Anakerie
НЕ ТЕРЯЯ ПРАВОЙ РУКИ
Оригинал здесь.
Фанфик очень добрый, и в нем много Карамона in character :-).
Перевод мой.
1)
"Не считай, что живое сердце
Будет биться всему вопреки.
Мы не любим левую руку,
Не теряя правой руки."
Карамон рассеянно бормотал себе под нос старую песенку, в последний раз протирая прилавок. Он был достаточно чистым, но трактирщику нравилась тишина общей залы, нравился теплый летний вечерок, дующий в открытое окно, и он хотел побыть здесь подольше, просто получая удовольствие от собственного бытия.
читать дальшеОн выпрямился, и его спина хрустнула, напоминая ему, что почти в шестьдесят лет, возможно, он уже слишком стар для того, чтобы оставаться на ногах в такой поздний час. Карамон напомнил спине, кто здесь главный. Он не старый, он пожилой, а это большая разница. У него не было времени на старость. С двумя дочками-подростками, с двумя маленькими внуками, с весьма трезвомыслящим и своевольным сыном, и с гостиницей, и с Тикой - у кого бы хватило времени постареть? Когда-нибудь могила поглотит его, но совершенно необязательно готовиться к ней заранее.
Он поглубже засунул под прилавок ящик, в котором лежало несколько игрушек Алина. Карамон пытался заинтересовать малыша оружием, но мальчику этого было не надо. Он - волшебник, возмущенно заявил он, а волшебники мечами не пользуются. Карамону пришлось закусить губу, чтобы не засмеяться - не над мальчиком, а при виде того, как ясно проявляется кровь.
- Он мой внук, - сказал Карамон вслух, бросив взгляд на дверь, ведущую в заднюю комнату. - Но прежде всего он твой внучатый племянник, и он не позволяет мне об этом забыть. - Когда Карамон был один, он часто говорил с умершим братом, думая, что, вероятно, каким-нибудь образом Рейстлин его слышит. - Он возьмет эту новую магию Палина и сделает ее своей.
Он не ожидал ответа, но в этом не было ничего нового. Даже когда Рейстлин был жив, в ответ на слова Карамона он частенько только кивал или хмыкал, чтобы показать, что слушает, и обычно оставался совершенно равнодушным к тому, что сказал брат.
Поэтому, когда из задней комнаты неожиданно донесся какой-то звук, у Карамона чуть не случился сердечный приступ.
Он остановился и прислушался. Вот он опять - тихий шипящий звук. Карамон насторожился. Он не видел, чтобы в ту комнату кто-то входил, а он не уходил из общей залы весь вечер.
Он сунул руку под прилавок и вытащил свою "палку миротворца", как он ее называл. Ему редко приходилось к ней прибегать, обычно одних его кулаков более чем хватало, чтобы убедить пьяных посетителей разойтись по домам, но иногда все-таки требовалось немного более весомое убеждение.
Сжимая палку своей лапищей, Карамон медленно приблизился к задней комнате. Если там какой-то залетный волшебник, Карамон его отпустит. Если же вор, то пусть милосердия не ждет. Карамон знал от Палина, что магические артефакты из четвертой эпохи пользовались огромным спросом, и он каждый день получал предложения, иногда угрожающие, расстаться с коллекцией колец и других магических предметов, которые в течение многих лет оставляли здесь волшебники в память о Рейстлине. Он упорно отказывался. Хотя тела Рейстлина здесь не было, для Карамона ограбление этой комнаты было равносильно осквернению гробницы. Забыв о прожитых годах, Карамон снова бросился защищать своего брата.
Свободной рукой схватив свечу, Карамон распахнул дверь в комнату.
- Кто здесь? - спросил он. Единственным ответом было шипение, а потом... всхлип?
Он зажег лампу от свечи. Свет разогнал темноту. Карамон огляделся.
- Кто здесь? - повторил он, но уже мягче. Еще один всхлип.
Карамон посмотрел в угол комнаты, и у него перехватило дыхание.
Это был не отчаявшийся волшебник, пытающийся украсть сокровища Рейстлина. И не любопытный кендер, желающий узнать, что именно делает кольцо истинного зрения.
Это был ребенок.
В углу съежился маленький мальчик с мокрыми от слез щеками. Босой, одетый только в белую ночную рубашку, он сидел, подтянув колени к груди. Из-под пушистых светлых прядей на Карамона уставились огромные зеленые глаза. Ему было лет пять, примерно на год больше, чем Алину.
- Привет, - Карамон отложил дубинку, чувствуя себя идиотом. - Ты меня напугал. - Он подошел к мальчику и, улыбнувшись, опустился рядом с ним на колени. Никто из детей в Утехе не испугался бы Карамона, но этого мальчика трактирщик не знал. Может быть, он из приезжей семьи. - Все в порядке, я не сержусь. Что ты здесь делаешь?
Мальчик вздрогнул. Хотя ночь была теплой, Карамон видел, что по худеньким ручкам ребенка мурашки бегают.
- Меня зовут Карамон. А тебя?
Мальчик попытался что-то сказать, но опять задрожал.
Сердце Карамона растаяло от жалости.
- Пойдем, я найду для тебя одеяло, и мы сможем поговорить, - предложил он и протянул руку.
Мальчик несколько секунд не шевелился, а потом внезапно бросился в объятия Карамона, крепко прижался к нему и опять расплакался. Немного ошарашенный, Карамон неуклюже похлопал мальчика по спине.
- Шшшш, все в порядке, все будет хорошо. Что бы ни случилось, тут тебя никто не обидит, никто не обидит.
Он поднялся, вынес малыша в общую залу и усадил его в одно из кресел - с некоторым трудом, потому что ребенок вцепился в него мертвой хваткой. В одной из кладовок Карамон нашел одеяло, принес в залу и закутал мальчика.
- Ты голодный? Я могу принести тебе поесть.
Мальчик покачал головой.
- Ты понимаешь, что я говорю?
Кивок.
- Ты говорить умеешь?
Кивок.
- Как тебя зовут?
- Диллин. - Для такого малыша у него был удивительно глубокий голос.
- Где твои родители, Диллин?
- Мама умерла. Папы нету. - Он больше не дрожал, но его пальчики нервно играли с краешком одеяла.
- А где же ты живешь?
- В приюте.
- В Утехе?
Мальчик удивленно посмотрел на Карамона.
- В Гавани.
Карамон был озадачен.
- А что ты делаешь в Утехе, Диллин?
Диллин вздрогнул и огляделся.
- Я в Утехе?
- Да, в Утехе. В Гостинице Последнего Приюта. Как ты сюда попал?
- Я не знаю. - Худенькие плечи под одеялом приподнялись. - Я был в постели, и мне снился страшный сон. Я действительно испугался, а потом... оказался здесь. - По глазам мальчика Карамон видел, что тот не лжет.
Карамон попытался собрать эту головоломку. Магия, наверняка магия. Конечно, мальчик слишком мал, чтобы самому читать заклинания, так что это сделал кто-то другой. Но зачем, во имя любви Паладайна, кто-то будет переносить мальчика из приюта в Гавани сюда, в комнату Рейстлина? Карамон решил, что все равно он ничего не поймет. Он никогда не понимал магов и никогда не научится их понимать. Завтра он поговорит об этом с Палином и отправит мальчика обратно.
- Ну что ж, Диллин, все будет хорошо, - Карамон похлопал мальчика по плечу. - Сейчас ты можешь остаться здесь, а завтра мы придумаем, что делать. Идем, ты можешь поспать в бывшей комнате моего сына.
- У тебя есть маленький сын?
- Ну, он больше не маленький. Вырос. Но у него есть маленький сын, почти что твой ровесник. Сколько тебе лет, пять?
- Пять с половиной, - гордо сказал Диллин.
- Пять с половиной, - повторил Карамон. - Алину четыре. Завтра вы можете познакомиться. - Он, не задумываясь, поднял мальчика себе на плечи, так же, как в свое время частенько относил в постель собственных сыновей.
Он уложил Диллина в детскую кровать Палина и укрыл одеялом.
- Карамон? - прошептал мальчик.
- Да?
- Ты не мог бы... посидеть здесь, пока я не засну? Ты хороший.
- Конечно, конечно, могу. - Карамон сел на кровать рядом с Диллином и обнял его за плечи. Диллин прижался к нему.
- Ты сказал, что тебе сегодня приснился страшный сон?
- Угу.
- Когда мой брат был таким же малышом, как ты, ему часто снились страшные сны. Знаешь, что ему помогало?
- Что?
- Вот это. - Карамон поднял руку, и по теням на стене запрыгал кролик. Диллин засмеялся.
- Как здорово.
В конце концов дыхание Диллина выровнялось, глаза закрылись. Карамон отпустил мальчика и долго смотрел на него. Бедный малыш, должно быть, он сегодня до смерти напугался. "Кто бы это с ним ни сделал, пусть лучше надеется, что я до него никогда не доберусь", - подумал Карамон, сжимая кулаки.
Он вздохнул и потер глаза, вдруг почувствовав, что устал, и отправился рассказывать Тике о новом постояльце.
2)
- Где же он? - спросила Тика на следующее утро, оглядывая пустую комнату. Сначала она подумала, что Карамону все это приснилась, но в постели определенно ночевал какой-то малыш.
- Я не знаю. Может быть, тот, кто перенес его сюда, вернул его назад. - Карамон почувствовал, что душу странно защипало, и понял, что не хочет, чтобы это оказалось правдой.
Они вместе спустились по лестнице. Слышно было, как Повариха распоряжается на кухне, а Лаура кому-то что-то велит. Внезапно Карамон понял, где Диллин, но не мог сказать, откуда он это узнал.
- Он в комнате Рейстлина, - твердо сказал трактирщик.
Мальчик стоял в центре комнаты, по-прежнему босой, по-прежнему невероятно маленький в своей ночной рубашке, которую, должно быть, успели поносить почти все воспитанники приюта. Он не пытался дотронуться до магических предметов, просто с интересом смотрел на них.
- Чьи это вещи? - спросил Диллин у подошедшего к нему Карамона.
Карамон призадумался, как лучше объяснить.
- Ну, знаешь, когда кто-нибудь умирает, ему на могилу кладут цветы?
Диллин кивнул.
- Ну вот, иногда, когда человек умирает, тела не остается. Поэтому делают что-то еще, где люди могли бы оставлять разные вещи, чтобы показать, что они помнят умершего.
- Значит, эти вещи - как цветы на могиле. Для кого-то умершего.
На этот раз кивнул Карамон. Мальчик-то сообразительный.
- А кто умер?
- Мой брат. Он уже давно умер. Но когда он был жив, о нем знали очень многие, поэтому они приходят сюда и оставляют разные предметы. - Или оставляли, раньше, пока магические артефакты не стали слишком дороги, чтобы отдавать их мертвым, когда они так нужны живым.
- Твоему брату нравились кролики, - вспомнил Диллин. - Он был твоим младшим братом?
- Нет, он был моим близнецом, - объяснил Карамон. - Его звали Рейстлин.
Диллин помолчал.
- Иногда, в приюте, я притворяюсь, будто у меня есть брат-близнец. Когда мне бывает совсем одиноко, с ним не так грустно. - Он смущенно посмотрел на Карамона. - Только никому не говори, потому что тогда надо мной смеяться будут.
- Я тебе обещаю, что никому не позволю над тобой смеяться, - ответил Карамон, проглотив комок в горле. - Пойдем, я хочу, чтобы ты кое с кем познакомился. - Он подвел мальчика к Тике, молча наблюдавшей за ними. - Это моя жена, Тика. Тика, это Диллин... у тебя есть фамилия, Диллин?
- Нет. Просто Диллин, я думаю.
Тика была очарована.
- Ну что ж, Диллин, очень рада с тобой познакомиться. - Они пожали друг другу руки. - Завтрак уже почти готов. Хочешь кушать?
Мальчик подумал и кивнул.
- Я и правда немного голоден, - признал он.
- Ну, тогда пойдем тебя накормим, - сказала она совершенно материнским тоном и повела мальчика в столовую.
Карамон заметил еще кое-что и покачал головой, оглядывая комнату Рейстлина.
- Теперь, когда я его ей показал, как, черт возьми, я заставлю ее с ним расстаться? Как мне самому с ним расстаться? - Это была безумная мысль. Он не знал этого мальчика, он ночью в первый раз его увидел. Откуда же тогда этот неудержимый порыв защитить Диллина, оставить его здесь?
Может быть, подумал Карамон, это всего лишь потому, что я не сумел защитить и спасти собственных сыновей и теперь пытаюсь искупить эту вину, желая взять под защиту чьего-то чужого сына? Но нет, вспомнил он, Диллин никому не приходится сыном. Некому предъявлять на него права. Глубоко задумавшись, Карамон нахмурился и отправился завтракать.
3)
- О, папа, скажи "да", пожалуйста, - взмолилась Лаура. - Пожалуйста, скажи, что нам не надо отправлять его назад. Пожалуйста.
- Дорогая моя, он же не щеночек, - рассмеялся Карамон. - Давайте посмотрим, что написано в письме. - Он сломал печать и просмотрел письмо. Три женщины и маленький мальчик не сводили с него глаз.
- Он наш, - просто сказал Карамон. - С благословления администрации приюта.
- Мне можно жить здесь? - мальчик распахнул зеленые глаза. - С тобой, и с Тикой, с Лаурой и Дезрой?
Карамон снова рассмеялся и поднял малыша в воздух, его спина опять возмутилась, и опять ее возмущение было оставлено без внимания.
- Диллин Маджере. Неплохо звучит, как ты думаешь?
Тика забрала мальчика у Карамона и поцеловала в лоб.
- Добро пожаловать домой, милый.
Лаура и Дезра требовали, чтобы и им дали поприветствовать нового члена семьи.
- Я так понимаю, у нас хорошие новости? - в дверях стоял Палин.
- Конечно, - Карамон пожал плечами. - Не думаю, что администрация приюта упустила бы шанс устроить сироту в семью.
- Отец...
- Я знаю. Мы уже говорили об этом. Я не знаю, как он здесь очутился, и мне это безразлично. Если бы боги еще были здесь, я бы сказал, что это их дар. Может быть... - Карамон прикусил губу. - Может быть, это Рейст его прислал. Может быть, он знал, что я нужен мальчику. Я говорил с ним, когда появился Диллин. Он появился в комнате Рейстлина. Может быть...
- Может быть, - согласился Палин, глядя, как его мать и сестры хлопочут над малышом. - Он мне нравится. Смышленый и хорошо воспитанный. Алин его обожает, и даже Линша вчера позвала его к себе.
- Карамон, - позвал Диллин. - Дезра хочет взять меня с собой на рынок. Пойдешь с нами?
- С удовольствием. Мне не терпится начать хвалиться тобой, - улыбнулся Карамон. - Мне все будут завидовать. Каждому захочется такого сына. - Он посадил Диллина на плечо, обнял Дезру и вышел на солнечный свет.
10 лет спустя.
- Лучше?
- Да, эта штука и вправду помогает. - Старик потер ноющее плечо, чувствуя, как глубоко проникает тепло. - Спасибо.
- В следующий раз зови меня на помощь, - упрекнул мальчик. - Эти ящики слишком тяжелые.
- Да я всю жизнь поднимал ящики куда тяжелее. Это ты под ними пополам развалишься, - Карамон ткнул пальцем в худенькую грудь юноши.
- Я сильнее, чем кажусь, - Диллин изобразил суровую мину. - Я просто не такой минотавр, как некоторые.
Карамон усмехнулся и хлопнул мальчика по спине.
- Ты хороший парень. Только есть тебе надо побольше.
Пятнадцатилетний Диллин находился в "спотыкающемся возрасте", как говорила Тика. Сплошные руки и ноги, тонкий как веточка. Он мало походил на малыша, которого Карамон однажды нашел плачущим в углу. Только глаза остались прежними - ярко-зеленые, блестящие. Он успел как следует загореть, а его волосы, обычно светло-русые, выбелило летнее солнце. А он красивый парень, подумал Карамон с понятным самодовольством. Местные девушки уже несколько лет строили Диллину глазки. Когда-нибудь он это заметит.
Карамон был глубоко благодарен тому, от кого получил этот дар, кто бы это ни был. Он не мог бы любить Диллина больше, даже если бы тот был его родным сыном.
Диллин был тихим мальчиком, любившим одиночество, но не нелюдимым. Его лучшим другом был Алин. С самого знакомства мальчики почти не разлучались. Когда Карамон наблюдал за ними, ему казалось, что он снова видит Стурма и Танина. Это грело его сердце. Конечно, общество Диллина было полезно Алину, у которого временами был чересчур острый язык. Карамон признавал, что порою ему приходится сдерживаться, чтобы не дать пощечину нахальному внуку, требуя, чтобы тот вел себя прилично, если не по отношению к деду, то хотя бы к своим родителям.
- Мы с Алином пойдем поищем грибы, которые хотела Лаура. - Диллин отложил мазь, которой он мазал плечо Карамона. - Уроки у него вот-вот закончатся. - Алин каждый день занимался в Академии Колдовства у своего отца вместе с другими учениками. Он был одаренным студентом, лучшим в классе. "Хотел бы я, чтобы он этого не знал," - горько пожаловался однажды Палин. - "Но он это знает и никому не дает об этом забыть."
- Осторожнее, - предупредил Карамон. - Ты знаешь, я не люблю, когда вы ходите играть в ту часть города. Это опасно.
- Мы будем осторожны, я обещаю. Приду через несколько часов. - Мальчик выбежал из комнаты, по пути споткнувшись и чуть не расквасив нос.
************************************************************
- Я не знаю, - нервно сказал Диллин. - Ты уверен, что это безопасно?
- Да, совершенно безопасно. Да отец со мной сегодня утром это проделал. Я вспомнил, как упал и сломал руку, когда мне было два года.
- Зачем тебе вспоминать такие вещи? - нахмурился Диллин.
- Ну, это было просто что-то, за что можно зацепиться, - Алин поерзал на камне. - Это отличное заклинание. Самое лучшее, какое я только знаю.
- Ладно, - кивнул Диллин. - Но я не думаю, что смогу вспомнить что-то интересное. До того, как я появился в Утехе, моя жизнь была довольно скучной.
- Кто знает, - пожал плечами Алин. - Давай выясним. Ты заснешь, ну, вроде того, а когда проснешься, будешь помнить все, о чем мне рассказал. - Он положил руки Диллину на лоб и сосредоточился. Диллин качнулся вперед.
- Мы возвращаемся в прошлое, Диллин. В прошлое твоего разума, - нараспев произнес Алин. - В твои воспоминания, которые ты забыл. Опиши свою мать.
- У нее светлые волосы. Она очень красивая. Но печальная. Она больна. Я хочу ей помочь. Я лежу рядом с ней в постели, но она холодная, и я не могу ее согреть. Я пытаюсь и пытаюсь, но она не согревается. Потом пришли люди. Они забрали меня в приют.
Сердце Алина застучало сильнее. Диллин часто говорил, что хочет вспомнить свою мать. Ему было два года, когда он попал в приют.
Алин дал ему эту возможность, вернул Диллину его мать. Он чуть не заплясал от радости.
- Давай пойдем дальше в прошлое. Еще на два года раньше. Что ты помнишь?
- Тепло, темно. Я слышу голоса вокруг. Я плаваю в воде.
Чрево! Он вспоминает, как был в материнском чреве! Магическая сила текла через Алина, и к нему в голову пришла странная мысль.
- Отсюда возвращаемся еще глубже в прошлое. На много лет назад... Что ты помнишь?
Он ожидал, что Диллин промолчит или скажет "ничего", но лицо его друга исказилось. Глаза широко распахнулись.
- ЗАКРОЙ! - крикнул он. - ЗАКРОЙ ЕГО, ДУРАК! ОСТАВЬ МЕНЯ! ТЫ МНЕ БОЛЬШЕ НЕ НУЖЕН! НЕ НУЖЕН!
- Диллин, Диллин, - позвал Алин. - Приди в себя. Хватит вспоминать. Проснись!
Диллин отшатнулся, задыхаясь, и уставился на Алина, как на незнакомца. С испуганным криком он оттолкнул друга и бросился бежать.
- Диллин! Диллин, вернись! - Алин попытался догнать Диллина, но ему это не удалось. - Проклятье. Что случилось? - прошептал Алин. - Что же я сделал? Как он мог вспомнить что-то, что произошло еще до того, как он родился?
*********************************************************************
Тика уже собиралась звать городскую стражу на поиски Диллина, когда в Гостиницу вошли Палин и Алин. На лице Палина ясно читался гнев, на лице Алина - страх. Палин бесцеремонно толкнул сына на скамью и дал знак отцу сесть.
- Расскажи ему, Алин. Расскажи деду все, что только что рассказал мне!
- Мы сегодня выучили заклинание, которое позволяет вспоминать забытое. - Алин не мог смотреть Карамону в глаза. - Я попробовал его на Диллине. Оно сработало, он вспомнил, как был в чреве матери. Я попытался заставить его вспомнить то, что было еще раньше, и это тоже сработало. Он что-то вспомнил. Он начал кричать. - Алин вздрогнул. - Я его разбудил, и тогда он убежал. Мне жаль, я... я не хотел.
Взбешенный Карамон поднялся на ноги.
- Нет, конечно, ты не хотел. Это все ради магии! Тебе было безразлично, ранишь ты его или вообще убьешь, только бы твоя магия подействовала!
- Отец! - резко сказал Палин. - Он всего лишь мальчик, но он мой сын, и я сам его накажу. Сейчас надо найти Диллина.
- Я здесь.
- Диллин. Наконец-то, - воскликнула Тика, когда мальчик вошел в Гостиницу. - С тобой все в порядке.
Но с Диллином не все было в порядке. Его лицо под загаром было мертвенно-бледным, он дрожал. Сейчас он выглядел почти так же, как тогда, когда появился здесь.
- Мне надо поговорить с Карамоном наедине. Пожалуйста, - прошептал он дрожащим голосом.
- Конечно, конечно, мы это можем, - мягко сказал Карамон, обнял мальчика за плечи, отвел его в комнату Рейстлина и захлопнул дверь. Он усадил Диллина в кресло, а сам сел на пол у его ног.
- Я... Алин сегодня заставил меня кое-что вспомнить.
- Я знаю, он мне об этом рассказал.
- Но... это случилось не со мной. Я думаю, что я вспомнил что-то, случившееся с кем-то другим. Это же невозможно, да?
- Нет... - Карамон помолчал. - У равнинных варваров есть поверье, что иногда, когда человек умирает, его душа не уходит из мира. Если ей еще надо что-то сделать. Иногда душа хочет исправить какое-то совершенное зло. Поэтому ей дается второй шанс, и она возрождается в другом теле. Это просто такое поверье, - закончил он.
- Я в это верю. - Диллин посмотрел в окно. - Там, в воспоминании, я видел тебя.
- Меня?
- Ты был моложе, и у тебя был меч. И посох Палина в руке. Я тебя видел и хотел к тебе. Я пытался к тебе пойти, но знал, что не могу, потому что если я это сделаю, то ты умрешь.
Теперь задрожал Карамон.
- Я знал, что тебе придется оставить меня умирать. Я тебе сказал, что ты мне не нужен...
- НЕТ! - Карамон поднялся на ноги со слезами на глазах. - Это невозможно...
- Что невозможно? Что я вспоминаю? - взмолился Диллин. - Пожалуйста, скажи мне. Я хочу знать.
- Смерть Рейстлина. - Голос Карамона звучал почти неслышно. - Последние мгновения жизни моего брата. Его настоящей жизни, не той насмешки, которую ему дали, когда он ненадолго вернулся из Бездны.
Карамон всмотрелся в юношу, в его испуганные зеленые глаза.
- Этого не может быть... - он сглотнул. - Ты помнишь ту ночь, когда ты появился здесь?
Диллин кивнул.
- Ты мне сказал, что тебе приснился сон, ты испугался, а потом оказался здесь. Я думал, я всегда думал, что, возможно, это Рейст тебя прислал. Но я был неправ. Ты сам себя прислал. Может быть, твой разум и не помнил меня, но сердце-то помнило. Ты знал, что я прогоню страшные сны. - Голос у Карамона сорвался.
- Карамон...
- Ты всегда называл Тику мамой, - ответил Карамон. - Но ты никогда не называл меня отцом. Я не возражал, но иногда думал, почему бы это. Кажется, теперь я знаю, почему.
- Я этого НЕ ХОЧУ! - всхлипнул Диллин. - Я не хочу, чтобы ты смотрел на меня по-другому. Я не хочу быть Рейстлином. Я просто хочу быть самим собой.
- И не надо! Ты Диллин! - убежденно сказал Карамон. - Ты совсем не похож на Рейстлина. Разве ты не понимаешь? На этот раз он все сделал правильно. Рейстлин мертв. Но его душе дали второй шанс, и на этот раз у него все получилось. Ты вырастешь, женишься, заведешь детей и проживешь долгую-долгую жизнь. И никому не надо ничего знать. Я обещаю никому не рассказывать, если ты не хочешь. Ты Диллин Маджере. Ты мой сын, которого я растил и любил десять лет, и им ты останешься для меня навсегда. Я обещаю. - Он обнял мальчика, и Диллин крепко прижался к нему, совсем как много лет назад.
- Ты Диллин Маджере, - повторил Карамон. - Мой сын. Сын Тики. Понимаешь?
- Понимаю... - Диллин помолчал. - Отец.
- Наверно, остальные там из-за тебя с ума сходят. Пойдем скажем им, что Алин тебе не совсем мозги выжег.
Диллин встал. Карамон не мог не добавить:
- Если бы ты был похож на Рейстлина, ты бы мне сказал, что, по крайней мере, в отличие от меня, у тебя есть что выжигать.
- Наверно, на этот раз я научился себя вести, - пожал плечами Диллин. - Но у меня был хороший учитель.
Карамон задумчиво оглядел комнату Рейстлина.
- У меня тоже.
НЕ ТЕРЯЯ ПРАВОЙ РУКИ
Оригинал здесь.
Фанфик очень добрый, и в нем много Карамона in character :-).
Перевод мой.
1)
"Не считай, что живое сердце
Будет биться всему вопреки.
Мы не любим левую руку,
Не теряя правой руки."
Карамон рассеянно бормотал себе под нос старую песенку, в последний раз протирая прилавок. Он был достаточно чистым, но трактирщику нравилась тишина общей залы, нравился теплый летний вечерок, дующий в открытое окно, и он хотел побыть здесь подольше, просто получая удовольствие от собственного бытия.
читать дальшеОн выпрямился, и его спина хрустнула, напоминая ему, что почти в шестьдесят лет, возможно, он уже слишком стар для того, чтобы оставаться на ногах в такой поздний час. Карамон напомнил спине, кто здесь главный. Он не старый, он пожилой, а это большая разница. У него не было времени на старость. С двумя дочками-подростками, с двумя маленькими внуками, с весьма трезвомыслящим и своевольным сыном, и с гостиницей, и с Тикой - у кого бы хватило времени постареть? Когда-нибудь могила поглотит его, но совершенно необязательно готовиться к ней заранее.
Он поглубже засунул под прилавок ящик, в котором лежало несколько игрушек Алина. Карамон пытался заинтересовать малыша оружием, но мальчику этого было не надо. Он - волшебник, возмущенно заявил он, а волшебники мечами не пользуются. Карамону пришлось закусить губу, чтобы не засмеяться - не над мальчиком, а при виде того, как ясно проявляется кровь.
- Он мой внук, - сказал Карамон вслух, бросив взгляд на дверь, ведущую в заднюю комнату. - Но прежде всего он твой внучатый племянник, и он не позволяет мне об этом забыть. - Когда Карамон был один, он часто говорил с умершим братом, думая, что, вероятно, каким-нибудь образом Рейстлин его слышит. - Он возьмет эту новую магию Палина и сделает ее своей.
Он не ожидал ответа, но в этом не было ничего нового. Даже когда Рейстлин был жив, в ответ на слова Карамона он частенько только кивал или хмыкал, чтобы показать, что слушает, и обычно оставался совершенно равнодушным к тому, что сказал брат.
Поэтому, когда из задней комнаты неожиданно донесся какой-то звук, у Карамона чуть не случился сердечный приступ.
Он остановился и прислушался. Вот он опять - тихий шипящий звук. Карамон насторожился. Он не видел, чтобы в ту комнату кто-то входил, а он не уходил из общей залы весь вечер.
Он сунул руку под прилавок и вытащил свою "палку миротворца", как он ее называл. Ему редко приходилось к ней прибегать, обычно одних его кулаков более чем хватало, чтобы убедить пьяных посетителей разойтись по домам, но иногда все-таки требовалось немного более весомое убеждение.
Сжимая палку своей лапищей, Карамон медленно приблизился к задней комнате. Если там какой-то залетный волшебник, Карамон его отпустит. Если же вор, то пусть милосердия не ждет. Карамон знал от Палина, что магические артефакты из четвертой эпохи пользовались огромным спросом, и он каждый день получал предложения, иногда угрожающие, расстаться с коллекцией колец и других магических предметов, которые в течение многих лет оставляли здесь волшебники в память о Рейстлине. Он упорно отказывался. Хотя тела Рейстлина здесь не было, для Карамона ограбление этой комнаты было равносильно осквернению гробницы. Забыв о прожитых годах, Карамон снова бросился защищать своего брата.
Свободной рукой схватив свечу, Карамон распахнул дверь в комнату.
- Кто здесь? - спросил он. Единственным ответом было шипение, а потом... всхлип?
Он зажег лампу от свечи. Свет разогнал темноту. Карамон огляделся.
- Кто здесь? - повторил он, но уже мягче. Еще один всхлип.
Карамон посмотрел в угол комнаты, и у него перехватило дыхание.
Это был не отчаявшийся волшебник, пытающийся украсть сокровища Рейстлина. И не любопытный кендер, желающий узнать, что именно делает кольцо истинного зрения.
Это был ребенок.
В углу съежился маленький мальчик с мокрыми от слез щеками. Босой, одетый только в белую ночную рубашку, он сидел, подтянув колени к груди. Из-под пушистых светлых прядей на Карамона уставились огромные зеленые глаза. Ему было лет пять, примерно на год больше, чем Алину.
- Привет, - Карамон отложил дубинку, чувствуя себя идиотом. - Ты меня напугал. - Он подошел к мальчику и, улыбнувшись, опустился рядом с ним на колени. Никто из детей в Утехе не испугался бы Карамона, но этого мальчика трактирщик не знал. Может быть, он из приезжей семьи. - Все в порядке, я не сержусь. Что ты здесь делаешь?
Мальчик вздрогнул. Хотя ночь была теплой, Карамон видел, что по худеньким ручкам ребенка мурашки бегают.
- Меня зовут Карамон. А тебя?
Мальчик попытался что-то сказать, но опять задрожал.
Сердце Карамона растаяло от жалости.
- Пойдем, я найду для тебя одеяло, и мы сможем поговорить, - предложил он и протянул руку.
Мальчик несколько секунд не шевелился, а потом внезапно бросился в объятия Карамона, крепко прижался к нему и опять расплакался. Немного ошарашенный, Карамон неуклюже похлопал мальчика по спине.
- Шшшш, все в порядке, все будет хорошо. Что бы ни случилось, тут тебя никто не обидит, никто не обидит.
Он поднялся, вынес малыша в общую залу и усадил его в одно из кресел - с некоторым трудом, потому что ребенок вцепился в него мертвой хваткой. В одной из кладовок Карамон нашел одеяло, принес в залу и закутал мальчика.
- Ты голодный? Я могу принести тебе поесть.
Мальчик покачал головой.
- Ты понимаешь, что я говорю?
Кивок.
- Ты говорить умеешь?
Кивок.
- Как тебя зовут?
- Диллин. - Для такого малыша у него был удивительно глубокий голос.
- Где твои родители, Диллин?
- Мама умерла. Папы нету. - Он больше не дрожал, но его пальчики нервно играли с краешком одеяла.
- А где же ты живешь?
- В приюте.
- В Утехе?
Мальчик удивленно посмотрел на Карамона.
- В Гавани.
Карамон был озадачен.
- А что ты делаешь в Утехе, Диллин?
Диллин вздрогнул и огляделся.
- Я в Утехе?
- Да, в Утехе. В Гостинице Последнего Приюта. Как ты сюда попал?
- Я не знаю. - Худенькие плечи под одеялом приподнялись. - Я был в постели, и мне снился страшный сон. Я действительно испугался, а потом... оказался здесь. - По глазам мальчика Карамон видел, что тот не лжет.
Карамон попытался собрать эту головоломку. Магия, наверняка магия. Конечно, мальчик слишком мал, чтобы самому читать заклинания, так что это сделал кто-то другой. Но зачем, во имя любви Паладайна, кто-то будет переносить мальчика из приюта в Гавани сюда, в комнату Рейстлина? Карамон решил, что все равно он ничего не поймет. Он никогда не понимал магов и никогда не научится их понимать. Завтра он поговорит об этом с Палином и отправит мальчика обратно.
- Ну что ж, Диллин, все будет хорошо, - Карамон похлопал мальчика по плечу. - Сейчас ты можешь остаться здесь, а завтра мы придумаем, что делать. Идем, ты можешь поспать в бывшей комнате моего сына.
- У тебя есть маленький сын?
- Ну, он больше не маленький. Вырос. Но у него есть маленький сын, почти что твой ровесник. Сколько тебе лет, пять?
- Пять с половиной, - гордо сказал Диллин.
- Пять с половиной, - повторил Карамон. - Алину четыре. Завтра вы можете познакомиться. - Он, не задумываясь, поднял мальчика себе на плечи, так же, как в свое время частенько относил в постель собственных сыновей.
Он уложил Диллина в детскую кровать Палина и укрыл одеялом.
- Карамон? - прошептал мальчик.
- Да?
- Ты не мог бы... посидеть здесь, пока я не засну? Ты хороший.
- Конечно, конечно, могу. - Карамон сел на кровать рядом с Диллином и обнял его за плечи. Диллин прижался к нему.
- Ты сказал, что тебе сегодня приснился страшный сон?
- Угу.
- Когда мой брат был таким же малышом, как ты, ему часто снились страшные сны. Знаешь, что ему помогало?
- Что?
- Вот это. - Карамон поднял руку, и по теням на стене запрыгал кролик. Диллин засмеялся.
- Как здорово.
В конце концов дыхание Диллина выровнялось, глаза закрылись. Карамон отпустил мальчика и долго смотрел на него. Бедный малыш, должно быть, он сегодня до смерти напугался. "Кто бы это с ним ни сделал, пусть лучше надеется, что я до него никогда не доберусь", - подумал Карамон, сжимая кулаки.
Он вздохнул и потер глаза, вдруг почувствовав, что устал, и отправился рассказывать Тике о новом постояльце.
2)
- Где же он? - спросила Тика на следующее утро, оглядывая пустую комнату. Сначала она подумала, что Карамону все это приснилась, но в постели определенно ночевал какой-то малыш.
- Я не знаю. Может быть, тот, кто перенес его сюда, вернул его назад. - Карамон почувствовал, что душу странно защипало, и понял, что не хочет, чтобы это оказалось правдой.
Они вместе спустились по лестнице. Слышно было, как Повариха распоряжается на кухне, а Лаура кому-то что-то велит. Внезапно Карамон понял, где Диллин, но не мог сказать, откуда он это узнал.
- Он в комнате Рейстлина, - твердо сказал трактирщик.
Мальчик стоял в центре комнаты, по-прежнему босой, по-прежнему невероятно маленький в своей ночной рубашке, которую, должно быть, успели поносить почти все воспитанники приюта. Он не пытался дотронуться до магических предметов, просто с интересом смотрел на них.
- Чьи это вещи? - спросил Диллин у подошедшего к нему Карамона.
Карамон призадумался, как лучше объяснить.
- Ну, знаешь, когда кто-нибудь умирает, ему на могилу кладут цветы?
Диллин кивнул.
- Ну вот, иногда, когда человек умирает, тела не остается. Поэтому делают что-то еще, где люди могли бы оставлять разные вещи, чтобы показать, что они помнят умершего.
- Значит, эти вещи - как цветы на могиле. Для кого-то умершего.
На этот раз кивнул Карамон. Мальчик-то сообразительный.
- А кто умер?
- Мой брат. Он уже давно умер. Но когда он был жив, о нем знали очень многие, поэтому они приходят сюда и оставляют разные предметы. - Или оставляли, раньше, пока магические артефакты не стали слишком дороги, чтобы отдавать их мертвым, когда они так нужны живым.
- Твоему брату нравились кролики, - вспомнил Диллин. - Он был твоим младшим братом?
- Нет, он был моим близнецом, - объяснил Карамон. - Его звали Рейстлин.
Диллин помолчал.
- Иногда, в приюте, я притворяюсь, будто у меня есть брат-близнец. Когда мне бывает совсем одиноко, с ним не так грустно. - Он смущенно посмотрел на Карамона. - Только никому не говори, потому что тогда надо мной смеяться будут.
- Я тебе обещаю, что никому не позволю над тобой смеяться, - ответил Карамон, проглотив комок в горле. - Пойдем, я хочу, чтобы ты кое с кем познакомился. - Он подвел мальчика к Тике, молча наблюдавшей за ними. - Это моя жена, Тика. Тика, это Диллин... у тебя есть фамилия, Диллин?
- Нет. Просто Диллин, я думаю.
Тика была очарована.
- Ну что ж, Диллин, очень рада с тобой познакомиться. - Они пожали друг другу руки. - Завтрак уже почти готов. Хочешь кушать?
Мальчик подумал и кивнул.
- Я и правда немного голоден, - признал он.
- Ну, тогда пойдем тебя накормим, - сказала она совершенно материнским тоном и повела мальчика в столовую.
Карамон заметил еще кое-что и покачал головой, оглядывая комнату Рейстлина.
- Теперь, когда я его ей показал, как, черт возьми, я заставлю ее с ним расстаться? Как мне самому с ним расстаться? - Это была безумная мысль. Он не знал этого мальчика, он ночью в первый раз его увидел. Откуда же тогда этот неудержимый порыв защитить Диллина, оставить его здесь?
Может быть, подумал Карамон, это всего лишь потому, что я не сумел защитить и спасти собственных сыновей и теперь пытаюсь искупить эту вину, желая взять под защиту чьего-то чужого сына? Но нет, вспомнил он, Диллин никому не приходится сыном. Некому предъявлять на него права. Глубоко задумавшись, Карамон нахмурился и отправился завтракать.
3)
- О, папа, скажи "да", пожалуйста, - взмолилась Лаура. - Пожалуйста, скажи, что нам не надо отправлять его назад. Пожалуйста.
- Дорогая моя, он же не щеночек, - рассмеялся Карамон. - Давайте посмотрим, что написано в письме. - Он сломал печать и просмотрел письмо. Три женщины и маленький мальчик не сводили с него глаз.
- Он наш, - просто сказал Карамон. - С благословления администрации приюта.
- Мне можно жить здесь? - мальчик распахнул зеленые глаза. - С тобой, и с Тикой, с Лаурой и Дезрой?
Карамон снова рассмеялся и поднял малыша в воздух, его спина опять возмутилась, и опять ее возмущение было оставлено без внимания.
- Диллин Маджере. Неплохо звучит, как ты думаешь?
Тика забрала мальчика у Карамона и поцеловала в лоб.
- Добро пожаловать домой, милый.
Лаура и Дезра требовали, чтобы и им дали поприветствовать нового члена семьи.
- Я так понимаю, у нас хорошие новости? - в дверях стоял Палин.
- Конечно, - Карамон пожал плечами. - Не думаю, что администрация приюта упустила бы шанс устроить сироту в семью.
- Отец...
- Я знаю. Мы уже говорили об этом. Я не знаю, как он здесь очутился, и мне это безразлично. Если бы боги еще были здесь, я бы сказал, что это их дар. Может быть... - Карамон прикусил губу. - Может быть, это Рейст его прислал. Может быть, он знал, что я нужен мальчику. Я говорил с ним, когда появился Диллин. Он появился в комнате Рейстлина. Может быть...
- Может быть, - согласился Палин, глядя, как его мать и сестры хлопочут над малышом. - Он мне нравится. Смышленый и хорошо воспитанный. Алин его обожает, и даже Линша вчера позвала его к себе.
- Карамон, - позвал Диллин. - Дезра хочет взять меня с собой на рынок. Пойдешь с нами?
- С удовольствием. Мне не терпится начать хвалиться тобой, - улыбнулся Карамон. - Мне все будут завидовать. Каждому захочется такого сына. - Он посадил Диллина на плечо, обнял Дезру и вышел на солнечный свет.
10 лет спустя.
- Лучше?
- Да, эта штука и вправду помогает. - Старик потер ноющее плечо, чувствуя, как глубоко проникает тепло. - Спасибо.
- В следующий раз зови меня на помощь, - упрекнул мальчик. - Эти ящики слишком тяжелые.
- Да я всю жизнь поднимал ящики куда тяжелее. Это ты под ними пополам развалишься, - Карамон ткнул пальцем в худенькую грудь юноши.
- Я сильнее, чем кажусь, - Диллин изобразил суровую мину. - Я просто не такой минотавр, как некоторые.
Карамон усмехнулся и хлопнул мальчика по спине.
- Ты хороший парень. Только есть тебе надо побольше.
Пятнадцатилетний Диллин находился в "спотыкающемся возрасте", как говорила Тика. Сплошные руки и ноги, тонкий как веточка. Он мало походил на малыша, которого Карамон однажды нашел плачущим в углу. Только глаза остались прежними - ярко-зеленые, блестящие. Он успел как следует загореть, а его волосы, обычно светло-русые, выбелило летнее солнце. А он красивый парень, подумал Карамон с понятным самодовольством. Местные девушки уже несколько лет строили Диллину глазки. Когда-нибудь он это заметит.
Карамон был глубоко благодарен тому, от кого получил этот дар, кто бы это ни был. Он не мог бы любить Диллина больше, даже если бы тот был его родным сыном.
Диллин был тихим мальчиком, любившим одиночество, но не нелюдимым. Его лучшим другом был Алин. С самого знакомства мальчики почти не разлучались. Когда Карамон наблюдал за ними, ему казалось, что он снова видит Стурма и Танина. Это грело его сердце. Конечно, общество Диллина было полезно Алину, у которого временами был чересчур острый язык. Карамон признавал, что порою ему приходится сдерживаться, чтобы не дать пощечину нахальному внуку, требуя, чтобы тот вел себя прилично, если не по отношению к деду, то хотя бы к своим родителям.
- Мы с Алином пойдем поищем грибы, которые хотела Лаура. - Диллин отложил мазь, которой он мазал плечо Карамона. - Уроки у него вот-вот закончатся. - Алин каждый день занимался в Академии Колдовства у своего отца вместе с другими учениками. Он был одаренным студентом, лучшим в классе. "Хотел бы я, чтобы он этого не знал," - горько пожаловался однажды Палин. - "Но он это знает и никому не дает об этом забыть."
- Осторожнее, - предупредил Карамон. - Ты знаешь, я не люблю, когда вы ходите играть в ту часть города. Это опасно.
- Мы будем осторожны, я обещаю. Приду через несколько часов. - Мальчик выбежал из комнаты, по пути споткнувшись и чуть не расквасив нос.
************************************************************
- Я не знаю, - нервно сказал Диллин. - Ты уверен, что это безопасно?
- Да, совершенно безопасно. Да отец со мной сегодня утром это проделал. Я вспомнил, как упал и сломал руку, когда мне было два года.
- Зачем тебе вспоминать такие вещи? - нахмурился Диллин.
- Ну, это было просто что-то, за что можно зацепиться, - Алин поерзал на камне. - Это отличное заклинание. Самое лучшее, какое я только знаю.
- Ладно, - кивнул Диллин. - Но я не думаю, что смогу вспомнить что-то интересное. До того, как я появился в Утехе, моя жизнь была довольно скучной.
- Кто знает, - пожал плечами Алин. - Давай выясним. Ты заснешь, ну, вроде того, а когда проснешься, будешь помнить все, о чем мне рассказал. - Он положил руки Диллину на лоб и сосредоточился. Диллин качнулся вперед.
- Мы возвращаемся в прошлое, Диллин. В прошлое твоего разума, - нараспев произнес Алин. - В твои воспоминания, которые ты забыл. Опиши свою мать.
- У нее светлые волосы. Она очень красивая. Но печальная. Она больна. Я хочу ей помочь. Я лежу рядом с ней в постели, но она холодная, и я не могу ее согреть. Я пытаюсь и пытаюсь, но она не согревается. Потом пришли люди. Они забрали меня в приют.
Сердце Алина застучало сильнее. Диллин часто говорил, что хочет вспомнить свою мать. Ему было два года, когда он попал в приют.
Алин дал ему эту возможность, вернул Диллину его мать. Он чуть не заплясал от радости.
- Давай пойдем дальше в прошлое. Еще на два года раньше. Что ты помнишь?
- Тепло, темно. Я слышу голоса вокруг. Я плаваю в воде.
Чрево! Он вспоминает, как был в материнском чреве! Магическая сила текла через Алина, и к нему в голову пришла странная мысль.
- Отсюда возвращаемся еще глубже в прошлое. На много лет назад... Что ты помнишь?
Он ожидал, что Диллин промолчит или скажет "ничего", но лицо его друга исказилось. Глаза широко распахнулись.
- ЗАКРОЙ! - крикнул он. - ЗАКРОЙ ЕГО, ДУРАК! ОСТАВЬ МЕНЯ! ТЫ МНЕ БОЛЬШЕ НЕ НУЖЕН! НЕ НУЖЕН!
- Диллин, Диллин, - позвал Алин. - Приди в себя. Хватит вспоминать. Проснись!
Диллин отшатнулся, задыхаясь, и уставился на Алина, как на незнакомца. С испуганным криком он оттолкнул друга и бросился бежать.
- Диллин! Диллин, вернись! - Алин попытался догнать Диллина, но ему это не удалось. - Проклятье. Что случилось? - прошептал Алин. - Что же я сделал? Как он мог вспомнить что-то, что произошло еще до того, как он родился?
*********************************************************************
Тика уже собиралась звать городскую стражу на поиски Диллина, когда в Гостиницу вошли Палин и Алин. На лице Палина ясно читался гнев, на лице Алина - страх. Палин бесцеремонно толкнул сына на скамью и дал знак отцу сесть.
- Расскажи ему, Алин. Расскажи деду все, что только что рассказал мне!
- Мы сегодня выучили заклинание, которое позволяет вспоминать забытое. - Алин не мог смотреть Карамону в глаза. - Я попробовал его на Диллине. Оно сработало, он вспомнил, как был в чреве матери. Я попытался заставить его вспомнить то, что было еще раньше, и это тоже сработало. Он что-то вспомнил. Он начал кричать. - Алин вздрогнул. - Я его разбудил, и тогда он убежал. Мне жаль, я... я не хотел.
Взбешенный Карамон поднялся на ноги.
- Нет, конечно, ты не хотел. Это все ради магии! Тебе было безразлично, ранишь ты его или вообще убьешь, только бы твоя магия подействовала!
- Отец! - резко сказал Палин. - Он всего лишь мальчик, но он мой сын, и я сам его накажу. Сейчас надо найти Диллина.
- Я здесь.
- Диллин. Наконец-то, - воскликнула Тика, когда мальчик вошел в Гостиницу. - С тобой все в порядке.
Но с Диллином не все было в порядке. Его лицо под загаром было мертвенно-бледным, он дрожал. Сейчас он выглядел почти так же, как тогда, когда появился здесь.
- Мне надо поговорить с Карамоном наедине. Пожалуйста, - прошептал он дрожащим голосом.
- Конечно, конечно, мы это можем, - мягко сказал Карамон, обнял мальчика за плечи, отвел его в комнату Рейстлина и захлопнул дверь. Он усадил Диллина в кресло, а сам сел на пол у его ног.
- Я... Алин сегодня заставил меня кое-что вспомнить.
- Я знаю, он мне об этом рассказал.
- Но... это случилось не со мной. Я думаю, что я вспомнил что-то, случившееся с кем-то другим. Это же невозможно, да?
- Нет... - Карамон помолчал. - У равнинных варваров есть поверье, что иногда, когда человек умирает, его душа не уходит из мира. Если ей еще надо что-то сделать. Иногда душа хочет исправить какое-то совершенное зло. Поэтому ей дается второй шанс, и она возрождается в другом теле. Это просто такое поверье, - закончил он.
- Я в это верю. - Диллин посмотрел в окно. - Там, в воспоминании, я видел тебя.
- Меня?
- Ты был моложе, и у тебя был меч. И посох Палина в руке. Я тебя видел и хотел к тебе. Я пытался к тебе пойти, но знал, что не могу, потому что если я это сделаю, то ты умрешь.
Теперь задрожал Карамон.
- Я знал, что тебе придется оставить меня умирать. Я тебе сказал, что ты мне не нужен...
- НЕТ! - Карамон поднялся на ноги со слезами на глазах. - Это невозможно...
- Что невозможно? Что я вспоминаю? - взмолился Диллин. - Пожалуйста, скажи мне. Я хочу знать.
- Смерть Рейстлина. - Голос Карамона звучал почти неслышно. - Последние мгновения жизни моего брата. Его настоящей жизни, не той насмешки, которую ему дали, когда он ненадолго вернулся из Бездны.
Карамон всмотрелся в юношу, в его испуганные зеленые глаза.
- Этого не может быть... - он сглотнул. - Ты помнишь ту ночь, когда ты появился здесь?
Диллин кивнул.
- Ты мне сказал, что тебе приснился сон, ты испугался, а потом оказался здесь. Я думал, я всегда думал, что, возможно, это Рейст тебя прислал. Но я был неправ. Ты сам себя прислал. Может быть, твой разум и не помнил меня, но сердце-то помнило. Ты знал, что я прогоню страшные сны. - Голос у Карамона сорвался.
- Карамон...
- Ты всегда называл Тику мамой, - ответил Карамон. - Но ты никогда не называл меня отцом. Я не возражал, но иногда думал, почему бы это. Кажется, теперь я знаю, почему.
- Я этого НЕ ХОЧУ! - всхлипнул Диллин. - Я не хочу, чтобы ты смотрел на меня по-другому. Я не хочу быть Рейстлином. Я просто хочу быть самим собой.
- И не надо! Ты Диллин! - убежденно сказал Карамон. - Ты совсем не похож на Рейстлина. Разве ты не понимаешь? На этот раз он все сделал правильно. Рейстлин мертв. Но его душе дали второй шанс, и на этот раз у него все получилось. Ты вырастешь, женишься, заведешь детей и проживешь долгую-долгую жизнь. И никому не надо ничего знать. Я обещаю никому не рассказывать, если ты не хочешь. Ты Диллин Маджере. Ты мой сын, которого я растил и любил десять лет, и им ты останешься для меня навсегда. Я обещаю. - Он обнял мальчика, и Диллин крепко прижался к нему, совсем как много лет назад.
- Ты Диллин Маджере, - повторил Карамон. - Мой сын. Сын Тики. Понимаешь?
- Понимаю... - Диллин помолчал. - Отец.
- Наверно, остальные там из-за тебя с ума сходят. Пойдем скажем им, что Алин тебе не совсем мозги выжег.
Диллин встал. Карамон не мог не добавить:
- Если бы ты был похож на Рейстлина, ты бы мне сказал, что, по крайней мере, в отличие от меня, у тебя есть что выжигать.
- Наверно, на этот раз я научился себя вести, - пожал плечами Диллин. - Но у меня был хороший учитель.
Карамон задумчиво оглядел комнату Рейстлина.
- У меня тоже.
-
-
12.12.2010 в 21:06Так что в целом - очень хорошо!
-
-
12.12.2010 в 21:13Спасибо!
-
-
12.12.2010 в 21:21-
-
12.12.2010 в 21:48