - твердо сказал его брат.
Рейстлин почувствовал, как сильные руки приподнимают его тело. Он почувствовал знакомый запах пота и кожи, услышал знакомые звуки - скрип доспеха и звон меча.
- Нет! - Рейстлин попытался оттолкнуть брата, но грудь у Карамона была широкой и крепкой, а рука Рейстлина - худой и слабой. - Оставь меня, Карамон! Мое Испытание еще не завершено! Оставь меня! - почти неслышно прохрипел он и отчаянно подавился.
Карамон легко поднял его на руки.
- Ничто не стоит этого. Успокойся, Рейст, и отдохни. - Гигант сглотнул. Когда они шли под мерцающим факелом, Рейстлин увидел слезы на щеках брата. Он сделал еще одну, последнюю попытку.
- Нам не позволят уйти, Карамон! - Он поднял голову, задыхаясь. - Ты только подвергаешь себя опасности!
- Пусть приходят, - мрачно сказал Карамон, твердо шагая по тускло освещенному коридору.
Рейстлин беспомощно опустил голову на плечо Карамона. Он почувствовал, что на руках у могучего брата ему стало спокойнее, хоть и проклинал его про себя.
"Дурак!" - Рейстлин устало закрыл глаза. - "Здоровенный, упрямый дурак! Теперь мы оба умрем. И, конечно, ты умрешь, защищая меня. Даже в смерти я буду обязан тебе!"
- Ах...
Рейстлин услышал и почувствовал, как его брат резко вдохнул воздух. Шаги Карамона замедлились. Рейстлин поднял голову и посмотрел вперед.
- Призрак, - выдохнул он.
- Ммммм... - прогромыхал глубокий голос Карамона - его боевой клич.
- Моя магия может его уничтожить, - запротестовал Рейстлин, когда Карамон ласково опустил его на каменный пол. "Горящие руки", мрачно подумал Рейстлин. Слабое заклинание против призрака, но он должен был попытаться. - Отойди, Карамон! У меня как раз осталось достаточно сил.
Карамон не ответил. Он развернулся и пошел навстречу призраку, заслоняя Рейстлина от него.
Цепляясь за стену, волшебник поднялся на ноги и поднял руку. Он уже совсем собрался было вложить всю оставшуюся силу в последний крик, надеясь все-таки заставить брата отойти в сторону, но остановился и изумленно уставился на Карамона. Карамон поднял руку. Вместо меча у него в руке был янтарный жезл. В другой руке, вместо щита, он держал кусочек меха. Он потер их друг об друга, произнес несколько волшебных слов - вспыхнула молния и ударила призрака в грудь. Призрак завизжал, но продолжал приближаться, намереваясь высосать из Карамона жизненную силу. Карамон не опустил рук. Он повторил заклинание. Зашипела еще одна молния, поразившая призрака в голову. И внезапно призрак исчез.
- Теперь мы выйдем отсюда, - удовлетворенно сказал Карамон. Жезл и мех исчезли. Он обернулся. - Дверь прямо впереди...
- Как ты это сделал? - спросил Рейстлин, опираясь о стену.
Карамон остановился, встревоженный диким, бешеным взглядом брата.
- Что сделал? - моргнул воин.
- Сотворил заклинание! - в ярости завопил Рейстлин. - Сотворил заклинание!
- А, это, - Карамон пожал плечами. - Я всегда это мог. Вообще-то обычно магия мне не нужна, у меня есть меч и все такое, но ты действительно сильно ранен, и мне нужно тебя отсюда вытащить. Не беспокойся об этом, Рейст. Магия по-прежнему останется твоей маленькой профессией. Как я уже сказал, обычно она мне не нужна.
"Это невозможно, - сказал Рейстлину его разум. - Он не мог за несколько секунд обрести то, на что мне понадобились годы учебы. В этом нет смысла. Сражайся с тошнотой, слабостью и болью! Думай!" Но разум Рейстлина затуманила не физическая боль. Старая душевная боль впилась в него ядовитыми когтями. Карамон, сильный и веселый, добрый и хороший, откровенный и честный. Все его любили.
Он был совсем не похож на Рейстлина - слабака, Хитреца.
"Все, что у меня когда-либо было - это моя магия," - завопил разум Рейстлина. - "И теперь у него она тоже есть!"
Опираясь о стену, Рейстлин поднял обе руки, свел вместе большие пальцы и указал ими на Карамона. Он начал шептать волшебные слова, но не те, которые произнес Карамон.
- Рейст? - Карамон отшатнулся. - Что ты делаешь? Не надо! Позволь мне помочь тебе. Я о тебе позабочусь - как всегда... Рейст! Я же твой брат!
Пересохшие губы Рейстлина сложились в усмешку. Ненависть и зависть - долго копившиеся, пузырившиеся и плавившиеся под слоем холодного твердого камня - вырвались наружу. Магия прошла через его тело и пламенем вырвалась из рук. Он смотрел, как огонь вспыхнул, поднялся волной и охватил Карамона. Когда воин превратился в живой факел, Рейстлин внезапно понял, вспомнил, что этого просто не может быть. В тот миг, когда он осознал, что во всем этом что-то не так, пылающий образ его брата исчез. Через секунду Рейстлин потерял сознание и упал.
- Очнись, Рейстлин, твои испытания завершены.
Рейстлин открыл глаза. Темнота исчезла; в окно лился солнечный свет. Он лежал на кровати. Над ним склонилось морщинистое лицо Пар-Салиана.
- Зачем? - прохрипел Рейстлин, яростно хватая Мага за руку. - Зачем вы это сделали со мной?
Пар-Салиан положил ладонь на хилое плечо юноши.
- Боги просили меч, Рейстлин, и теперь я могу дать им этот меч - тебя. Зло захлестывает землю. Судьба всего этого мира, именуемого Кринном, висит на волоске - мировое равновесие нарушено. С помощью твоей руки и рук других равновесие будет восстановлено.
Рейстлин уставился на него, потом рассмеялся - коротко и горько.
- Спасти Кринн? Как? Вы разрушили мое тело. Я даже видеть как следует не могу! - Он в ужасе уставился на Пар-Салиана...
Рейстлин увидел, как лицо Мага начало умирать. Он отвернулся к окну, и камни, на которые он посмотрел, рассыпались пылью у него на глазах. Куда бы он ни смотрел, все разваливалось и разлагалось. Потом, через мгновение, его зрение прояснилось.
Пар-Салиан дал ему зеркало. Рейстлин увидел свое лицо - ввалившиеся щеки, запавшие глаза. Его кожа стала золотого цвета, со слабым металлическим блеском; это, должно быть, символ муки, которую он перенес. Но в ужасе отпрянуть от зеркала в ужасе его заставили собственные глаза, потому что черные зрачки больше не были круглыми - они имели форму песочных часов!
- Ты теперь смотришь сквозь зрачки в форме песочных часов, Рейстлин. Поэтому ты видишь, как время касается всего вокруг. Ты видишь смерть, глядя на жизнь. Таким образом ты всегда будешь осознавать, как краткосрочна наша жизнь. - Пар-Салиан покачал головой. - Я боюсь, Рейстлин, что в твоей жизни не будет радости - но мало будет радости в жизни всех, кто живет на Кринне.
Рейстлин положил зеркало стеклом вниз.
- Мой брат? - спросил он еле слышным шепотом.
- Это была иллюзия, которую создал я - испытание, которое я тебе послал, чтобы ты глубже взглянул в свое сердце и увидел, как ты обращаешься с теми, кто тебе близок, - мягко сказал Пар-Салиан. - А твой брат, он здесь, жив и здоров... вполне себе жив и здоров. Вот он идет.
Когда Карамон вошел в комнату, Рейстлин приподнялся и сел, оттолкнув Пар-Салиана. Воин, казалось, с облегчением увидел, что у его брата хватило сил подняться, но в глазах Карамона светилась некая печаль, которая приходит к тем, кто узнал неприятную правду.
- Я не думал, что ты разпознаешь иллюзию, - сказал Пар-Салиан. - Но ты это сделал; в конце концов, какой же маг может творить заклинания в доспехах и с мечом?
- Так я не потерпел неудачу? - хрипло прошептал Рейстлин.
- Нет, - улыбнулся Пар-Салиан. - Концом Испытания была победа над темным эльфом - просто великолепная для мага с твоим опытом.
Рейстлин посмотрел на брата. Тот был мрачен, встревожен и прятал глаза.
- Он видел, как я его убил, да? - прошептал Рейстлин.
- Да, - Пар-Салиан перевел взгляд с одного на другого. - Мне жаль, что мне пришлось сделать это с тобой, Рейстлин. Тебе предстоит многому научиться, маг - милосердию, сочувствию, терпению. Я надеюсь, что те испытания, которые тебе предстоят, научат тебя тому, чего тебе сейчас недостает. Иначе в конце концов тебя постигнет та судьба, которую предвидел твой учитель. Но сейчас ты и твой брат по-настоящему знаете друг друга. Преграды, разделявшие вас, разрушены, хотя я боюсь, что каждый из вас получил от этого раны. Я надеюсь, что эти шрамы сделают вас сильнее.
Пар-Салиан поднялся.
- Хорошо используй свое могущество, маг. Приближается время, когда твоя сила должна спасти мир.
Рейстлин склонил голову и молча сидел, пока Пар-Салиан не вышел из комнаты. Потом он встал, пошатнулся и чуть не упал. Карамон метнулся к нему, желая помочь, но Рейстлин, опираясь на деревянный посох, сам удержался на ногах. Борясь с болью и головокружением, атаковавшими его, Рейстлин посмотрел своими золотыми глазами в глаза брата. Карамон поколебался... и остановился.
Рейстлин вздохнул. Потом, опираясь на Посох Магиуса, молодой маг выпрямился и медленно, спотыкаясь, направился к двери.
Склонив голову, его брат последовал за ним.
@темы: Переводы
-
-
24.12.2010 в 15:31Было интересно почитать
-
-
25.12.2010 в 15:24-
-
25.12.2010 в 20:38Какая душка...
Иногда я смотрю на него и вздрагиваю, потому что так и вижу, как он надевает Черную Мантию.
Кто-то мне объяснит, какова причина (кроме личного негатива тёти Маргарет, конечно) на то, чтобы ненавидеть всех чёрных магов?! Ой, какой кошмар, Рейстлин оденется в чёрную мантию... всё лучше, чем вообще без мантии
"Дурак!" - Рейстлин устало закрыл глаза. - "Здоровенный, упрямый дурак!
Что-то в этом есть... такое... какая-то такая специфичная братская любоФФ!
Я даже видеть как следует не могу!
Честно говоря, если 21-летний мальчик проснулся и вдруг увидел всё "в умирающем свете", думаю, там реакция должна быть чуть другая, применрно "ахтыжёмаё!!! ААА!!!" и в обморок ещё на полчаса.
В общем, после этого рассказа захотелось оторвать башку (ещё больше) и Пар-Салиану, и этому таинственному учителю.
Но за перевод, конечно же, огромное спасибо!
-
-
25.12.2010 в 20:48Какая душка...
У меня есть ощущение, что это по первости так было, насчет "всегда мягко".
Кто-то мне объяснит, какова причина (кроме личного негатива тёти Маргарет, конечно) на то, чтобы ненавидеть всех чёрных магов?! Ой, какой кошмар, Рейстлин оденется в чёрную мантию... всё лучше, чем вообще без мантии
Я не уверена, что у тети Маргарет есть личный негатив на черных магов (на одного черного мага у нее точно негатива нет :-)), скорее сей негатив идет от Трейси. В общем-то и правда: если вы считаете Черную Ложу официальной частью Конклава, то что такого скандального в том, что юноша в нее попадет, если у него соответствующий характер и склонности? Стоит списать это на взгляды "учителя Рейстлина" - видимо, тоже Белого мага - для которого Черные были ужас-ужас-ужас.
"Дурак!" - Рейстлин устало закрыл глаза. - "Здоровенный, упрямый дурак!
Что-то в этом есть... такое... какая-то такая специфичная братская любоФФ!
Это называется "любовь Р.Маджере к своему брату".
Я даже видеть как следует не могу!
Честно говоря, если 21-летний мальчик проснулся и вдруг увидел всё "в умирающем свете", думаю, там реакция должна быть чуть другая, применрно "ахтыжёмаё!!! ААА!!!" и в обморок ещё на полчаса.
Я тоже так думаю. Я пыталась представить себе соответствующий fill-in к "КД", правда у меня там первый, кого увидел Рейстлин, был Карамон - вот его-то Рейстлин и увидел в таком виде... таки да, заорал и зажмурился, хотя без обморока обошлось. Правда, Карамон одновременно заорал тоже, увидев, что стало с братишкиными глазами...
В общем, после этого рассказа захотелось оторвать башку (ещё больше) и Пар-Салиану, и этому таинственному учителю.
А учителю за что? ("Я так и знал, что по первому вопросу разногласий не будет.")
Всегда пожалуйста! А вещь и правда клевая, правда?
-
-
25.12.2010 в 21:04Конечно по первости. Всё равно мило
Я не уверена, что у тети Маргарет есть личный негатив на черных магов (на одного черного мага у нее точно негатива нет :-))
Вот именно, что Рейстлин для неё исключение, а все остальные - фуфуфу. Не люблю я это. Ну как-то... предвзято, что ли...
А учителю за что? ("Я так и знал, что по первому вопросу разногласий не будет.")
Всегда пожалуйста! А вещь и правда клевая, правда?
Супер!
-
-
28.12.2010 в 14:50Спасибо за перевод
-
-
02.01.2011 в 21:05-
-
03.01.2011 в 00:11